По дороге домой он заново переживал увиденное, однако ни на минуту не забывал о своем обещании Одри. Она избегала его всеми силами, стараясь держаться поближе к Юнис, но ларчик открывался просто: подруга не должна была видеть, насколько их с Грегори тянет друг к другу.
Они заказали столик в ближайшем ресторане. Казалось, день не закончится никогда. Завтра утром Артур хотел покатать их на яхте, поэтому на продолжение близости рассчитывать не приходилось. Сегодняшняя ночь становилась последним шансом Грегори.
Они вернулись поздно, однако это не помешало Артуру предложить выпить по глоточку на ночь. Грегори готов был лопнуть от досады. Стоило ему посмотреть на Одри, как от невероятного желания кровь начинала бурлить в жилах. Напротив, Одри выглядела так, словно у нее слипались глаза. Он видел, что его надежды на ночь любви тают на глазах.
— Бедняжка Одри падает с ног, — сказал Грегори. — Думаю, нам пора спать.
— Мы тоже ложимся, — согласилась Юнис. — Артур, допивай вино и пойдем.
— Ничего, попозже встанем, — ответил тот, и его жена возвела глаза к небу.
Пока Юнис мыла бокалы, Грегори и Одри пожелали хозяевам спокойной ночи и отправились наверх. У дверей своей спальни Одри обернулась.
— Грег, я действительно очень устала. Наверно, слишком много выпила.
Грегори обнял ее.
— Я знаю безотказный способ не дать тебе уснуть.
— Нет! — Она покачала головой. — Об этом не может быть и речи. Я помню свои слова, но у меня было время подумать и понять, что я не хочу заниматься с тобой любовью.
Ну вот, опять, подумал он, здравый смысл для нее на первом месте. Голова важнее сердца. Неужели она не может хоть раз дать себе волю? Грегори наклонил голову и начал покусывать мочку ее уха — раньше это действовало на Одри безотказно.
— Прекрати! — запротестовала она, пытаясь вырваться.
Но Грегори не сдавался.
— Одри, я хочу тебя. Ты даже не представляешь себе, как хочу, — хрипло сказал он, не размыкая объятий. — Я ждал этого момента весь день. Ты не станешь отрицать, что тоже хотела меня.
— Нет, не стану, — покорно ответила Одри. — Но это было неправильно. К тому же я и вправду очень устала.
— Тогда давай просто уснем вместе. Ничего больше. Я обещаю. — Это было самое трудное обещание, которое ему когда-либо приходилось давать, но Грегори говорил искренне. Если не считать надежды на то, что Одри растает, как только они лягут рядом.
— Грегори, нет! — повторила она.
Воспользовавшись тем, что у него опустились руки, Одри толчком открыла дверь и вбежала в комнату.
Дверь со стуком закрылась, и Грегори застыл, уперевшись взглядом в ее деревянную поверхность. Его охватило горькое разочарование.
Одри по другую сторону двери прислонилась к ней спиной. Ее сердце безудержно колотилось, дыхание было частым и судорожным. Зачем она сделала это, если каждый нерв ее тела трепетал от желания? Сама оставила себя в дурах. Да, когда она сидела внизу, то ощущала усталость, но наверху от ее дремоты не осталось и следа. Теперь всю ночь придется метаться и ворочаться...
Впрочем, этого легко избежать. Достаточно позволить Грегори...
Так почему же она отказала ему, хотя утром сгорала от страсти? Ответить на этот вопрос было нелегко. Главным образом из-за страха. Страха, что секс ей так понравится, что она больше не сможет без него обходиться. Страха, что она сдастся и согласится снова выйти за Грегори. Страха, что он снова причинит ей боль. Но справедливо ли это по отношению к Грегори? Должно быть, он усвоил урок, иначе бы его здесь не было. Должно быть, он страдал не меньше ее. И все же что-то останавливало Одри.
Она подошла к окну и посмотрела на раскинувшуюся внизу бухту. Здания отражались в воде, как на экране цветного телевизора, но Одри не могла в полной мере оценить красоту этого зрелища, потому что была занята своими мыслями.
И тут раздался стук в дверь.
— Уходи! — крикнула она. — Надеешься, что я передумала?
— Одри, это я, — откликнулась Юнис.
Одри тут же открыла дверь.
— Извини, я думала...
— Неважно, — тут же ответила Юнис. — Тебе звонят. — Она передала подруге мобильный телефон.
Одри нахмурилась.
— Кто это? — спросила она подругу, прикрыв ладонью микрофон. Кто может звонить ей в такое время? Кто вообще знает, что она здесь?
— Бесс Дэвис.
В мозгу Одри завыла сирена. Долл! Что-то случилось с Долл!
— В чем дело, Бесс? — тут же спросила она. В голосе Одри звучал страх.
— Ничего серьезного, — быстро ответила ей соседка. — Просто Долл упала и повредила запястье. Сейчас она уже дома, но то и дело спрашивает о тебе. Не знаю... Может быть, тебе следует прилететь первым же рейсом.
— Бедная малышка, — ответила Одри. — Я постараюсь... Она не спит? Могу я поговорить с ней?
— Уснула несколько минут назад. Вообще-то я думаю, что ей не терпится показать тебе гипсовую повязку, но...
— Это не имеет значения, — пробормотала Одри. — Скажите ей, что я вернусь, как только смогу.
Юнис все еще стояла рядом.
— Что стряслось?
— Долл повредила запястье. Я должна лететь к ней. Прошу прощения за хлопоты, но...
— Глупости! Мне очень жаль, что так случилось. Я попрошу Артура позвонить в аэропорт. Посмотрим, что можно сделать. — Юнис заторопилась вниз.
Одри стукнула кулаком в дверь Грегори, не услышала ответа и вошла.
В комнате было пусто, но из ванной доносился звук льющейся воды. Не успев подумать, она ворвалась туда и властно крикнула:
— Грег!
Дверь душевой кабины открылась, и довольный Грегори вышел наружу;
— Я надеялся, что ты передумаешь, — с улыбкой сказал он.
— Я не передумала! — бросила Одри. — Это Долл. Она нуждается во мне. Я должна вернуться.
— Почему? Что случилось? — Он схватил полотенце и завернулся в него как в сари.
— Ничего серьезного. Девочка повредила запястье, но для нее это конец света. Не следовало оставлять ее одну. Прошло слишком мало времени. Я думала только о себе, и вот результат...
— Одри, Одри, не надо казнить себя. Такие вещи случаются. Я узнаю, что можно сделать, ладно?
— Артур уже взял это на себя.
— Артур? А разве он еще в состоянии ворочать языком?
— Может быть, и нет, — согласилась Одри, — но если он сумеет поменять билет, мне не на что будет жаловаться. Я пойду собирать вещи. Все равно уснуть не удастся.
Артур сумел поменять билеты на девятичасовой рейс, но ночь казалась Одри бесконечной. Все четверо сидели за столом, без конца пили кофе и взволнованно разговаривали. Одри ощутила облегчение, когда пришла пора уезжать.
