Второе:
Сердце замирает в груди, раненой птичкой, падая куда-то в район пяток.
Третье:
УПС!
Шампанское выскальзывает от неожиданности и с громким стуком бьющегося стекла, разбивается на кафельном полу, образуя розовую лужу. Мое любимое Rose…
Плевать! Начинает визжать моя внутренняя истеричка. Очень надеюсь, что внешне я сама скала спокойствия. Ну, разбила бутылку дорого алкоголя, с кем не бывает. Я не особо-то хотела его пить, главное — тортик цел.
Думаете, я не узнаю этот голос из миллиона других голосов?
Если бы.
Как в замедленной съёмке поворачиваю голову, из-за чего мой телефон, тоже валится на пол. Надеюсь, смартфончик выживет, но мне пока не до него.
Каковы шансы встретить одно единственного знакомого человека из своего города поздним вечером в обычном супермаркете в столице? Минимальные. Однако мне невероятно везет!
— Ваня?
— Привет! — лучезарно улыбается причина дыры в моем сердце, делая шаг в мою сторону.
5
Сколько раз я представляла эту встреч? Не счесть…
Мечтала, вот увидит меня, такую красивую, такую родную, и горько пожалеет о своем отъезде. Время проходило, раны, принесенные разрывом, затягивались, желание встретится, потихоньку стихало внутри меня. Прошло три года, я должна была исцелиться, забыть, перешагнуть и жить дальше. Мне казалось, я справилась или неплохо справлялась. Почему же сейчас просто в ужасе оттого, что вижу его так близко?
Ваня все так же красив, возмужал, плечи стали шире, и как будто ростом даже выше, или это все новомодные прически с торчащими в разные стороны волосами? Стильно одет. Москва и мое отсутствие пошли ему на пользу. От этого больно кольнуло внутри.
Однако, и я не в спортивных трико и с немытой головой за продуктами вышла из дома! Ха! Пусть посмотрит, на то, что ему больше не принадлежит, а могло бы. Платье у меня короткое, на ладонь выше колен, сапоги высокие на шпильке, куртку я очень кстати расстегнула пока с мамой разговаривала, так что ему ничего не мешает скользить по моему телу взглядом. Останавливает осмотр на лице. Улыбается. И я буду улыбаться. Надеюсь, выходит естественно.
Поболтаем и разойдемся. Ведь не так уж и сложно?!
Мой бывший, раскинув руки для приветственных объятий стремительно приближается, сокращая спасительное расстояние между нами.
Эээ…парень, притормози.
Обниматься я несогласна! Ни за что! Не до такой степени я рада его видеть!
Паника!
— Не подходи.
Отступаю, до тех пор, пока, не поскальзываюсь на своем розовом Rose, что б его…
Светочка, стоящая рядом, очень вовремя приходит на помощь, хватая меня за локоть и дергая на себя, спасает от позорного падения.
— Здравствуйте, вы собственно кто? — Трофимова вложила в своей голос как можно больше пренебрежения.
Ваня растерянно моргнул пару раз, затем, нахально улыбнулся:
— Липатова, неужели не рассказывала обо мне своим подружкам?
Вот это уже наглость.
— Было бы о чем рассказывать, — передергиваюсь.
— Иван, хороший знакомый Насти, а вы? — руки еще тянет, к Трофимовой. Ишь, контактный какой стал.
— Ивн, познакомь нас с девчонками, а? Мы на них слюни пускаем минут пятнадцать уже. Ничего такие, — незнакомый парень, закинул руку Ване на плечи, окидывая нас со Светочкой сальным взглядом. Сразу захотелось застегнуть пуховик и обмотаться шарфом с ног до головы, оставив голую щелку только для глаз.
Надо уходить.
За бутылку разбитую расплатится, вон уже администратор в нашу сторону спешит.
— Молодые люди, какие-то проблемы?
Трофимова с ослепительной улыбкой, начинает ублажать девушку администратора, уверяя, что мы все оплатим. Случайно ведь вышло.
— Отвали, — Ваня скидывает с себя руку своего знакомого, и подходит почти вплотную ко мне. А я без поддержки Светочки, опять ощущаю себя как на ладони перед ним. Еще чуть-чуть и коленки потряхиваться начнут.
БЕЖАТЬ!
Кажется, он прочел об этом на моем лице.
