– Я выезжаю.
Плюхнувшись на диван, Эмили думала, что сознание покинет ее, но этого не произошло. Напротив, сердце забилось спокойнее. Она попыталась дышать так, как говорил Фабиан.
Когда приехала подруга, Эмили чувствовала себя почти нормально.
– Я здесь, – известила Берта, входя в гостиную.
– Думаю, теперь со мной все в порядке, – неровным голосом проговорила Эмили, чувствуя облегчение. – Я была так напугана. Сердце бешено билось, я не могла дышать.
– Ты вспотела, – сказала Берта, садясь рядом и щупая пульс. – Раньше подобное с тобой случалось?
Эмили сделала глубокий вдох.
– Да. – Она рассказала о том случае, когда они с Фабианом ездили смотреть небольшой уютный коттедж, выставленный на продажу. – Фабиан уверял, что нервный срыв мог произойти из-за подсознательного нежелания продавать свой дом.
Берта внимательно смотрела на нее.
– А что произошло на этот раз?
Эмили с трудом сглотнула.
– Я бродила по дому и подумала, что, возможно, ошиблась, решив не продавать его. Просто нет смысла оставаться здесь, когда я совершенно одна. – Эмили посмотрела на свою дрожащую руку. – Я хотела позвонить агенту и попросить его выставить дом на продажу. Подняла телефонную трубку, и это случилось вновь.
На лице Берты промелькнула улыбка.
– Я не психолог, но мне кажется, что ты действительно не хочешь продавать этот дом.
– Я не понимаю, – страдальческим голосом произнесла Эмили. – Почему нет?
– Ведь муж построил этот дом для тебя.
– Я знаю, – спокойно отозвалась Эмили. – Но Энди умер, а детей, которых хотели, мы так и не сумели завести.
– Разум очень странная вещь, – заметила Берта, и Эмили не смогла сдержать улыбку.
– Возможно, я схожу с ума.
– Ты не сходишь с ума. Просто организм остро реагирует на стресс. Ты только подумай, как тебе повезло. Ты можешь контролировать себя. Просто забудь о продаже дома. Возможно, должно пройти какое-то время.
– Время?
– Наверное, ты думаешь, что перестала скорбеть по Энди, но, скорее всего, это не так.
Эмили медленно покачала головой. Где-то в глубине сознания шевельнулась мысль, что, будь у них с мужем дети, все сложилось бы…
Мысль не нашла продолжения, потому что Эмили много лет назад потеряла надежду иметь ребенка…
Берта ошибалась. Эмили уже давно смирилась с тем, что их женитьба с Энди была встречей двух разбитых сердец.
После ухода подруги она приняла успокаивающую теплую ванну с хвойным эликсиром. Нежась в душистой пене, Эмили всячески сопротивлялась потоку охвативших ее мыслей о доме.
В ту ночь ей опять приснился сон – веселые дети бегали по дому, танцуя и смеясь. Они обнимали ее, слегка касались щеки и убегали.
Эмили проснулась с улыбкой на губах, крепко прижимая к груди подушку.
Она лежала, боясь шевельнуться, чтобы не потерять охватившего ее радостного возбуждения. Внезапно пришло понимание того, почему она так не хотела продавать дом.
Это вовсе не было связано с самим домом или с тем, что его построил Энди. Этот дом был лишь символом ее грез и мечтаний. Еще будучи девчонкой, она хотела жить в большом доме, воспитывать и любить детей.
Это была мечта.
Легкое бодрящее чувство охватило Эмили. Все стало на свои места. Если она так хочет иметь детей, то ничто ей не мешает. Можно взять их на воспитание, усыновить, удочерить. Вовсе не обязательно выходить замуж, чтобы иметь детей.
Внезапно перед глазами возник образ Фабиана, и чувство радости сменилось глубокой тоской.
– Фабиан, – прошептала она. – О, Фабиан, я так люблю тебя.
Эмили оставила кое-какие вещи в доме Фабиана и в один из свободных дней поехала их забрать. Она знала, что встретит там Мэнди.
Она обнаружила коллегу Фабиана на кухне, когда та доставала что-то из холодильника. Мэнди стояла босиком, в белых шортах и ярко-голубой рубашке. Ногти на руках и ногах были накрашены малиновым лаком, волосы изящно уложены, и вообще она выглядела очень свежей и ухоженной.
– Я знаю, что вы работаете. Извините, что побеспокоила, – нервно проговорила Эмили. – Просто я была недалеко и решила забрать свои вещи.
Мэнди улыбнулась.
– Конечно. Проходите.
Эмили прошла в столовую, чувствуя себя не очень уверенно. Женщины переглянулись. Мэнди улыбнулась еще шире.
– Нас ведь так и не представили друг другу. – Она протянула руку. – Меня зовут Мэнди Лесли. Я коллега Фабиана.
– А я – Эмили Виейра. Сначала я подумала, что вы жена Фабиана.
Брови собеседницы удивленно взметнулись вверх.
– Нет, я замужем за другим человеком. – Она протянула банку с колой. – Хотите?
– Благодарю, с удовольствием.
– С тех пор как я приехала сюда, не видела ни души. Кроме домоправительницы, которая весьма замкнутая дама. – Мэнди подошла к холодильнику и вытащила оттуда еще одну банку колы. – Присаживайтесь.
Они сели за стол друг против друга, потягивая холодный напиток.
– Вы слышали что-нибудь о Фабиане? – как можно естественнее спросила Эмили, судорожно сжимая ледяную банку в руке.
Мэнди покачала головой.
– Нет. Видно, оттуда очень трудно дозвониться до Калифорнии. Полагаю, он столкнулся с множеством проблем и затерроризировал всех и вся, чтобы сконцентрироваться на работе. – Слова прозвучали так, словно Мэнди прекрасно понимала, что происходит.
– Как продвигается работа над книгой?
Собеседница нахмурилась.
– Было бы намного лучше, если бы Фабиан остался здесь, а я уехала туда. – В ее голосе послышалась нотка раздражения. Она пожала плечами. – Я не смогла разубедить его. Этот фанат здравоохранения настаивал на отъезде.
Он настаивал на отъезде. Рука Эмили задрожала, когда она уловила смысл этих слов. Оказывается, Фабиану вовсе не обязательно было уезжать. Мэнди могла поехать вместо него. Так было бы лучше для книги, которую они писали вместе.
Значит, Фабиан уехал потому, что хотел этого.
Эмили почувствовала тошноту.
– А он сказал, почему решил поехать вместо вас? – не удержавшись, спросила она.
Вопрос явно расстроил Мэнди, и она со вздохом ответила:
– Фабиан сказал, что ответственен за этот проект. Ему не хотелось, чтобы что-то пошло не так. Можно сказать, он серьезно задел мое самолюбие. – Мэнди посмотрела на собеседницу, слегка усмехнувшись: – У Фабиана чересчур развито чувство ответственности. Временами это доходит до занудного упрямства.
Эмили отпила большой глоток колы, пытаясь сохранить самообладание. Поставив банку на стол, она встала.
– Не хочу вас беспокоить. Не возражаете, если я заберу свои вещи?
