Мужчина равнодушно встретил ее восторженный взгляд. Он, конечно, предполагал, что Миранда изменилась за эти годы, но не настолько же! В детстве она была молчаливой девочкой, которую то и дело дергал ее деспотичный дед. Старый Пауэлл тиранил всю свою семью. Видимо, именно поэтому незаметный и робкий Гарри, отец Миранды, и захотел сбежать с этой каторги.
— Залазь, — буркнул мужчина, даже не позаботившись подать девушке руку и помочь ей взобраться на подножку машины, злорадно подумав про себя, что ей будет не так уж и легко сделать это в ее узенькой юбке.
Но девушку это нисколько не обескуражило.
— Я никогда еще не каталась на пикапах! — с большим воодушевлением воскликнула она, широко распахивая свои русалочьи глаза. — А теперь отвернись!
Он и не подумал это сделать, а продолжал демонстративно наблюдать за тем, как она скинула туфли на высоченных каблуках, взяла их в одну руку, подтянула юбку повыше и лихо вскочила на подножку.
Да, ножки, конечно, хороши, ничего не скажешь. Загорелые, мускулистые, сразу видно, что барышня не один десяток часов провела в спортивном зале. Его привел в легкое замешательство тот факт, что его бывшая подружка стала такой раскованной или, скорее, уверенной в себе. Он уже и не знал, как толковать ее поведение. Мужчина спешно отвел глаза, чтобы не выдать своего невольного восхищения.
— Ап! — Она шлепнулась на сиденье и оправила юбку. — Ну и грязь здесь у тебя! И дымом воняет!
Как ни странно, его не столько задело то, что она констатировала этот факт, сколько то, что Миранду вовсе не расстроило, что ее встречают на грузовой машине такого потрепанного вида. Казалось, ее ничто не могло вывести из себя.
— Чуть не попали в лесной пожар, — изрек он, заводя машину.
— Какой ужас! — Она сделала круглые глаза, но больше не стала рассуждать на эту тему.
Видимо, она уже была в курсе происшедшего и полагала, что состояния Редманов хватит на то, чтобы пережить и не такие потери. Подумать только, эта девица примчалась, чтобы заарканить богатого мужа, не смущаясь того, что ей придется жить в крохотном домишке недалеко от пепелища. Как ей, однако, замуж захотелось!
К его разочарованию, тишина установилась лишь на короткий промежуток времени. Видимо, Миранда была не в состоянии долго сидеть, молча. Девушка грациозно потянулась, демонстрируя взору все свои округлости и изгибы, опять заставляя его кровь бежать быстрее.
— Как я устала! Не обижайся, если я вдруг усну в дороге. Как, однако, утомительно быть в центре внимания!
Водитель был не вполне уверен, что понял, что она имела в виду. Он нахмурился и намеренно поехал быстрее, не осложняя свою задачу прокладыванием безопасного маршрута. Если машину то и дело трясет на ухабах, тем лучше! Лишь бы поскорее добраться до места. В багажнике что-то гремело и дребезжало, а его попутчица время от времени протестующе взвизгивала.
Он бросил на девушку быстрый взгляд, но понял, что выбрал не самый подходящий момент для этого. Его взору предстали две совершенные окружности, соблазнительно покачивающиеся под действием ломаного ритма движения машины. А его организм отреагировал на это со свойственным мужскому телу энтузиазмом.
— Держись покрепче. Эта машина вовсе не предназначена для перевозки женщин, — пробурчал он.
— Вот уж точно. И почему это Марк послал за мной такую машину? — вздохнула она, и ее грудь опять предприняли отчаянную попытку вырваться из тесного плена блузки.
Ага, проняло наконец!
— Да я как раз ехал за запасом продовольствия. Так зачем же гонять две машины?
Она вздохнула.
— Боюсь, что, когда мы доедем до места, если это вообще когда-нибудь произойдет, на мне не останется живого места. Если ты не хочешь обнаружить рядом с собой развалину в конце пути, может, ты будешь бороться с дорожными ухабами менее энергично?
Он внял ее совету скорее из чувства самосохранения, так как был более не в силах наблюдать сотрясение ее плоти.
— Нам нужно торопиться, — тем не менее изрек он, не желая, чтобы последнее слово оставалось за ней. — Мне уже давно пора быть на работе.
— Кстати, а чем ты занимаешься?
— Лучше спроси, чем я не занимаюсь.
На минуту она замолчала, как будто переваривая его уклончивый ответ, а затем предприняла еще одну попытку завязать разговор.
— А я ведь когда-то здесь жила.
— Ммм…
Он явно не собирался поощрять ее детские воспоминания. Однако ее вовсе не обескуражило его безразличие к обсуждаемому вопросу.
— Мой дедушка и дедушка Марка организовали здесь питомник для разведения редких растений. Они были закадычными друзьями и решили отправиться в Австралию в поисках новых впечатлений и новых растений. Это было еще до войны.
Парень понадеялся, что, если он продолжит хранить холодное молчание, она отстанет от него со своими откровениями, но не тут-то было.
— Дедушка был мозгом общего дела, а господин Редман знал о растениях все, что только стоило знать. Они здесь женились и завели детей, мечтая прожить всю жизнь в этом райском месте.
Она опять вздохнула и, к его великой радости, замолчала, но, к сожалению, ненадолго.
— Я провела здесь первые одиннадцать лет своей жизни.
— Да?
Она не заметила его безразличного замечания и продолжала рассуждать вслух, заново возвращая его в детство, вскрывая раны, уже начавшие затягиваться.
— Наши семьи жили вместе в одном доме, потому что так ведение хозяйства обходилось дешевле и можно было вложить больше денег в бизнес.
Миранда замолчала на несколько минут, как будто обдумывая что-то про себя. В сущности, между родоначальниками — Редманом и Пауэллом — всегда были какие-то разногласия. Один из них смотрел на питомник как на чисто коммерческое предприятие, а другой обожал возиться с растениями и проводил большую часть своей жизни, склонившись над грядками.
— Дедушка говорил, что старый Редман умер несколько лет назад.
Мужчина кивнул.
— Честно говоря, он мне нравился. Да, какое было чудесное время! Мы едва сводили концы с концами, зато у нас были самые радужные планы на будущее и совершенно фантастические проекты. В это время люди стали хорошо зарабатывать, строить лома и загородные усадьбы и всем хотелось поразить воображение соседа каким-то необыкновенным деревом или экзотическим цветком. Мы, в сущности, были очень близки с Редманами.
Это уж точно, даже слишком близки. Он повернул ручку радио, будучи не в силах слушать дальше ее разглагольствования. Не стоит ворошить былое.
— Какой же ты сердитый! — огорченно воскликнула она. — Я думала, тебе будет интересно.
