Ознакомительная версия.
Пока что у него не было возможности позвонить ей и дать знать о своем возвращении из США. В любом случае он предполагал, что она будет занята в музее. Она почти никогда не звонила ему и никогда ни с того ни с сего.
– Прошу прощения, – пробормотал он, отходя от бизнесменов с извиняющейся улыбкой. Провел пальцем по экрану, чтобы ответить. – Эми?
– Прости, если помешала. – Обычно мягкий, ее голос звучал странно приглушенно. – Знаю, ты занят, но хотела спросить: ты придешь ко мне сегодня вечером?
Она не только никогда не звонила ему, но и никогда не спрашивала о его планах. Мрачное предчувствие поползло по спине.
– Что-то случилось?
Она явно колебалась.
– Просто нужно увидеть тебя.
Он взглянул на часы.
– Где ты?
– У себя.
– Ты заболела?
– Нет, не совсем. Не так уж, чтобы сильно.
Он хотел расспросить ее подробнее, но, помня о делегации, Талии и любопытных взглядах придворных, сдержался.
– Я буду, как только смогу, – пообещал он, прежде чем отключиться.
Он будет с ней так скоро, как только сможет вежливо отделаться от делегации. Что-то случилось.
Ледяной страх, проникший до мозга костей, подсказывал, что это так и есть.
Прошло полчаса, прежде чем он смог освободиться под предлогом важного личного дела, которое требует немедленного решения, и пообещал увидеться снова на ужине в их честь. Разрешил Талии уйти пораньше. Та не стала спорить, более того, умчалась с такой скоростью, что он мог бы поклясться, будто заметил за ней пыльный след. Стоит ли ее винить? Последние недели выдались очень тяжелыми, она, должно быть, устала.
Добравшись до кабинета, он прошел к себе и проскользнул тайным ходом к комнатам Эми. Она мгновенно открыла на стук. Лицо ее было растерянным.
– Думала, что увижу тебя гораздо позже, – пробормотала она едва слышно. – Надеюсь, не расстроила тебя.
– Ты никогда не сможешь меня расстроить, – заверил он, пристально изучая ее. Лицо бледное, глаза красные, волосы спутаны. – Ты плакала?
Она закусила губу и прерывисто вздохнула. Закрыла дверь и положила ладонь на ручку.
– Принцесса знает.
– Каталина? Что она знает?
– О нас.
Она встретила его взгляд.
– Принцесса пришла в музей. Попросила, чтобы именно я провела экскурсию по выставке.
– Ты куратор выставки, – напомнил он.
Эми покачала головой:
– Дело не только в этом. Она знает, Гелиос. Думаю, до нее дошли слухи о нас. Возможно, кто-то видел, как я выгуливаю Бенедикта. Полагаю, она искала подтверждения. Не знаю, что я такого сделала, но уверена, что подтвердила ее подозрения.
Он провел рукой по волосам.
– Даже если предположить, что ты права, беспокоиться не о чем. Каталина не глупа и понимает, что у меня будут другие женщины.
Зря он это сказал. У Эми сделался такой вид, будто он дал ей пощечину.
– Я не имел в виду именно это, – поспешно добавил Гелиос. – Просто у Каталины нет иллюзий относительно моей верности. Ты же знаешь, между нами нет любви.
Между ними действительно ничего нет. Ни малейшего чувства.
Снова покачав головой, Эми прошла мимо него на кухню.
– Ты глупец, если этому веришь. Она хочет, чтобы это был брак по любви.
– Нет!
– Да, – процедила она сквозь зубы. – Хочет. Ты воображаешь, будто хорошо знаешь ее, но ошибаешься!
– Она не любит меня!
– Пока не любит.
Ее глаза впились в него, когда между ними в воздухе повисли слова. Потом она резко повернулась и взяла из холодильника бутылку белого вина.
– Налить тебе?
