— Ну почему это случилось именно с Крисом? — прошептала Джессика.
— Все задают такой вопрос, когда случается какое-то несчастье. — Луиза обняла Джессику. — Я верю, что с ним все будет хорошо. Он обязательно поправится.
— Я тоже в это верю, — выдохнула Джессика. — А что еще остается? Только надеяться и верить.
Берта долго не было, и Джессика уже начала думать, что он уехал по каким-нибудь своим важным делам, когда он появился в сопровождении высокого доктора в белом халате и больших роговых очках. Берт подвел его к родителям Криса, успев по пути бросить взгляд на Джессику.
— Это доктор Вебер, — произнес Берт. — Лечащий врач Криса.
Все сгрудились вокруг них в напряженном ожидании.
— Еще рано делать окончательные выводы, — начал тот.
Мать Криса не удержалась и всхлипнула.
— Я пока не сказал ничего плохого, — обратился к ней доктор Вебер. — И не скажу, — добавил он. Его хмурое лицо осветилось еле заметной улыбкой.
— Он поправится? — спросила Джулия.
— Конечно, поправится. Картина такая: перелом трех ребер, ушиб позвоночника и сотрясение мозга. Можно было бы сказать, что парень очень легко отделался: позвоночник цел, ребра срастутся. Но остается еще сотрясение. Удар был сильным, и судить о его последствиях еще рано. Они не всегда сразу проявляются. Мы сделали снимок и пока ничего страшного не обнаружили. Но необходимо постоянное наблюдение. Завтра будем делать еще снимки и наблюдать за динамикой. Сейчас он спит под действием снотворных. В любом случае, в ближайшие дни ему нужен полный покой. Так что никаких групповых посещений.
— А когда можно будет его увидеть? — спросила мать Криса.
— Чуть позже, — ответил доктор. — Извините, мне пора идти. У меня важное совещание. И не волнуйтесь, пациент в надежных руках.
Доктор удалился, и все разом заговорили, обсуждая услышанное.
— Все не так уж плохо, — произнесла Луиза, обращаясь в основном к родителям Криса. — Могло быть гораздо хуже.
— Сотрясение — это, конечно, серьезно, — добавил Грег. — Но, мне кажется, у Криса крепкая черепушка. Он выкарабкается.
— Я знаю, что последствия иногда проявляются не сразу, — произнесла миссис Мейсон. — И после сотрясения бывают сильные головные боли.
— Не накручивай себя, — сказал мистер Мейсон и обнял жену. — Наш мальчик действительно очень крепкий и здоровый парень. Его организм справится, я уверен.
— Как тебе удалось раздобыть врача? — обратилась Джессика к Берту.
— Я поискал хорошенько и нашел, — ответил тот.
— И он сразу согласился с тобой пойти? спросила Луиза.
— Не сразу, — вздохнул Берт. — Пришлось долго его уговаривать, что его совещание может подождать пять минут, а нервы родителей и друзей пациента тоже нужно беречь.
Уже стемнело, когда медсестра разрешила родителям Криса войти в его палату.
— Вас я не могу пустить, — сказала она всей остальной компании. — Может быть, завтра. Но не раньше вечера.
— Как он там? — спросила Луиза.
— Для его положения просто замечательно, — с легкой улыбкой произнесла медсестра.
— Правда? — Джессика впервые за этот вечер улыбнулась.
— Конечно. Доктор говорит, что на таких все заживает быстрее, чем на кошках. Так что не волнуйтесь, с ним все будет в порядке.
Никто не спешил расходиться, хотя все устали и проголодались. Решено было дождаться родителей Криса, чтобы услышать все из первых уст.
Приблизительно через полчаса в коридоре появился отец Криса, мистер Мейсон.
— Ну как он там? — Все сразу бросились к нему.
— Он спит. — Джессика заметила, что лицо отца Криса выглядит более спокойным, чем до этого. Даже глубокая морщина на лбу как будто немного разгладилась. — В него много чего вкололи, и он должен проспать как минимум до завтрашнего утра. Это как раз то, что ему сейчас больше всего нужно.
— Как он выглядит? — спросила Джессика. — Я имею в виду… он сильно поранился?
— Да нет, пустяки, несколько царапин. Главная проблема — это его голова.
— Сильно ударился? — спросил Грег.
— А ты как думаешь, — вклинился в разговор Кевин. — Пролететь с десяток метров на такой скорости!
— Говорят, что вроде бы внутреннего кровотечения нет. Это самое главное. А там будет видно. Так что вы лучше ступайте по домам. Ему сейчас все равно ничем не поможешь.
— А вы? — спросила Джессика.
— Мы пока останемся. Жена ни за что не хочет уходить. Хотя поспать ей, конечно, нужно.
— Обещайте, что позвоните, если вдруг… если появятся какие-нибудь новости. Даже если это будет глубокая ночь.
— Хорошо. Обещаю.
— Завтра с утра мы будем здесь, — сказал Кевин.
— Не нужно с утра, — сказал мистер Мейсон. — Они говорят, утром к нему все равно никого не пустят.
— Ну и что, — возразила Джессика. — Все равно мы придем. Наверное, он уже придет в себя.
— Во всяком случае, не обязательно всем сразу приходить. У вас ведь тоже могут быть какие-то дела…
— Да какие дела, когда тут такое, — сказал Грег.
— Может, стоит как-то разделиться, чтобы не толпиться тут всем постоянно, — сказал Кевин. — Мы с этим разберемся.
— Ну, тогда до завтра, — сказал мистер Мейсон. — И большое спасибо вам, ребята. Вы нас сегодня так поддержали.
Они попрощались и гурьбой направились к выходу. Выйдя из больницы, все остановились на стоянке, не торопясь рассаживаться по машинам.
— Может, действительно стоит разделиться и не приходить завтра с утра всей толпой? — спросил Кевин.
— Я приду с утра, — сказала Джессика.
— И я, — добавила Луиза.
— Ну тогда я появлюсь ближе к обеду, — сообщил Кевин.
— Я могу прийти в любое время, — сказал Грег.
— Давайте завтра разберемся, кто будет дальше дежурить, — сказала Джессика. — Телефоны-то у всех есть.
— Может, уже утром что-то прояснится, — предположила Луиза. — Скажут хотя бы, когда его можно навещать и в каком количестве.
— Ну, тогда до завтра. — Кевин махнул рукой и направился к своей машине. — С ног валюсь от усталости.
— Пойдем. — Дэвид взял Луизу за руку и потянул за собой.
Все остальные тоже разбрелись по машинам, прощаясь друг с другом на ходу. Джессика подошла к своей машине и стала искать ключи в карманах.
— Я бы не советовал тебе сейчас садиться за руль. — Берт подошел к ней. — Может, ты этого и не замечаешь, но у тебя руки дрожат.
Джессика вытянула одну руку вперед. Рука, как ни странно, действительно слегка подрагивала.
— Странно, — пробормотала она.
— Давай я тебя отвезу.
— А моя машина?
