— Я знаю.
Нежный женский голос заставил его вздрогнуть. Он выпрямился и взглянул на раненую. Он услышал голос Кейт. Он знал его, помнил, хотя она произнесла всего несколько слов.
Рик потряс головой, чтобы изгнать из своего усталого мозга видение. Опять сказывается усталость, опять ее шуточки.
— Позаботься о Джое. Пожалуйста.
Встревоженный Рик внимательно всматривался в Кейт. Он ясно расслышал ее голос. Или это все-таки игра его воображения? Но ее лицо слегка повернуто в его сторону.
Он опять потряс головой. Телепатическая связь с женщиной, находящейся в коме?
Он вздрогнул, когда почувствовал на своем плече чью-то руку.
— Вы ничем не сможете помочь, — мягко сказала ему сестра. — Идите домой. Вам надо отдохнуть. Позаботьтесь о сыне. А мы сделаем для нее все, что в наших силах.
Больничный персонал полагал, что они с Кейт женаты. Рик не стал их разубеждать.
— Спасибо. Я так и сделаю.
Сестра улыбнулась и ушла.
Он опять повернулся к стеклу.
— Пожалуйста, собери все силы, чтобы выкарабкаться, прекрасная Кейт. А пока я буду заботиться о Джое, как о своем сыне.
— Я знаю.
Рик опять внимательно взглянул на нее. Он хотел удостовериться, что она общается с ним. Он надеялся, что она простила его.
Но она была без сознания. Она ничего не знала.
Он тряхнул головой и вернулся в комнату ожидания. Когда он поднял Джоя с кушетки, мальчик обвил его шею тоненькими ручонками. Он слегка приоткрыл ротик, откуда тонкой струйкой вытекала слюна Рику на рубашку.
У Рика замерло сердце. Он ободряюще погладил мальчугана по спинке. Бедный ребенок. Его первая ночь в новом городе началась с аварии, и теперь его мать в больнице.
Рик ободряюще похлопал его по спине.
— Пойдем, малыш. Нам обоим требуется теплая постель и хороший сон.
Рика разбудили ароматы жареного бекона и кофе, которые прогнали мучившие его всю ночь кошмары.
Он заулыбался. Должно быть, сегодня воскресенье. Воскресенье — единственный день, когда он не работал и мог поспать подольше.
Когда его мать бывала в городе, она приезжала, чтобы приготовить ему отличный воскресный завтрак, а потом они шли в церк…
Он подскочил.
— Джой!
Часы около кровати показывали десять.
А где же мальчик?
Рик в задумчивости запустил руку в волосы, пытаясь привести мысли в порядок.
На рассвете он уложил малыша в спальне для гостей в своем городском доме, но Джой выспался в госпитале и потому не должен был спать долго.
Трудно сказать, что подумает его мать.
Рик надел брюки и заспешил вниз.
То, что он увидел, напомнило ему сны, которые снились после смерти Стейси. Он застыл, обливаясь холодным потом.
В кухне стояла Элис Макнил в фартуке, надетом поверх ее выходного бордового шелкового платья. Ее волосы цвета соли с перцем еще сохранили прическу, сделанную в пятницу в парикмахерской. Она стояла у плиты спиной к нему, объясняя Джою, как она определяет, когда пора переворачивать оладьи.
Джой сидел сбоку от нее за стойкой, увлеченно слушая ее рассказ, хотя тема готовки не должна особенно интересовать четырехлетнего ребенка.
Элис напоминала любящую бабушку, именно такую, как рисовало Рику воображение, когда он представлял, как она будет готовить завтрак его сыну ребенку, который умер вместе со Стейси.
Оглушенный неожиданно возникшим болезненным воспоминанием, спрятанным глубоко внутри, Рик ухватился за дверной косяк.
Джой поднял глаза и мгновенно просиял.
— Рик! Ты представляешь? Мисс Элис испекла оладушку, похожую на Микки-Мауса!
Элис повернулась к сыну. Очки, которые она надевала, когда хотела сделать «серьезное лицо», не могли скрыть грусть в ее глазах, хотя она пыталась отвлечь Рика наигранной иронией.
— Ты похож на Рипа Ван Винкля.
Джой захихикал.
— Рип Ван Винкль спал сотню лет, и у него выросла борода, когда он проснулся. А у Рика нет бороды. — Мальчик внимательнее пригляделся к Рику и поправился: — Такой большой.
— Малыш хорошо знает сказки. — Элис одобрительно потрепала ребенка по щечке, не выпуская из руки лопаточки. — Джой много всего знает. Гораздо больше, чем ты в его возрасте.
Рик оторвался от дверного косяка и кивнул на кофейник.
— А почему ты меня не разбудила?