— Что, ты делаешь в Москве, Настя? — спрашивает тихим вкрадчивым голосом. У меня от него мурашки по всему телу понеслись.
Я должна отчитываться?
— Живу.
Удивлен. Вон как брови взлетели вверх. Обожаю его брови, густые такие, темные, идеальные…
Мысленно надавала себе по щекам. Соберись, тряпка! Совсем с ума сошла. Что за мысли?
— Одна?
Что ему надо то?! Поздоровались и разошлись. Я совсем не расположена к длинным светским беседам. Ване как будто есть дело до меня, пристально вглядывается в лицо, ожидая ответа.
— Я…я… какая тебе разница? — успеваю прошептать в ответ.
Трофимова вовремя приходит на помощь, уводя меня силой в сторону касс:
— Идем, нам пора, пока ребята! Итак, уже задержались, никакой алкоголь нам не продадут.
— Торт-то продадут?
— Есть хочешь? — Света удивленно притормаживает, издавая неприятный звук каблуками, — Может, еще чего возьмем? Колбаски?
— У меня стресс, съем слона. А лучше еще и медовик — умоляющи, смотрю на подругу и бросаю взгляд через плечо. Ваня наблюдет за нами, засунув руки в карманы своего пальто. Хочется показать ему язык. Нечего пялиться!
Все карты мне спутал, вся выдержка моя к черту.
Радует одно как встретились, так и разошлись в разные стороны.
Вряд ли мы еще столкнемся вот так случайно. Москва огромная. Я в этом районе не живу и не работаю. У меня давно другой номер телефона, у него, скорее всего, тоже. Во все возможных моих социальных сетях Иван Савельев давно сидит в черном списке.
Почему же так тоскливо стало от осознания этих фактов? А вдруг судьба?
Что за глупости, Липатова! В одну реку дважды не войти, даже если очень хочется.
6
Сидим с Трофимовой на разных концах дивана в ее уютной квартирке, перед нами стоит ноутбук на столе, с новогодним фильмом, но ни она, ни я, его не смотрим. Каждая думаю о своем.
— Во всем виноваты мужики, — неожиданно произносит Светочка, смотря в смартфон.
Спорить не буду.
Отчасти согласна.
Вот, например, сейчас, Ваня никак не идет из моей головы. Вот ведь нормально жила, последние полтора года уж точно. Встретились. Парой фраз перекинулись, теперь сижу пришибленная, прокручивая весь наш небольшой диалог, как заезженную пластинку.
— Ты рассказывать будешь или нет? — подает голос Света, отвлекаясь от своего телефона. Смотрит пристально так на меня, выжидающе.
— О чем?
— О парне из супермаркета! Никогда не поверю, что он просто знакомый. Из-за обычных знакомых шампанское не бьют. Так что он? По чьей милости мы сейчас чай пьем, а не алкогольную газировку с пузырьками?
Давлюсь наполеоном. Встал поперек горла, прям как Ваня.
— Бывший…
— Твой?
— Нет, мамы моей!
— Хороший вкус у мамы, молоденьких любит. Сколько ему?
— Двадцать восемь.
— А отец твой куда делся, раз этот мамин?
— Света, блин! — я опять подавилась, Трофимова сидит, смеется над моими попытками отдышатся, предлагает чай.
— С папой все нормально, на месте он, при маме. Ваня мой бывший, расстались три года назад. Он тогда уехал как раз сюда, столицу покорять. Видимо, так сильно был занят покорением, что забыл о моем существовании. Под Новый год дело было.
— Прям забыл? Ни разу не позвонил?
— Мы договорились, что он обустроится на новом месте, поработает месяц и если все нормально приедет за мной. Не приехал — воспоминания того времени вырвались на свободу из чулана в моей голове, куда я старательно их спрятала. Я долгое время огораживала себя от любого напоминания о Ване Савельеве. Все подарки его убрала или выкинула. С глаз долой из сердца вон. Невозможно же лить слезы, постоянно оплакивая неудавшуюся любовь, приходится жить дальше.
— Вот гад.
Пожимаю плечами.
— Может, у него причина какая-то была? — Света не унимается, — расскажи, как у вас все начиналась? Ты его прям любила? Я вот никого не любила никогда, кроме Павла Валерьевича, разумеется.
