— Тогда отнеси в свою комнату. Не желаю их видеть.
На следующий день принесли еще один букет, затем еще один, и так всю неделю, каждый день. Хелен упорно отказывалась выкидывать цветы, и дом стал похож на цветочный магазин.
На седьмой день явился сам виновник, держа в руках букет ненавистных красных роз, за которыми не было видно лица.
Хелен, как обычно, пришла в неописуемый восторг, но Лара отреагировала коротко и просто:
— Ты зря тратишь деньги.
— Я пытаюсь компенсировать моральный ущерб.
— Тебе не хватит денег.
Хелен приняла букет и ушла.
— Как дела?
В голосе Брайса звучала неподдельная тревога, однако Лара не доверяла ему — интерес к ее здоровью обусловлен заботой о малыше.
— Прекрасно, — ответила девушка, безучастно пожимая плечами.
— Приступы слабости прошли?
— Да. Хелен присматривает за мной.
— Это должно быть моей работой, — тихо сказал он.
— Кто ж виноват?
— Ты разрешишь мне пригласить тебя куда-нибудь?
Тонкие брови сомкнулись на переносице.
— Не поняла.
— Я хотел бы угостить тебя ланчем. Пожалуйста, поедем, нельзя все время сидеть дома, это тебе не на пользу.
— Откуда ты знаешь, что я сижу дома?
— Я звонил Хелен каждый день, разве она не говорила?
— Так это тетушкина идея?
— Хелен не в курсе моих намерений. Так ты поедешь?
В том, как он просил, было нечто, что заставило ее дрогнуть, возможно, смирение и покорность. Ничего страшного не произойдет, если она сменит обстановку.
— Можем поехать в бухту. — Брайс заметил ее колебания и ринулся в атаку: — Тебе всегда там нравилось. Не обязательно заказывать много еды, можем лишь слегка перекусить или вообще не есть, просто посидим и посмотрим на воду или побродим по пляжу. Все что захочешь, Лара.
День действительно оказался удачным. Брайс пытался предупредить любое ее желание, как на первом свидании. Он был обходителен, очарователен и неотразим — таким она увидела его впервые и в такого влюбилась.
Однако, если бы он искренне любил ее, он бы не поверил досужим разговорам. Своими подозрениями он ее оскорбил, и она должна помнить это всегда, никогда не забывать и не дать ему шанса опять заполнить собой ее жизнь.
Легче сказать, чем сделать. Чем чаще Лара видела Брайса, тем сильнее снова погружалась в любовь. Брайс стал таким добрым, заботливым, беспокоился о ее здоровье, осведомлялся, отдыхала ли она, не пропустила ли визит к врачу. Он ездил с ней в больницу на процедуры, вникал в каждую мелочь. Куда исчезли враждебность, высокомерие, полная уверенность в своей правоте?
Однажды вечером, когда они сидели в гостиной и смотрели телевизор, раздался звонок.
— Почему ты не сказала мне о ребенке, Лара? — Голос матери звучал в трубке тревожно и укоризненно. — Я должна узнавать все от Хелен, несносная девчонка. Я даже не знала, что у тебя появился мужчина. Как его зовут? Чем он занимается? И как ты себя чувствуешь?
— Мама, не все вопросы сразу, — засмеялась Лара. — Я совершенно здорова. Его имя Брайс Келлерман, он бизнесмен, и сейчас он здесь, рядом со мной…
— И сгорает от желания поговорить с ней. — Брайс взял трубку и начал болтать с матерью Лары, будто они знакомы всю жизнь, рассказал ей свежие новости и выразил надежду на скорую встречу. — Как вы посмотрите, если я вышлю вам билет на следующий же рейс до Австралии? Я знаю, как волнуются матери за своих беременных дочек.
Лара не сомневалась, что мать откажется, та больше всего на свете боялась летать на самолете. Каково же было Ларино удивление, когда Вера согласилась.
— Как тебе удалось уговорить ее? Она ненавидит полеты.
— Боюсь, у нее есть веская причина забыть свой страх. И она очень хочет попасть на свадьбу
Голос у Лары дрожал от негодования.
— О какой свадьбе речь? Я не помню, что давала согласие на брак.
Если он уже все за нее решил, она просто его убьет. Или он собирается волочить невесту волоком к алтарю?
Брайс улыбнулся нежно и доверительно.
— Но я думаю, ты скажешь «да». Мне кажется за последние дни я доказал, что мы идеально подходим друг другу.
— Неужели? — Лара изогнула брови. — Какая самонадеянность! Ты ничего не доказал, и мы оба знаем, что твой главный интерес заключается в ребенке.
Следует отдать Брайсу должное — ее слова ранили его глубоко и серьезно.
— Не могу поверить, что ты продолжаешь думать обо мне как о враге.
— А по какой причине я должна была изменить точку зрения? — спросила она. — Ты так ясно выразил свое ко мне отношение, что я сразу все поняла.
— Господи, Лара, я многое наговорил сгоряча. — Брайс взял ее за руку. — В тебе и ребенке вся моя жизнь, пожалуйста, поверь мне.
О любви он между тем умолчал — слова, которые она жаждала услышать, так и остались непроизнесенными. Последнее время он даже не сделал ни одной попытки поцеловать ее. Пожалуй, такая скромность лишний раз доказывала, что он не любит ее, не доверяет ей и желает только этого, не родившегося еще на свет, ребенка.
И тут опять раздался телефонный звонок.
— Роджер! — Лара растерялась. Брайс с тревогой наблюдал за ней.
— Суд слушает мое дело на следующей неделе. — Роджер говорил загробным голосом. — Я надеюсь, ты передумала?
— Черта с два! — закричала девушка. — Ты не смеешь просить меня об этом. — Краем глаза она увидела, как Брайс нахмурился и встал. Лара повернулась к нему спиной. — Даже не умоляй, мой ответ останется тем же.
— Лара, подожди! Ты не можешь поступить так со мной, моя жизнь рушится.
— Надо было думать раньше, когда ты насиловал бедную девушку, — отрезала она. — Не жди от меня сострадания. — И прежде чем Брайс успел выхватить трубку, Лара нажала на рычаг.
— Он все еще просит тебя вступиться за него на суде?
Брови у Брайса сошлись в одну сплошную линию.
— Он ужасный человек, — призналась Лара.
— Насколько ужасный?
Она села и медленно покачала головой, словно отгоняя неприятные воспоминания.
— Он и меня насиловал.
— Как? — Брайс, уже готовый удобно устроиться в кресле, вскочил как ошпаренный.
— Полагаю, техника тебя не интересует. Он занимался сексом по своим правилам: где хотел, как хотел… Мои желания в расчет не принимались.
Брайс выругался.
— Как хорошо, что ты вырвалась из этого ада. Жаль только, что не сказала мне об этом раньше.
— И что бы изменилось?
Лара хотела лишь одного — забыть весь этот кошмар.
Брайс потер рукой лоб и заходил по комнате.