— Потому что, открыв дверь, я почувствовала запах кофе. Вообрази мое удивление, когда, войдя в кухню, я обнаружила, что кофе варит не тридцатитрехлетний мужчина, а четырехлетний мальчик.
— Мне уже почти пять, — гордо поправил малыш.
Рик переспросил у матери:
— Джой сварил кофе?
Она кивнула.
— Когда я приехала, кофе был готов. И кажется, уже давно.
Рик в изумлении повернулся к ребенку.
— Тебе же только четыре года. Когда ты успел научиться варить кофе?
Джой пожал плечами.
— Не знаю. Я всегда делаю маме кофе, когда она собирается на работу.
— А ты сам пьешь его?
Тот отрицательно затряс головой и указал на стакан, на стенках которого была белая пленка.
— Я пью молоко.
— Прекрасно. — Рик еще вечером отметил, что Джой ведет себя серьезнее, чем дети его возраста. Он хорошо воспитан.
Решимость Рика сделать все, чтобы помочь женщине, лежащей в госпитале, возросла с новой силой. Рик взял чашку, чтобы налить кофе. Мать положила на блюдо последнюю оладью и выключила горелку.
— Можно я отнесу их на стол? — спросил Джой.
Элис с сомнением оглядела его маленькие ручки, лежащие на столе.
— Ты считаешь, что справишься?
Он кивнул.
— Дома я всегда отношу тарелки.
— Ну, тогда ладно.
Рик помог мальчику слезть со стула.
Элис вручила малышу поднос, и они с Риком стояли рядом, глядя, как тот медленно и осторожно несет свой драгоценный груз к столу около окна.
— Господи, Рик, — понизив голос, начала Элис, — ты посмотри хорошенько на малыша. Он же вылитый ты в таком возрасте.
Рик наклонился. Он не замечал, как сильно мальчик похож на него. Вчера вечером он находился в сильном смятении и ему было не до того. Но теперь, когда она указала ему на их сходство…
— Он мог бы быть твоим сыном. Он может быть… — благоговейный шепот Элис продолжался. — И возраст тот же. Всего на год старше, чем мог быть Джереми.
Джой вернулся, поставив оладьи на стол, и доказал, что со слухом у него все в порядке.
— А кто такой Джереми? — спросил Джой.
Рик нервно прочистил горло.
— Маленький мальчик, который умер до того, как родился.
— Ой! — Джой обдумывал слова Рика, стоя рядом. Но был так озадачен, что от удивления не мог сказать ни слова. — Как это?
Элис бросилась Рику на выручку.
— Ты любишь кленовый сироп, Джой? Будешь оладьи с сиропом?
— Да, мэм.
Рик взял свою чашку с кофе и открыл холодильник, где на привычном месте нашел смесь портера пополам с элем. Эти привычные, каждодневные действия успокоили его, и он наконец сумел взять себя в руки.
Они со Стейси выбрали имя Джереми, если родится мальчик. Она не доносила его всего два дня.
Врачи решили, что Рик захочет узнать, что у него почти был сын. Иногда Рик думал, может, ему специально уготована такая судьба — знать о том, что могло бы быть.
Рик повернулся к Элис.
— Джой рассказал тебе, почему он здесь?
— Он говорил что-то об аварии. Что они перевернулись, выли сирены, и приехала «Скорая».
— И было много полицейских, — добавил Джой.
Элис нахмурилась.
— Звучит зловеще.
— Да, именно так. И опять виноват был я.
— Нет, Рик. Нет. — Мать покачала головой.
Поняв, что она говорит об аварии, произошедшей три года назад, Рик попытался вкратце обрисовать ей, что произошло на этот раз.
Джой добавил свои замечания, в основном то, что он пережил, когда автомобиль крутился и переворачивался, отчего Рику стало только хуже.
А Джой еще глубже воткнул нож в рану, говоря своим детским голоском:
— Когда мы остановились, мамочка ничего не отвечала.
Слезы заблестели в карих глазах Элис, она обхватила Джоя одной рукой, а Рика — другой.
— О, мои дорогие, милые мальчики, мне даже страшно такое представить. — Ее любящие руки согревали их, как теплое одеяло в студеную зимнюю ночь. — Но это не твоя вина, Рик, — настаивала мать. — Тебя ударили сзади. Кроме того, во всем виноват мальчишка на велосипеде. Он ехал посреди улицы. А что стало с ним?
— Он скрылся так быстро, как мог, — ответил Рик. — Я видел его в зеркале заднего обзора. И никто, кроме меня, не знает, что он был.
Она поцеловала Рика в щеку, потом нагнулась, чтобы поцеловать Джоя.
— Не волнуйся. Все будет хорошо.
— С мамой тоже все будет хорошо, — с чувством произнес Джой. В его голосе не было и тени сомнения.
Рик поразился его оптимизму. Кейт Барнет просто потрясающе здорово воспитала его сына.