– Ты уже пьешь? – весело спросил он, чтобы смягчить сгущавшуюся атмосферу.
– Сейчас мне это очень нужно.
Она на миг оперлась о столешницу и закрыла глаза, прежде чем налить обоим немного вина. Передавая ему бокал, Эми отдернула руку, прежде чем их пальцы успели соприкоснуться. И даже поднесла бокал к губам, но вдруг ее лицо сморщилось.
Быстро подступив, Гелиос взял бокал из дрожащих пальцев и, поставив на стойку рядом со своим, обнял ее.
Сначала она сопротивлялась, но потом сдалась и спрятала голову на его груди. Через несколько секунд его рубашка промокла от слез.
– Не плачь, девочка моя, – шептал он, гладя ее волосы. – Все уладится. Обещаю.
– Как? – спросила она между всхлипами. – Как это может уладиться? Мы разбиваем ей сердце.
– Это не так.
– Разбиваем. Может, она еще не любит тебя, но хочет полюбить. Хочет, чтобы ваш брак был счастливым. Ты встречался с ней после возвращения из Америки?
– Я был занят.
Вырвавшись из его объятий, Эми схватила из коробки горсть бумажных носовых платков. Слезы продолжали литься.
– Гелиос, принцесса – твоя невеста. Она прилетела, чтобы увидеться с тобой. Ты должен быть с ней. Это время перед свадьбой нужно потратить на то, чтобы лучше узнать друг друга.
– Мы уже знаем друг друга.
– Разве?
Она подняла плечи.
– Тогда скажи, о чем она мечтает? Чего боится? Можешь ответить на эти вопросы? Тебе придется провести с ней остаток жизни.
– Да, – сухо согласился он. – Остаток жизни. Но остаток моей жизни еще не начался.
– Он начался с той минуты, когда ты надел ей на палец обручальное кольцо.
Обручальное кольцо. Он попросил Каталину самой его выбрать, под предлогом, что носить его будет она, а следовательно, оно должно быть ей по вкусу. Не смог заставить себя сделать это.
Гелиос понимал, что она хочет получить кольцо с сапфиром, принадлежавшее его матери. Взрослея, он всегда знал, что кольцо будет принадлежать женщине, которую назовет своей женой. Конечно, он не сделал этого под предлогом того, что кольцо – экспонат выставки, и это мешает надеть ей кольцо на палец, но пообещал, что, когда выставка закончится, кольцо будет принадлежать ей.
– Я больше так не могу, – выдавила Эми. – То, что мы делаем с Каталиной, – ужасная жестокость. Пусть она принцесса, но при этом живой человек. Не персонаж волшебной сказки. Совесть не дает мне покоя. Пожирает заживо.
Он шагнул вперед, чтобы снова ее обнять, но она повелительно подняла руку и покачала головой.
– Мы не можем. Я не могу. Не хочу становиться причиной несчастья другого человека. Как после этого жить, если я своими глазами видела, какой вред это приносит?
Вытерев новый поток слез, она сглотнула.
– Приехав в Эгон, я хотела найти биологическую мать, но не затем, чтобы завязать с ней отношения. Просто узнать мою другую семью, корни, да, я отчаянно желала посмотреть на нее. Но в действительности больше всего стремилась узнать почему.
– Почему она бросила тебя?
Она рассказала ему по телефону о встрече. О том, как через несколько минут ушла, бросив мать так же, как та когда-то бросила ее.
– Отчасти это. На самом деле мне нужно было понять, как она могла так поступить с моей мамой. Ведь она была прислугой с проживанием в доме. Мама доверила ей своего ребенка, приняла в свой дом. Моя мама – самое любящее в мире создание. Она никак не могла обращаться с Нейзой иначе, чем с добротой и великодушием. Как могла Нейза спутаться с ее мужем за ее же спиной? Какой злобный эгоизм заставляет человека вести себя подобным образом?
Ознакомительная версия.
