Тамара застегнула пуговицы на рубашке и подумала: как передать словами ужас, который она испытала в свою последнюю зиму в восточной Виргинии? Леденящий холод и слепящее солнце за порогом хижины, темнота и удушающая жара внутри. Одиночество, беззащитность и страх.
— Мой день рождения — в сентябре. После того как мы отпраздновали мое семнадцатилетие, папа совершил очередной — последний — поход за продуктами. Я не пошла с ним — мама была беременна, мы не хотели оставлять ее и маленькую Кэти одних. — В памяти Тамары оживали последние дни жизни в родной семье. — В сентябре стояла прекрасная погода, но октябрь выдался холодным и ветреным. Папа рубил дерево, заготавливая дрова на зиму. Вдруг — мы так и не поняли почему — дерево упало прямо на него. Папе раздавило череп. Мы с мамой похоронили его на нашем маленьком семейном кладбище.
Рейн сжал пальцы так, что удочка в его руках чуть не переломилась. Он испытывал боль за беременную женщину и хрупкую чувствительную девушку, на которых обрушилось такое горе.
Тамара машинально потрогала свои мокрые шорты и перевернула их. Мысли ее сейчас были в прошлом.
— После гибели папы мы думали перебраться поближе к цивилизации, но мама была не в состоянии преодолеть 20 миль на муле или пешком. У нас было много припасов, и мы решили подождать до весны. К тому времени должен был родиться ребенок.
Тамара замолчала, вспомнив ужас последней зимы. После смерти отца она постоянно ощущала холод и страх.
— Мама потеряла волю к жизни, — мрачно констатировала Тамара, вернувшись к своему печальному рассказу. — Она целиком отдалась своему горю и довела себя таким образом до смерти. У нее произошел выкидыш. Я умоляла ее не покидать нас с Кэти, но что могла поделать обреченная женщина. Мама все время повторяла, что любит нас, и настаивала на том, чтобы я с Кэти отправлялась в Техас, к ее брату.
Рейн повернулся к Тамаре, обнял ее. Он хотел выразить ей свое сочувствие. Женщина была напряжена, но не сделала попытки вырваться из его объятий.
— Представляю, как тебе было одиноко и страшно. Как долго это продолжалось? — спросил Рейн, прижавшись губами к ее уху. Он медленно покачивал Тамару в своих руках.
— Мама умерла в январе, — безучастным голосом продолжала Тамара, — но похоронить ее сразу я не могла — земля окаменела от мороза. А в хижине было жарко и душно. Пришлось держать мамино тело под снегом вплоть до самых похорон.
Прикрыв глаза, Рейн стал шептать на ухо Тамаре что-то нежное, успокаивающее. Он представил себе ужас юной девушки, оставшейся в одиночестве в горах. Взрослые могли бы сойти с ума только от горя, а Тамаре приходилось сохранять тело умершей матери и ухаживать за маленькой сестренкой. Как она вообще смогла справиться с этим физически и духовно?
Теперь Рейн понял причину ужаса, охватившего Тамару, когда он пытался насильно втащить ее в свою хижину. Ведь он невольно воскресил жуткие воспоминания. Образ мертвой матери навсегда запечатлелся в памяти Тамары. Эмоциональное и физическое потрясение она пережила вновь, когда хоронила мать.
— Слава Богу, что у тебя была Кэти, — прошептал Рейн.
Тамара обхватила руками его талию и потерлась головой о широкую грудь Рейна.
— Кэти сохранила мне жизнь. Без нее я бы, возможно, сдалась и умерла.
Рейн возмущенно хмыкнул, и женщина улыбнулась.
— Она стала моим страховым полисом. Родители обеспечили нам физическое выживание, а Кэти не дала мне сойти с ума в ту ужасную зиму.
— А весной ты похоронила мать и спустилась с Кэти с гор, — помог Рейн закончить рассказ.
— Это была самая длинная зима в моей жизни и самая трудная весна. Я думала, что оставила все позади.
— Но пришел Мастерс и вернул воспоминания и страхи, — сердито проговорил Рейн, обвиняя себя.
Тамара высвободилась из его рук. Глаза ее оставались напряженными, но губы тронула улыбка.
— Ты ведь не знал ни о чем! Вероятно, это было необходимо. Кто-то должен был напомнить мне и о том хорошем, что случилось в моей жизни до того, как начались несчастья. Я вела себя эгоистично, долгие годы отказываясь вспоминать лучшие события моей жизни.
— Почему эгоистично?
— Мне следовало поделиться кое-какими воспоминаниями с Кэти, Гарольдом и Люсиндой. Я никогда не говорила им, как папа с мамой сильно любили друг друга, как все мы были счастливы.
— У тебя имеются все основания для того, чтобы не забывать свое прошлое, — сказал Рейн решительно, все еще находясь под впечатлением рассказа Тамары. Кэти помогла ей сохранить разум и волю к жизни, и он, Рейн Мастерс, должен быть благодарен этой крошке.
Тамара немного отодвинулась от Рейна и протянула руку за шортами. Они почти высохли, она надела их и, более не чувствуя себя незащищенной, направилась к воде. Ее мысли все еще вращались вокруг прошлого, восстанавливая различные сцены из жизни семьи, которые она старалась изгнать из памяти. Вероятность повторения судьбы матери вселяла в Тамару неподдельный ужас.
— Почему ты сменила фамилию? — прервал затянувшееся молчание Рейн.
Тамара взглянула на него, немного удивившись вопросу.
— Фамилия отца была Крэкенс. Гарольд хотел официально удочерить нас, я не возражала. Оказавшись в Техасе, я решила порвать все связи с прошлым.
— У твоего отца были родственники.
— Нет. Жизнь в горах слишком сурова, — ответила она.
— Но не для нас, — произнес Рейн и, потянув Тамару за руку, привлек к себе. — У нас с тобой каникулы.
Она засмеялась вместе с ним, почувствовав себя свободно и легко. Пленница постепенно привыкала к мысли о том, что встреча с Рейном Мастерсом — самое лучшее, что происходило когда-либо в ее жизни. Но эта мысль возродила и страх.
— Мы еще не поймали ни одной рыбки на обед, — сказала Тамара, трогая пальцем ноги удочку Рейна. — Я думаю, приманка давно съедена.
Рейн пропустил мимо ушей ее замечание и сосредоточил внимание на мягкой линии женских ног. Выражение его лица было таким сладострастным, что Тамара начала хихикать.
— Веди себя прилично, а то ничего не получишь на ужин, — пригрозила она и игриво толкнула его в плечо.
Рассмеявшись, Рейн схватил ее за руку и привлек к себе. Он лег на спину и сильно сжал Тамару в объятиях. Она уютно устроила голову на его плече, положила руку ему на живот и расслабилась в лучах теплого солнца.
Закрыв глаза, Рейн умиротворенно вздохнул. Ему нравилось, как развивались их отношения, и особенно то, что Тамара стала доверять ему.
— Удобно?
— Угу, — ответила она, перебирая пальцами курчавые волосы на его груди.
