Дом ее родителей находился в получасе ходьбы от вокзала. Дорогу она, естественно, прекрасно знала, могла найти, что называется, с завязанными глазами, поэтому, обойдя выстроившиеся у края дороги такси, зашагала в нужном направлении пружинистой легкой походкой, не меняющейся ни при каких обстоятельствах.
За несколько недель ее отсутствия в городе наступило настоящее лето. Запах свежей, омытой дождем листвы навевал приятно-грустные воспоминания.
Прогулка пошла ей на пользу. Ее щеки порозовели, мозг, безмерно уставший от нескончаемых размышлений, чуть прояснился.
Вид дома, в котором она провела детство и юность, а сталкиваясь с бедами, всегда находила утешение и поддержку, привел ее в сильное волнение. Ей показалось, что старый дом, подобно живому существу, мгновенно догадался обо всем, что приключилось с нею в Лондоне, и рад в который раз послужить для нее безмолвным утешителем.
Она долго стояла перед калиткой и рассматривала до боли знакомые двор, крыльцо, свежевыкрашенные окна со сшитыми мамой занавесками.
Интересно, понравился бы мой дом Роберту? — невольно подумалось ей. Таким ему представляется идеальное жилище для семьи, или… Черт! Что за мысли лезут мне в голову?
Она зажмурилась и покачала головой, в сотый раз пытаясь заставить себя забыть о Роберте.
— Алекс! — раздался испуганный возглас Лилианы.
Она распахнула глаза, увидела выглядывающую из двери мать и улыбнулась — довольно неестественно.
— Откуда ты взялась, дочка? С неба свалилась, что ли? — Лилиана раскрыла дверь шире, выскочила на крыльцо, сбежала по недавно отремонтированным мужем ступеням. — Я ничего не понимаю! Что-нибудь случилось?
— Мамочка! — воскликнула Александра, теперь улыбаясь абсолютно искренне. — Не бойся, ничего не случилось! — Она вошла во двор, опустила на землю сумку и протянула матери руки. — Как же я по тебе соскучилась!
Они обнялись.
— Дай я взгляну на тебя, девочка моя! — произнесла Лилиана, отстраняясь и оглядывая дочь с головы до ног. Между ее бровей появилась складка. — Ты выглядишь уставшей.
— Конечно, — стараясь казаться веселой, ответила Алекс. — В дороге я всегда сильно устаю.
Взгляд Лилианы упал на сумку с вещами, стоящую у ног Александры.
— Ты надолго домой? — спросила она растерянно.
— Навсегда, мам. Навсегда, — ответила Алекс, чмокая мать в щеку. — Тебя это не радует?
— Что ты, дорогая моя, конечно, радует, — пробормотала Лилиана. — Но ведь ты говорила, что пробудешь в Лондоне неопределенно долго. Вы поругались с мистером Фостером? Или ты чем-то ему не угодила? Он начал к тебе приставать?
Александра рассмеялась.
— Нет, мама, у нас с Фостером отличные отношения, — сказала она. — По крайней мере, были отличными, пока я не сбежала. Теперь он, может, и рассердится на меня, но это уже не столь важно…
Лилиана недоуменно моргнула.
— Я ровным счетом ничего не понимаю, честное слово!
Александра повесила сумку на плечо и обняла мать.
— Тогда пойдем в дом, я все объясню.
Кухня как всегда сияла чистотой. Пахло домашней выпечкой.
Александра причмокнула губами и уселась за стол на свое привычное место.
— Напои меня чайком, мам! И угости булочками. Иногда я позволяю себе забыть о диете и полакомиться твоей несравненной стряпней.
Лилиана накрыла на стол, села напротив дочери и выжидающе на нее уставилась.
Александра откусила кусочек румяной булочки, прожевала, сделала глоток чаю и только после этого начала говорить:
— Понимаешь, мам, я вдруг почувствовала, что безумно скучаю по Кардиффу, вот и решила все бросить и вернуться домой. Фостер еще не знает, что я так поступила. — Ее губы растянулись в виноватой улыбке. — Но я напишу ему письмо, попрошу прощения.
Разыгрывать из себя капризную девочку, способную под влиянием минутной слабости изменить свою жизнь, было для нее непривычно, сложно и противно, но в данной ситуации она не могла вести себя иначе.
Лилиана смотрела на дочь озадаченно.
— У меня такое чувство, что ты чего-то недоговариваешь, — произнесла она.
Я лгу тебе, мамочка! — с отчаянием подумала Алекс. Настоящая причина моего возвращения — в глупой любви, от которой я не смогла уберечься!
Она улыбнулась и скорчила рожицу.
— Ты считаешь, что я поступила легкомысленно? Думаешь, мне не следовало приезжать?
Лилиана махнула рукой.
— Нет, так я не думаю. Вернуться в этот дом ты можешь в любой момент и откуда угодно. Мы всегда рады тебе, мы все тебя очень любим. Но твоя жизнь в Лондоне так удачно складывалась. Вот так ни с того ни с сего взять все и бросить… — Она задумчиво приподняла бровь. — Знаешь, это на тебя не похоже.
Александра опять засмеялась.
— Даже такие целеустремленные личности, как я, иногда вытворяют совершенно неожиданные вещи.
— Насколько я поняла, в Лондоне у тебя появился даже хороший друг, — все так же озадаченно произнесла Лилиана. — Вилма сказала как-то, что ты нашла общий язык с ее лечащим врачом.
Александре показалось, что ей в сердце всадили острую длинную иглу. После упоминания о Роберте продолжать ломать комедию было нестерпимо. Она взяла чашку и поднесла ее к губам, чуть наклонив голову. Так прилившая к ее щекам краска, по крайней мере, не бросалась в глаза.
— Да, доктор Уолтер отличный человек, — скороговоркой произнесла она и сделала глоток. — Кстати, а где Чарли?
— Папа с Раймондом повезли его к ветеринару, — ответила Лилиана.
— К ветеринару? — Алекс со стуком поставила чашку на блюдце и испуганно округлила глаза. — Он заболел?
— Нет-нет, просто мы подумали, что ему следует пройти общий осмотр, — поспешила успокоить ее мать.
Александра прижала к груди ладонь и с облегчением вздохнула.
— А я уже подумала, с ним что-то произошло.
— С ним все в порядке. — Лилиана улыбнулась. — Аппетит у него отличный, энергии — хоть отбавляй.
Последовала пауза. Алекс уплела еще пару булочек и допила чай. Из-за переживаний и усталости у нее разыгрался аппетит.
— Ты точно ничего от меня не скрываешь, дочка? — нарушила молчание Лилиана.
Александра молча кивнула.
— Что ж, если ты считаешь, что твое место здесь, значит, так оно и есть, — со вздохом произнесла Лилиана.
По задумчивому выражению ее глаз Александра поняла, что сыграла роль не вполне правдоподобно. Ненавижу врать, подумала она. Особенно маме. Наверное, ей сердце подсказывает, что у меня опять не все ладно.
Она поднялась со стула, подошла к матери и обняла ее.
— Как хорошо дома!
— Я рада, что ты вернулась, дочка, — сказала Лилиана. — Только вот немного за Вилму переживаю. Думаешь, помощь больше ей не требуется?
