Да, в городе действительно не было никого красивее Розмарин.
Ее темные волнистые волосы были рассыпаны по плечам и переливались на солнце. Туманный взор ее был нежен и загадочен.
Долго находчивый и молодой еще тогда сэр Валентино не мог произнести ни единого звука. Он только пытался глотнуть побольше воздуха, которого ему явно стало не хватать.
Постепенно он пришел в себя, ведь ему надо было что-то немедленно предпринять, а иначе он уже и не мог жить дальше.
– Это и есть твоя кузина? – спросил моего деда молодой сэр Валентино.
– Да, – гордо сказал мой молодой еще тогда дед Николас Фарли.
А молодой Джон Бенито ничего не сказал.
– И ее зовут Розмари? – спросил сэр Валентино.
– Нет, Розмарин, – гордо сказал мой дед.
– Но розмарин – это цветок, – сказал сэр Валентино.
– А ее и зовут, как цветок, – гордо сказал мой дед, – потому что она и есть этот самый цветок.
– Ну да, действительно, – только и сказал молодой сэр Валентино.
А молодой Джон Бенито так ничего опять и не сказал. Он со скучающим видом смотрел по сторонам и чуть ли не зевал.
– И как же тебе удалось скрыть от нас такую красоту? – огорченно спрашивал моего гордого деда расстроенный сэр Валентино.
Розмарин села поодаль на высокий стул и взяла в руки канву с вышивкой.
Бабка и прабабка тоже занимались рукоделием: с двух сторон одновременно они вязали длинный бежевый чулок. В комнате ничего криминального не происходило, они были довольны и спокойны.
– Да я и не скрывал особо, – важно сказал мой дед, – они все втроем были постоянно у всех на глазах.
Сэр Валентино очень удивился, обычно он все и обо всех в городе всегда знал.
– Кто все втроем? – не понял сэр Валентино.
– Все три мои кузины, – сказал мой дед.
Между фразами мой дед отпивал терпкое домашнее вино, и оно ему явно нравилось. Ему вообще нравилась эта ситуация и то, что он сразил всех наповал своей прекрасной Розмарин.
– Все три твои кузины? – переспросил сэр Валентино. – А у тебя их три?
– Да, – сказал мой дед, – да только те две совсем не такие.
– Они такие же красивые? – спросил сэр Валентино.
– Нет-нет, – сказал мой дед, – те совсем другие.
– Так может, ты женишься на какой-нибудь другой своей кузине, – сказал сэр Валентино, – раз у тебя их трое?
Мой дед аж рот раскрыл.
– А эту я куда дену? – растерянно спросил он.
– А эту я у тебя выкуплю, – сказал нахальный сэр Валентино.
Бабка и прабабка Розмарин в углу комнаты чуть свой бежевый чулок из рук не выронили.
– Нет, – сказал мой дед, – так не пойдет.
Сэр Валентино, не отрываясь, смотрел на Розмарин, он сидел как раз напротив нее.
– Я дам тебе много денег, – сказал сэр Валентино моему деду, – половину моего капитала.
Мой дед даже замер на мгновение от такого предложения, да вовремя очухался.
– Нет-нет, – сказал он, – ну что ты, это не дело.
– Две трети, – перебил его сэр Валентино.
Мой дед сглотнул слюну.
– Мы с Розмарин помолвлены, – сказал мой дед, – и очень давно.
– Ну это не помеха, – сказал сэр Валентино, – как помолвились, так и размолвитесь.
– Я считаю, – наконец-то сказал мой дед, – что это не этично, вести такие разговоры в доме моей невесты. Я же тебе сказал, что никому ее не отдам. Но ты можешь посмотреть на двух других моих кузин.
Сэр Валентино тяжело вздохнул.
– Ну что ж, – сказал сэр Валентино, – давай посмотрим на других твоих кузин.
– Они не выйдут, – вдруг сказали в один голос бабка и прабабка.
– Это почему? – удивился мой дед.
– Они стесняются, – ответили бабка и прабабка.
– Кого стесняются? – не понял мой дед.
– Мужчин, – хихикнула прабабка, – ха-ха-ха.
И мой дед пошел уламывать двух других своих кузин, Анну и Каролину, показаться почтенным господам. Вдруг те женятся на них.
И вот Анна и Каролина спустя некоторое время, побагровев от страха и стыда, все-таки вышли из своих светелок, но лучше бы они и не делали этого. На фоне Розмарин они явно проигрывали, и никто на них срочно жениться не захотел.
– Нет, – отрицательно покачал головой сэр Валентино, – эти не подойдут.
Он ткнул локтем в бок Джона Бенито, на что Джон Бенито от неожиданности подпрыгнул. Но, поняв, чего от него хотят, тоже отрицательно покачал головой.
– Ну что я вам говорил, – разочарованно покачал головой мой дед.
Этой ночью моему деду не спалось, его томили неясные предчувствия.
Под утро он встал с кровати, зарядил свое ружье и вышел из дома. Он направился к дому прекрасной Розмарин.
Подойдя к ее дому, мой дед наткнулся на странную, но совсем не удивительную картину. Так и есть.
Около дома Розмарин, прямо перед ее окном, стоял этот нахал сэр Валентино. Он бросал камушки в окно Розмарин и тихо свистел.
Мой дед поднял ружье. Услышав этот звук, сэр Валентино замер с очередным камушком в руке.
Но уже в следующее мгновение он тоже резко направил на моего деда свое ружье, которое он тоже на всякий случай захватил с собой.
– Это ты, Валентино? – сказал мой дед.
– О, – сказал сэр Валентино, – это ты, Николас.
Мой дед почесал затылок.
– Откуда ты узнал, где ее окно? – спросил мой дед.
– Я почувствовал, – сказал сэр Валентино.
И они оба замолчали, так как не знали, что тут можно еще сказать. Каждый из них с удовольствием убил бы другого, вот бы и был весь разговор.
Но тут вдруг в окнах дома зажегся свет, и входная дверь со скрипом отворилась. И мой дед, и сэр Валентино резко убрали ружья и поправили прически: прекрасная Розмарин не должна была видеть их в гневе.
Но это была не она, на порог дома вышли ее бабка и прабабка, и вид у них был назидательно-печальный.
– Ее нет дома, – громко сказала прабабка, она была посмелее.
Мой дед чуть на землю не рухнул.
– Как нет дома? – не понял мой дед.
– Она сбежала, – сказала прабабка.
Мой дед и сэр Валентино просто онемели от избытка чувств.
– Куда сбежала? – удивился сэр Валентино.
– Она сбежала из дома около двух часов назад, – ответили в один голос бабка и прабабка.
– Куда сбежала? С кем сбежала? – пришел в себя и приобрел некоторую способность соображать мой дед.
– А на нас орать не смей, – в один голос заявили ему бабка и прабабка, – мы такие старые, что можем умереть от худого слова.
– Да я вас собственными руками лучше задушу! – орал на них мой дед. – За что я вам деньги плачу, зачем я вас содержу?!
Но бабка и прабабка прекрасной Розмарин проворно захлопнули входную дверь, а с обратной стороны они даже подперли ее шваброй.
Мой дед еще пару раз стукнул по двери кулаком, да это все уже было напрасно. Так как в это самое время на окраине города в маленькой церквушке местный священник объявлял прекрасную Розмарин женой Джона Бенито.
