ожидаешь. Его брата практически с рождения готовили для брака и рождения наследника. Теперь все ожидают, что бремя падет на Данте… Он всегда божился, что не женится и не заведет детей.
— Так и есть, — тихо согласилась Белль.
Будто ничего из сказанного блондинкой не было для нее новостью. Но она притворялась. Белль никогда не замечала связи между высоким происхождением Данте, кончиной его брата и отвращением Данте к семье и детям. Она не собрала воедино все факты, что были у нее на руках. После испорченного детства меньше всего он хотел исполнить заветное желание своих родителей и продолжить семейный генофонд. К счастью, Белль даже не снился брак с Данте, поэтому она и не задумывалась об этом.
— В наши дни пары не женятся из‑за появления ребенка, — сухо ответила она, удивив своей невозмутимостью Кристал.
К ним присоединились Данте и Эдди. Очевидно, последний хотел осмотреть палаццо. Их ждал вертолет. Белль пожалела о выборе непрактичной одежды. Однако вскоре у нее появились неотложные заботы другого плана. В то время как Эдди восхищался сотнями нетронутых тосканских участков, которые он скупил, Белль обнаружила, что движение вертолета вызывает у нее тошноту, которую едва сдерживала.
На дрожащих ногах она выбралась из вертолета и поискала ближайшее укромное место, чтобы скрыть слабость. Она метнулась за дерево, скрывшее ее от чужих глаз, и ее стошнило. Чья‑то рука откинула ее волосы назад и погладила по спине.
— Ты позеленела еще в воздухе. Я понял, что тебе дурно, — признался Данте. — Я думал, что лучше не привлекать внимания…
Голова кружилась. Белль прислонилась к его сильному телу, чтобы почувствовать опору.
— Как продвигается сделка? — прошептала она, отчаянно пытаясь отвлечься.
— Эдди хочет продать мне все владения, а не только часть Кристиано. Я не против, — коротко ответил он. — Я превращу большую часть земель в природный заповедник, но лес моего брата останется в частных владениях.
— Прекрасная память о нем, — тихо пробормотала Белль.
— На обратном пути нас высадят у хижины. Хочу, чтобы ты ее увидела. Оттуда мы поедем домой, так что не придется больше летать.
«Он снова стал заботливым, когда я меньше всего этого ожидала», — с болью в душе подумала Белль. Она прижималась влажным лбом к его рубашке, пытаясь собраться с духом и отстраниться. Ей так хотелось к нему прижаться. Она вдохнула знакомый аромат дорогого одеколона. От его хриплого мужского голоса у нее кружилась голова. Конечно, Данте в хорошем настроении. Эдди согласился продать ему землю. Она получает свою часть соглашения. Только ребенок не входил в планы.
Она и сама не готова принять всю реальность, разве нет? Белль присоединилась к гостям, мысленно ругая собственную наивность. Она пыталась точно определить момент, когда без памяти влюбилась в Данте. Все началось в Париже. Задолго до того, как она поняла, что ее сердце в опасности. Все началось, когда он рассказал о брате и своей семье. Медленно, но верно Белль начала понимать, что Данте, как и она сама, не получил той любви, в которой нуждался. Он избегал любого намека на чувства, потому что не доверял любви.
Чем больше Белль узнавала Данте, тем сильнее становились чувства, словно она мчалась вниз по склону на немыслимо опасной скорости. Она чувствовала с ним обманчивое родство, но он не отвечал ей взаимностью.
Кристал и Эдди улетели во Францию на ланч, а Данте и Белль остались на лесной поляне, откуда открывался потрясающий вид на небольшое уютное озеро. Белль с любопытством рассматривала двухэтажное деревянное строение.
— Домик очень современный, — заметила она.
— Когда Кристиано построил его, здесь не было ни электричества, ни отопления. Он приезжал сюда, чтобы расслабиться после напряженной недели в банке. Я уговорил его установить ветряк, турбину на ручей и солнечные батареи.
Белль обвела взглядом высокий лес.
— С нашей стороны не показалось невежливым остаться здесь без Эдди и Кристал?
— Абсолютно нет. Кристал сказала, что насмотрелась на сельскую местность, что ей хватит впечатлений до конца своих дней. Эдди хочет свозить ее на шопинг, чтобы как‑то поднять ей настроение, — парировал Данте, открывая дверь хижины. — Домик не очень большой…
Белль вошла в уютное помещение и с удивлением обнаружила, что на столе около каменного камина их ожидала корзина для пикника с охлажденной бутылкой вина.
— А это для кого? Откуда она здесь?
— Их принесли нам на обед. Ты должна поесть, — напомнил Данте. — Пообедаем здесь или на улице?
— На свежем воздухе, — ответила она. Белль оглядела комнату. В ней не было личных вещей. Только мебель и стены. — Расположимся в тени.
Данте расстелил плед. Белль сняла туфли и села, скрестив ноги. Она исследовала содержимое корзины. Достала тарелки и налила стакан лимонада.
— Ты часто навешал Кристиано здесь?
— Часто, — хрипло ответил Данте. Он стоял спиной к солнцу, и яркие лучи подчеркивали стройность его фигуры, оттеняя копну черных волос. — Летом он обычно спал на крыше и старался не использовать проведенное электричество. Он предпочитал фонари. Здесь был его мир… в лучшем его проявлении.
— Собаки, должно быть, тоже любили это место, — задумчиво произнесла Белль.
Данте до сих пор не сел. Его смуглое лицо оставалось напряженным.
— Нам нужно серьезно поговорить, — натянуто сообщил он.
— Я думала, мы дождемся отъезда Кристал и Эдди.
— Вчера я понял, что дольше тянуть нельзя, — отрезал Данте. — У нас планируется появление ребенка.
— Я сама с этим разберусь, — твердо заверила его Белль. — Разве ты не проголодался?
— Не очень.
Воцарилось неловкое молчание.
— Это и мой ребенок тоже. — Данте настаивал на своем. — Я хочу участвовать в его жизни.
— Действительно хочешь? — Белль нахмурилась. В ее голосе чувствовалось недоверие.
Данте мягко сел на корточки, оказавшись рядом с ней. Черная ткань брюк туго обтянула его мускулистые бедра. По телу Белль пробежали мурашки, которые она постаралась подавить.
— Незапланированный ребенок может быть желанным, — уверенно сказал он. — Я хочу жениться на тебе, Белль…
— Неправда, — заметила Белль с твердой уверенностью, от которой ее сердце сжалось. — Я знаю, что обозреватели светской хроники сходили с ума от моего появления в палаццо. У тебя слава мужчины без обязательств. Человек с таким мировоззрением не сможет впустить в свою беззаботную жизнь ребенка. Ребенок — самая большая ответственность длиною в жизнь. Пожалуйста, избавь меня от вежливой лжи. Не нужно пытаться произвести на меня впечатление.
Его потрясающие золотистые глаза тигра мерцали, а широкий чувственный рот сжался в узкую линию.
— Я не пытаюсь произвести впечатление. Все изменилось, когда ты вошла в мою жизнь…
— Да, я все испортила, — резко перебила его Белль, стараясь отмести его доводы. С ее
