Она постепенно ускоряла шаг. Фонари не горели, а света, льющегося из окон домов, было мало для того, чтобы прогнать тьму. Будь Клео в Нью-Йорке, она ни за что не решилась бы идти ночью домой одна. В большом городе красивую женщину на каждом углу подстерегают опасности. Однако Клео не задумывалась над тем, что, возможно, поступила глупо, не попросив кого-нибудь ее подвезти, пока не услышала у себя за спиной шаги.
Нет тут ни воров, ни убийц! — как мантру повторяла она, но тем не менее продолжала идти так быстро, как только могла.
Подойдя к ярко освещенному единственным фонарем пятну на дороге, она обернулась и увидела, что за ней идет высокий и сильный мужчина. Лица она, конечно, не разглядела, но вид его показался ей грозным.
Он вполне может оказаться человеком, который охотится за одинокими женщинами, гуляющими по ночным улицам, подумала она со страхом. Слышала я о таких в криминальных новостях. Сначала они просто предлагают познакомиться, а в случае отказа волокут тебя в подворотню… А некоторые и вовсе обходятся без прелюдий.
Она почти бежала, однако мужчина не отставал. Свернув на какую-то улочку, Клео вдруг обнаружила, что заблудилась, и тихонько застонала.
И тут она услышала топот. Преследователь, видя, что жертва скрылась, бежал со всех ног, чтобы настигнуть ее. Он вот-вот должен был выскочить из-за поворота. Клео нужно было торопиться. Она сделала шаг, потом второй и вдруг остановилась. Ноги налились свинцовой тяжестью. Она хотела побежать, но не смогла сдвинуться с места. Шаги становились все громче, преследователь неумолимо приближался. Клео зажмурилась, сжала кулаки и завизжала.
И тут ее схватили чьи-то руки. Она принялась бороться, царапаться и кусаться, но вдруг получила увесистый шлепок по попе.
— Клео! Клео, ты меня слышишь? Да угомонись ты наконец!
В ушах у нее так шумело, что она едва разобрала слова, которые произносил тот, кто ее схватил. Однако голос показался ей знакомым. Она открыла глаза и уставилась на Джеймса, крепко ее державшего.
— Ты?!
— А кто же еще?
Она высвободила руку, замахнулась и влепила ему звонкую пощечину.
— Это еще что такое?! — возмутился он.
Клео собиралась отвесить ему вторую затрещину, но Джеймс перехватил ее руку.
— Ты меня до смерти напугал, Джеймс! — завопила она. — Не трогай меня!
— Я тебя звал по имени несколько раз, а ты, вместо того чтобы откликнуться, убежала.
— Не слышала я, чтобы ты меня окликал!
— Уши надо чистить! Чего, интересно знать, ты так испугалась?
— Я думала, ты маньяк! У меня душа в пятки ушла, когда я поняла, что меня кто-то преследует. Зачем ты шел за мной на расстоянии, если мог запросто догнать?
— Я натер ногу, — сказал он. — Как видишь, у меня новые туфли. Я и ходить-то едва могу, не то что бегать.
— Отпусти мою руку, — гораздо тише произнесла она.
— Ни за что. А вдруг ты снова меня ударишь?
— Ты тоже меня шлепнул!
— Только для того, чтобы ты в себя пришла.
— Интересный способ.
— В следующий раз придумаю что-нибудь поинтереснее.
— Следующего раза не будет!
Он выпустил ее руку. Клео замолчала, чтобы перевести дух. Сердце все еще стучало как сумасшедшее. Она подняла глаза и обнаружила, что Джеймс ухмыляется. Это окончательно взбесило ее.
— Тебе смешно?! — закричала она. — Я едва не умерла со страху, а ты надо мной смеешься!
Она бросилась на него с кулаками, но Джеймс вдруг схватил ее за талию, прижал к себе и поцеловал. Клео обмякла в его руках. Она обхватила его лицо ладонями и ответила на поцелуй со всей страстью, на которую была способна. Джеймс наклонил голову, упиваясь каждым изгибом ее нежных губ. Когда их языки соприкоснулись, Клео вздрогнула в его объятиях. Внезапно мир закружился вокруг них. Почувствовав, что дыхание Клео стало таким же учащенным, как и его, Джеймс начал целовать ее более чувственно, лаская языком влажные глубины ее рта. Его руки скользнули вверх — он коснулся ее груди. Клео охнула и накрыла его пальцы ладонями, еще сильнее прижав их к своему телу.
Неожиданно чувственное безмолвие, прерываемое лишь жарким дыханием и звуками поцелуев, нарушили громкие голоса. Клео вздрогнула, как испуганная птичка, и отстранилась от Джеймса, тяжело дыша. Ее тело горело и жаждало продолжения. Сама она едва соображала, на каком свете находится.
Клео взглянула в темные от страсти глаза Джеймса. Его приоткрытые губы манили и завораживали. Словно находясь под гипнозом, Клео обвила руками его шею и нежно коснулась языком уголка его рта.
— Клео, сюда кто-то идет, — хрипло произнес Джеймс. — Остановись и останови меня, потому что я собой не владею.
— Боишься скомпрометировать себя в глазах общественности, целуясь со мной? — Чувствуя, что он целиком находится в ее власти, Клео осмелела.
— Перестань… — Он поцеловал ее в ключицу.
Клео прижалась щекой к его щеке.
— Я тебя хочу…
— Не произноси этих слов, если не хочешь, чтобы я уволок тебя в чужой сад и там занялся с тобой любовью. А что, если я действительно этого хочу?
— Клео…
Голоса становились громче. Люди, идущие по дороге, громко хохотали. Скорее всего, это были припозднившиеся гости Норритсов.
Джеймс не стал дожидаться их появления. Он увлек Клео в тень деревьев, растущих у дороги. Через минуту мимо прошли двое мужчин и женщина. Все трое были навеселе и не замечали ничего вокруг. Клео прижалась к груди Джеймса, закрыла глаза и вдохнула его знакомый аромат. Он по-прежнему отдавал предпочтение одеколону, пахнущему свежим морским бризом. Джеймс рассеянно гладил ее по голове. Клео слышала, как учащенно стучит его сердце. На ее губах играла довольная улыбка. Если бы Клео была кошкой, то громко замурлыкала бы.
— Они ушли, — сказал Джеймс, когда троица скрылась за поворотом.
— Я знаю.
— Мы же не собираемся здесь стоять до утра?
Клео подняла на него взгляд.
— Ты же намеревался затащить меня в чужой сад.
— Я уже пришел в себя. Все в порядке. Извини за мою несдержанность. Больше такого не повторится. — Он отстранился от нее. — Идем, я провожу тебя домой.
Клео в изумлении таращила на него глаза. Что произошло за те две минуты, которые они провели под сенью деревьев? Еще недавно Джеймс сгорал от страсти, а теперь разговаривал с ней так холодно, будто презирал ее.
— Спасибо, я сама дойду! — Клео оттолкнула его, когда он попытался схватить ее за руку, и быстро зашагала по дороге, зная, что Джеймсу тяжело бегать. Однако либо боль была не настолько сильной, как он утверждал, либо у него открылось второе дыхание, но Джеймс не отставал от нее ни на шаг.
