– Да, – отвечает она хрипло и поднимает голову. – Боже, твое тело восхитительно.
– Я рада, что ты так думаешь, – шепчу я и снова опускаюсь на нее. В этот раз я сосредотачиваюсь на ее сосках, перекатываю их между пальцами вверх и вниз, покручиваю их – совсем чуть-чуть, время от времени коротко провожу языком то по одному, то по другому. Ее руки неистово гладят мою кожу, одна разминает напряженные мышцы моей спины, пока другая тискает мои налитые груди. Мои вздохи смешиваются с ее, и я чувствую, как наши животы становятся скользкими от пота, пока мы двигаемся друг на друге.
Я немножко смещаюсь набок, чтобы провести пальцы к ее центру, коротко затрагиваю пупок, прежде чем добраться до вьющихся волосков в основании ее тела. Я соскальзываю ниже, рывками, толчками, завораживая, дразня, слушая низкие вскрики, рвущиеся из ее горла в такт малейшему движению моих пальцев. А потом, наконец-то, я нажимаю сильнее и устремляюсь ниже. Тонкие складочки ее нежной кожи расступаются перед кончиками моих пальцев, приглашая меня в набухший лабиринт, влажный и опаляющий. Ее бедра вздрагивают, и я твердо прижимаю ее живот, удерживая ее на кровати.
– Ты м-м- меня уб-бьешь, – запинаясь, хрипло бормочет она и поднимает на меня распахнутые глаза. Зеленое с черным.
Я наклоняюсь и захватываю сосок губами, глубоко втягиваю его, а потом провожу по нему зубами.
– Нет, любовь моя, – шепчу я, – со мной тебе будет так хорошо, со мной ты оживешь.
Ее голова мечется по подушке из стороны в сторону, но я не останавливаюсь, пока не чувствую, как ее тело начинает напрягаться подо мной.
– Нет еще, – тихонько мурлычу я, – о нет, пока еще нет.
Она искривляет губы в попытке сформировать слово «пожалуйста» – и не может. Я поднимаю голову и улыбаюсь, а потом соскальзываю с кровати вниз, пока не оказываюсь на одном уровне с ее раскинутыми ногами, пока ее клитор не оказывается на уровне моих глаз. Я протягиваю руку и кончиком пальца легонько касаюсь налитой головки. Она ахает.
– Нравится? – едва слышно шепчу я, и мое дыхание овевает ее распаленную кожу.
– Черт… – выдыхает она, как раз перед тем, как я касаюсь ее вторым пальцем, слегка сжимаю, нежно массирую огненно-красный комочек нервов между пальцами. – Черт, да… Боже…
Я поднимаю глаза и провожу взглядом по вздымающейся выпуклости ее живота, острым холмикам грудей, жестким плоскостям ее щек, пока она отдается чувствам. Красивая. Мое сердце переполнено, переполнено так, что может взорваться в потоках света и желания, так много энергии, так много жара – и я выдыхаю его, мой разгоряченный выдох касается ее кожи. Она вздрагивает. Я нежно ласкаю ее языком и продолжаю массировать основание ее клитора одним пальцем – и внезапно, без предупреждения ее бедра вздымаются у моего лица, под моей рукой.
Она вскрикивает – негромко, удивленно – и я остаюсь с ней во время ее неожиданного оргазма, продлеваю его втягивающими поцелуями и твердыми, но нежными прикосновениями. Потом она тянет меня за плечи, пытаясь подтащить к себе, вверх. Я сопротивляюсь.
– Потрясающе, – хрипло шепчет она. – Господи, как же ты хорошо умеешь…
Я усмехаюсь и снова облизываю ее клитор, заглушаю ее комплименты, нежно дразню, пока ее сильные ноги не начинают дрожать. Только тогда я поднимаю голову и, невзирая на ее протесты, перемещаюсь вверх, чтобы лечь и растянуться рядом с ней. Потом я касаюсь ее губ своими, и выдыхаю ее запах ей в рот.
– Ты помнишь, что я тебе обещала? – мягко спрашиваю я, и голос мой звучит почти как в обычной беседе. – Тогда, несколько лет назад, помнишь?
Я слышу, как она сглатывает.
– Т-ты сказала что вынесешь мне весь мозг к гребаной матери.
Она шепчет эти слова, и грубый звук обжигает ее губы.
– И? Как я держу свое слово? – я протягиваю руку вниз, чтобы коротко прижать ее, прежде чем закружиться у входа в ее тело, нежно потирая, смазывая бороздки и шероховатости своих пальцев ее влажностью.
– Ох, – стонет она и жмурится от удовольствия, – Ох, да!
Она поднимает бедра настолько, насколько ей позволяет моя сдерживающая рука.
И я точно знаю, чего именно она хочет – она хочет, чтобы я была внутри нее, жаждет охватить меня гладкой тягой своего тела. И я хочу того же, хочу так сильно – быть внутри нее, познать каждый ее изгиб, услышать, как она втягивает воздух, когда я вхожу в нее – и выхожу. Но прежде чем я успеваю изогнуть свои пальцы для этого медленного скольжения, я ощущаю, как ее рука движется вниз по моему животу, как она смещается, поворачивается и как два пальца проскальзывают по бокам от моего клитора, чтобы сжимать и ласкать меня.
– Боже… – это уже мой голос, низкий и сдавленный, и я сама его едва узнаю. И понимаю, насколько же я мокрая.
Мокрая и раскрытая – с ней, для нее. Она покрывает мой клитор моей же влагой, ее пальцы скользят вокруг и через него легкими движениями, пока наконец не возвращаются к месту, которое жаждет быть наполненным. А потом, как по команде, мы проталкиваем наши указательные пальцы в тела друг друга, до первой костяшки.
Она стонет, и ее глаза темнеют еще сильнее – расширившийся зрачок поглощает радужку, чернота вытесняет карий цвет. Мое дыхание учащается, я раскачиваюсь на ней, призывая ее войти в меня глубже, а она ласкает меня едва заметными движениями большого пальца.
Как по команде – один глубокий, нежный толчок. Как по команде, мы добавляем еще один палец – растягивая, заполняя. Внутрь – и наружу, внутрь – и наружу, толчок – откат, ее глаза впиваются в мои, она дышит моим воздухом, внутрь – и наружу, внутрь – и наружу, давление, встающая под моей кожей волна сливается и захватывает, пузырится и кипит, пока наконец, наконец, наконец -
– Я правда люблю тебя, – произносит она, задыхаясь. – Правда люблю.
А потом свет и огонь, они изливаются из нас самопроизвольно, взрываются горячими, влажными волнами, струятся сквозь пальцы, ладони, запястья. Она неотрывно смотрит на меня, вжимается в меня толчками, будто хочет забраться мне под кожу, чтобы почувствовать, пережить мой экстаз изнутри. Я сжимаюсь вокруг ее пальцев, обнимая, охватывая, покоряясь дерзости ее прикосновений, твердых – и в то же время податливых.
Постепенно мое дыхание успокаивается, постепенно мы остываем, мое лицо спрятано в изгибе ее шеи там, где она переходит в плечо, ее щека нежно трется о густые пряди моих волос. Постепенно возвращается реальность – отдаленное пение птиц, из коридора доносятся голоса других постояльцев. Теплый, пахнущий солью бриз треплет листву пальм за окном отеля и ерошит вьющиеся кончики моих…
