в силу творчества. И, к тому же, мы все падем под лезвием субъективности.
Выслушав монолог Лорены, доктор Солнце хмыкнула, записав что-то в ее личном деле. Типичный случай.
– Есть ли кто-то, кто вас любит?
– Я не уверена, что на свете есть любовь.
– Вижу, в вашем личном деле указано, что есть Господин Дирк Лоу, который ходатайствовал о вашем лечении, – пролистывая записи, сказала доктор, – это ваш жених?
Лорена не сразу ответила:
– Он делал мне предложение.
– И вы согласились?
– Я ничего не ответила.
– Тем не менее, господин Лоу называет себя вашим женихом. Я вижу, что у него есть хорошая работа в банке. Перспективный жених.
– Раньше я тоже так думала. Но у него сплошные цифры, списки, статистика. И он считает, что у животных нет сознания! Представляете?
– А, по-вашему, есть?
– Конечно! Вот возьмем кошек. Это же умнейшие создания. Даже крысы умнее некоторых людей!
– Вот видите, есть убеждения, которые вы готовы отстаивать. Думаю, что вы точно не безнадежны. Я назначу вам лечение. Думаю, что это будут витамины, водные процедуры и силовые упражнения. Думаю, от них вам должно полегчать. Но вы можете посещать любые занятия, которые пожелаете.
***
Весь оставшийся день Лорена просидела в своей комнате. Она свернулась калачиком на кровати и старалась ни на что и ни на кого не реагировать. Ближе к пяти часам, почти что по расписанию, слезы хлынули из ее глаз. Как-будто кто-то открыл клапан, который их сдерживал весь этот день.
Мариэлла, вернувшаяся в комнату, почувствовала себя не в своей тарелке. Как она теперь будет спокойно себя чувствовать, пока здесь эта депрессивная особа? Как с ней себя вести? Подружиться? Мариэлла была уверена, что почти излечилась и скоро ее отправят домой. И ей совсем не хотелось, чтобы лечение затянулось на неопределенный срок.
Паника охватила Мариэллу, она схватила со стола свою книгу и побежала прочь из комнаты.
Примерно через час зашла медсестра, и с излишне довольным видом стала собирать все черные вещи Лорены.
– С каждой изъятой черной вещью, ты все ближе к исцелению, – радостно заявила сотрудница призонария.
– То есть вы можете гарантировать мое исцеление? – Лорена присела на кровати, ее глаза, все еще опухший от слез, буравили сухое тельце юной медсестры.
– Д-да, – запнулась она, – вы будете счастливы.
– Но как? Вы ведь даже не понимаете, что делает меня несчастной?
– Это слово произносить запрещено. У нас принято говорить – «отклоняющаяся от курса».
– Жду не дождусь, когда меня направят на курс истинный, – съязвила Лорена, – ведь у меня нет права быть «отклоняющейся от курса», потому что у меня все есть для того, чтобы быть счастливой.
– Именно! – сестра сгребла в принесенный ею пакет тюбик черной туши, – вот видите, вы уже начинаете пробуждаться!
Но после сегодняшнего разговора с доктором Солнце Лорене с трудом верилось, что ей смогут здесь помочь. Что это за лечение – силовые упражнения и витамины? Они серьезно думают, что это заполнит пустоту и бессмысленность существования? К тому же, Лорена не любила спорт. Она, особенно сейчас, совсем не хотела совершать лишние телодвижения.
Все же прав был тот незнакомец, который написал на стене:
«Печаль будет длиться вечно».
Глава 2
На следующее утро Лорена рано поднялась с кровати. Обитатели призонария все еще спали. Девушка шла наугад к свету через темный коридор, не замечая ничего вокруг. На ней была нежно голубая пижама, которую ей подарила мать. Увы, ее тапочки оказались неподобающе черного цвета, и поэтому больше она никогда их не видела. Так что идти по холодному полу ей предстояло босиком, что нисколько ее не смущало. Она шла, движимая любопытством, ей вдруг захотелось узнать больше о месте ее добровольно-принудительного заключения.
Миновав столовую, Лорена продолжила движение по коридору. Она слышала храп, доносящийся за одной из дверей. Где-то было открыто окно, и сквозняк решил запутать ее волосы.
И вот в конце коридора ее ждала оранжерея с диковинными цветами и пальмами, фонтаном в виде обнаженного греческого юноши с кувшином. Вокруг фонтана располагались скамейки, где друг против друга сидели двое.
Женщина средних лет, стройная и изящная блондинка с длинными густыми волосами, одетая в узкое платье, которое, возможно, причиняло ей дискомфорт. Она раздраженно дергала листья у деревца, возле которого сидела.
Напротив нее молодой человек с незажженной сигаретой в левой руке. Темные волосы, карие глаза. Он смотрел сквозь фонтан, сквозь женщину, и, казалось, просто замер, становясь частью пустоты. Женщина настойчиво говорила, и ей было совсем неважно, что ее собеседник совершенно не слушает ее:
– Неужели ты не видишь, как все абсурдно? Мы словно марионетки в какой-то нелепой комедии! Я уже три недели здесь, но мне совершенно не становится лучше. А у меня дома дочь! Я должна поправиться!
Потом, немного помолчав, она добавила:
– Я до сих пор не могу понять, что это за методы лечения. Хорошо, что нас хоть током не бьют. Все легко и непринужденно, но что-то тут не так. Это я тебе как журналист говорю. Я просто это чувствую. Вот ты знаешь, что это за туман такой? Кого он заражает? Что в нас есть такого, что мы так легко стали его «жертвами»? А есть ли исследования его состава? Если да, то почему это не общедоступные сведения?
Лорена слишком поздно поняла, что стала свидетелем неудобного разговора. Она хотела так же тихо выйти из оранжереи, но задела маленький колокольчик у выхода.
– О, ты, наверное, новенькая, – сказала женщина, повернув голову в сторону Лорены.
– Да, меня зовут Лорена. Прошу прощения, что помешала вам.
– Что ты, здесь никому нельзя помешать, – нервно ответила блондинка.
– Разве можно помешать страдать? – молодой человек, наконец, прикурил сигарету.
– Я – Алтея, – представилась женщина, – А это – Рейн. Он здесь из-за своей поэзии. Раньше он был детским писателем, но после того, как туман проник в его разум, он пишет только депрессивные стихи.
– Это вы написали вчера на стене: «печаль будет длиться вечно»? – спросила Лорена.
– Что ты здесь делаешь? – Рейн посмотрел ей прямо в глаза.
Его взгляд прожигал, и она предпочла бы уйти вместо того, чтобы стоять здесь и отвечать на вопросы незнакомых людей. Но что-то удерживало ее в этом пространстве:
– Как и все мы, полагаю. Нахожусь на излечении.
– От чего? – голос Рейна был ровным, словно он разговаривал с автоответчиком, – думаешь, они смогут сделать тебя счастливой? Мы все здесь не нужные обществу элементы, почти опасные. Мы несем в себе странный вирус под названием «страдание».
– Вот я и говорю, – Алтея встала со
