Полина Афанасьевна недоуменно посмотрела на меня, потом на Талгата, толкнула его в сторону и крикнула Нурику:
— Заводи! Домой едем!
Как только я, наконец, оказалась дома, я матюкнулась на всю квартиру, ругая тех козлов, которые не сделали душ и ванную. У меня было такое железное корыто, в которое по вечерам наливала кастрюлю горячей и кастрюлю холодной воды, и мылась в этих трех каплях, со слезами вспоминая удобства бывшей жизни. Пока я корячилась в корыте, пытаясь помыть все места, на плите доваривалась картошка в мундирах. Газ тут был привозной, и раз в месяц по улице ехала машина развозила газ по домам. Ну, тем, кто заплатил, конечно.
Именно в тот момент, когда я пыталась потереть себе спину, зазвонил мобильник. Это точно не мама, она раньше одиннадцати не звонит, и не Лена, она уехала в Турцию… Ковыляя мыльными лапами, я добралась до телефона. Звонила Кристина. Жила не в нашем доме, а у тети в десятом колене, скольки-то юродной. Все считали, что ей повезло, кроме меня. Тут я пришла, помылась и спать. А там, у родни, разве спать ляжешь? Ты ж там живешь, жрешь на халяву, будь добр, отрабатывай. Та на фиг надо…
— Да! — сказала я, поеживаясь, прохладно-то мокрой стоять.
— Пошли в "Достык"!
— Куда? — я вообще что-то растерялась.
— Ну, в кафе это!
— А! Да ну на фиг! Я только с поля вернулась, пытаюсь отмыться, хочу есть и спать…
— Пошли, говорю! Угощаю пиццей!
— А там что, пиццу делают? — у меня аж глаза округлились.
— Понятия не имею! Просто наши все сегодня собрались туда, там правда плясать почти негде, зато посидим, пива попьем…
Скажу честно, уламывала она меня долго, аж спина замерзла. Но Кристина такая, если в ухо вгрызлась, то просто так не сдастся. Поэтому с утра и не доставала сильно, ибо знала, что вечером меня ждет продолжение.
Через минут сорок, когда я на ходу давилась картошкой и пыталась мазнуть тушью по ресницам, в окно постучали. Блин, первый этаж — это все-таки неприятно.
— Юль! Выходи! — крикнула Кристина.
Могла бы и потише, теперь весь дом будет в курсе, что я сошла "с правильной дорожки". Так теть Галя говорит вместо "пошла по кривой". Я отодвинула желтую полосатую шторку, открыла створку окна:
— Привет, подожди немного…
— Ты что там жуешь? — спросила Кристинка. На ней было ярко-зеленое платье.
— Картошку… А что, туда как-то особенно одеваться нужно? Чего так вырядилась? — рассматривала я ее.
На мне была короткая юбка, футболка, а у порога меня ждали сандалии, конечно, на сплошной подошве. Мокрые волосы были собраны в хвост. Даже сушить было лень.
— Да прям! Как хочешь, так и одевайся! Пошли уже! Там поешь!
Когда я закрывала квартиру, в сумке зазвонил мобильник. Это уж точно мама. Связь здесь была, скажем так, корявенькой. Поэтому я замерла, как цапля у подъезда и минут пять поболтала с мамой.
— …Да мамуль, с Кристиной гулять пошли… Нет, ма, очень тепло, — ох уж эти мамы со своими рекомендациями по поводу теплых кофточек. Кристина дергала меня за рукав, мол, закругляйся.
— …Ладно, мамочка, пошла я, завтра созвонимся! Ага! Я нажала отбой, и мы не спеша пошли по темной улице, фонари не горели, только один светился вдали над тем самым кафе "Достык".
— И чего там интересного? — спросила я.
— Ну, там все наши зоотехники собираются, да и местная молодежь! Ты же еще мало кого знаешь, вот познакомишься! Пива попьем! О, я уже забыла, когда пила пиво. И как представила себе янтарную жидкость в запотевшей кржуке… м-м-м-м…
— На пиво согласна! И на покушать!
— Ну вот, а идти не хотела!
— Как у тебя на работе дела? — спросила я новую подругу.
— Да хорошо, нас там много, ходим толпой за главными зоотехниками, говорят, скоро нас рассортируют по отделениям и селам, а жалко, мы так сдружились…
— Классно, вам весело вместе, а я вообще одна у Полины Афанасьевны…
Мы уже почти дошли до местного пивного заведения, как нас догнал Данияр, в простонародье Доня. Отличный парень, местный житель и водитель бензовоза по совместительству.
— Привет, девчонки!
— О, Доня, привет! — я ему улыбнулась. — Как дела?
— Нормально, вы тоже в "Достык"?
— Ага! Веселиться будем! — радостно пискнула Кристина.
— Мгм, — промычала я.
— О-о-о-о-о, какие люди, ё-моё! — раздался бас с широкого каменного крыльца.
Я улыбнулась Вовке, нашему толстенькому пекарю.
— Привет, Вовка-морковка!
— Привет, Юлька! И кто ж это тебя уговорил присоединиться к нам?
— Ну, кто-кто! — Кристина уперла кулачки в бока.
— Конечно, я! Что, там много народу?
— Вообще полно! Но вам места найдутся! Доня, здорово!
Пока парни приветствовали друг друга, мы вошли внутрь. Раньше это была столовая, о чем свидетельствовал каменный советский пол с красными ромбами посередине. Визуально зал делился на две части. В одной части, в большей, все было заставлено столиками. Стены были скрыты за тканевой драпировкой. Ткань была так себе, дешевая органза. А вторая, меньшая, подразумевала танцевальную площадку, часть ее занимала барная стойка. За спиной местного бармена, лично я видела его впервые, была открыта дверь в подсобное помещение, наверное, в кухню. Оттуда доносился звон посуды.
— Ты ж говорила тут танцевать негде? — спросила я Кристину. Музыка играла не очень громко.
— Да тут места мало и танцуют редко, в основном болтают, сидят и пьют.
— Эй, девчонки! Пошлите к нам! — нам махала рукой Ренатка, напарница Кристины.
Я увидела, что стол, за который нас звали, был больше, чем другие. Вернее из четырех маленьких столиков, собрали один длинный. Сразу видно — пьют зоотехники.
— Привет всем! — я широко улыбнулась и тут увидела на одном краю стола Наташу в красном платье. Еще бы, я не сомневалась, что она наденет что-то эдакое. А рядом с ней сидел бугай, по-другому не скажешь, но симпатичный бугай с голубыми глазами. И очень даже привлекал к себе внимание женского пола, но было одно НО. Он словно всем своим видом говорил: "Да, малышки, я такой, я красавчик, любите меня…". Я сморщилась от его надменного вида. Когда уселась рядом с Кристей, спросила у нее:
— Это что еще за альфа-самец?
— Ты что, это же Лешка, звезда местная…
— Они с Наташкой нашли друг друга, сидят вместе, но каждый только собой любуется, — шепнула я.
— Ты чего, — с другого бока присоединилась к нашей беседе Рената, — они не вместе. Хотя все давно ждут, что они замутят. Но Люба, та, что со складов овощных, говорит, будто они давно мутят, ну так периодически сексом занимаются…
— Ой, ну ёпт…, - чуть не заматерилась я, — деревня блин! А Люба-то откуда знает?!
