«Да уж, согласится он на «может быть»!» Точно так же, как соглашался на ее постоянное «нет». От себя Эбби не скрывала, что больше всего на свете хотела бы выйти за Майка Саммерса.
— А можно мне сказать «да», но несколько позже? — робко заикнулась она.
— Если же ты хочешь отпраздновать наше обручение как-то по-особому, то я, конечно же, соглашусь. Не каждый день человек, подобный мне, празднует такое событие.
Эбби смутилась — опять он поймал ее на какой-то промашке!
— Что-то я не помню, по-моему, я не сказала определенное «да»…
— Не сказала? — изумился Майк. — Бог с тобой, а я отчетливо слышал, как ты сказала: «Конечно, я выйду за тебя замуж, Майк».
— Ты возмутителен, Майк Саммерс, — притворилась рассерженной Эбби. Глаза ее, однако, светились любовью и счастьем.
— Я очень, очень тебя люблю, — шептал Майк, целуя ее. — А теперь вставай и одевайся. Я хочу отвезти тебя в одно местечко, напоить там шампанским, а после — снова привезти сюда и всю ночь напролет любить тебя безумной и страстной любовью.
— И так будет всегда, Майк? — спросила Эбби, сжав его локоть.
Ей захотелось, чтобы он поклялся, что никогда-никогда не оставит ее, не перестанет любить.
— Скажи мне, Майк, что все это не сон и что наши отношения никогда больше не изменятся.
Майку послышалось в ее голосе отчаяние, и от этого ему стало невыразимо больно. Он почувствовал ненависть к тому ничтожному человеку, кто так ранил ее. Но в то же время его осенило: если бы не то ничтожество, Эбби никогда не лежала бы рядом с ним.
— Так не может быть всегда, Эбби, — возразил он. — Ничто в мире не стоит на месте. Но мы с тобой счастливые люди — ты и я. И то, что у нас есть сейчас, станет еще лучше по прошествии дней… и ночей… Ты можешь быть уверена в этом, — добавил он, целуя ее в лоб. — Ну, а теперь иди одевайся.
Только после ванны, решила Эбби, вставая. Через секунду она уже стояла под теплыми струями душа.
Спустя двадцать минут Эбби и Майк уже мчались на юго-восток.
— По-моему, еще чересчур рано для ужина с шампанским. Но куда же ты меня везешь?
Взглянув на нее искоса, Майк ухмыльнулся. Она выглядела такой неправдоподобно счастливой.
— Я подумал, что, возможно, нам все-таки стоит предпринять эту прогулку на самолете. — Он поднял бровь. — Если только у тебя нет идеи получше.
Эбби покачала головой.
Между ними возникло непринужденное молчание. Эбби с удовольствием смотрела на мелькающий за окном пейзаж, сравнивая его с калифорнийским. Она скучала по океану, по людным пляжам, по жаре, только не по смогу. Но подумала, что, принимая во внимание бурно развивающуюся промышленность Северо-Запада, эта часть страны очень скоро будет напоминать район Лос-Анджелеса. Вскоре они подъехали к летной школе. При одной мысли, что ей предстоит подняться в небо на маленьком самолете, Эбби замутило.
— Ты действительно хочешь полетать? — спросила она.
— Но ты ведь не боишься, правда, Эбби?
— Ужасно боюсь.
— Но тебе нечего бояться. Самолеты в прекрасном состоянии, а твой покорный слуга — опытный пилот. Я бы не стал замышлять воздушную прогулку, если бы не был уверен в полной ее безопасности. Верь мне, Эбби.
Разве у нее был какой-нибудь выбор? Оставляя за собой право быть напуганной до смерти, Эбби вышла из машины.
Она закрыла глаза в тот момент, когда заревел мотор, и не открывала их до тех пор, пока не почувствовала на своей щеке ставшие родными пальцы Майка.
— Открой глаза, Эбби, — благодаря наушникам, которые Майк надел на нее, голос был отчетливо слышен. — Тут есть на что посмотреть.
Эбби открыла сначала один глаз, потом другой и поняла, что Майк говорит правду. С высоты открывался сказочный вид. Деревья, которые на земле казались гигантскими, отсюда выглядели игрушечными — такими, какими их представляют для своих пейзажей любители миниатюрных ландшафтов. Озера у подножия горы выглядели маленькими лужицами цвета аквамарина.
Вместе с красотой в душу Эбби проникали умиротворение и гармония. Она забыла о том, что находится в маленьком самолетике на высоте сотен метров над земной твердью.
Майк обрадовался перемене в ее настроении и не спешил вернуть Эбби на землю, давая ей возможность спокойно любоваться открывшимися просторами.
Наконец настало время спускаться.
— Ну, Эбби, — сказал Майк, обняв ее за плечи, — что ты теперь думаешь?
Они шли по летному полю к зданию школы.
— Это было прелестно, Майк. Извини, что сначала я вела себя подобно испуганному ребенку. Мне следовало знать, что, пока я с тобой, мне нечего бояться. — Она взяла его руку и потерлась о нее носом.
От этой ласки Майку стало тепло и радостно. Он обнял Эбби и нежно-нежно поцеловал.
— Майк, механик! — смутилась Эбби.
— Ну и пусть смотрит! — Майк снова поцеловал ее долгим поцелуем, от которого у обоих закружилась голова.
На пути с летного поля Эбби приняла решение. Майк любит ее, хочет жениться на ней. И, безусловно, имеет право знать о ней все без утайки. Он должен познакомиться с Джейми.
При мысли о маленьком сыне Эбби улыбнулась, но улыбка ее тут же померкла. Ее пугало, что Майк должен узнать правду о его рождении.
Что если Майку покажется непосильной эта ноша? Так ли горячо он ее любит, чтобы полюбить и ее ребенка? И как отнесется к тому, чтобы принять ребенка от другого мужчины? Эти и другие тревожные вопросы, сменяя друг друга, приходили на ум Эбби, отчего она становилась все более унылой.
Что же делать? Существовал только один способ все прояснить — познакомить сына с Майком, претендующим на то, чтобы занять такое важное место в их жизни, став мужем и отцом.
Эбби посмотрела на часы и улыбнулась Майку.
— Мои, должно быть, уже приехали домой. Не хочешь познакомиться с ними?
— Это было бы неплохо для всех нас, — с готовностью ответил Майк.
— Да, неплохо. — Теперь или никогда, решила Эбби.
Их автомобиль влился в поток машин. Она сунула одну ногу под себя, облокотилась о дверцу, набрала воздуха в легкие и ринулась головой в омут.
— Майк, существует одна вещь, о которой тебе необходимо знать, пока мы не зашли дальше. — Голос ее задрожал, и она остановилась, чтобы вернуть себе самообладание. — Эта узкая белая полоска на моем пальце оставлена обручальным кольцом моей бабушки. Я носила его, пока была беременна сыном. Эбби замолчала, но Майк никак не откликнулся на сказанное ею. На минуту ею овладело смятение, но она продолжила свой рассказ.
— Имя отца Джейми — Филип Грин, я жила с ним пять лет. Я очень любила его и думала… нет, была просто уверена в том, что он любит меня не меньше. Когда я сообщила ему, что беременна, он был в шоке. И тут я поняла, что он вовсе не хочет иметь детей. Узнав, что, несмотря на его возражения, я намерена родить ребенка, он ушел от меня.
