Ознакомительная версия.
На мгновение показалось, что весь мир застыл в молчаливом ожидании, пока, наконец, не раздался громкий, истеричный смех Коннора. Кэт сидела и смотрела, как трясутся его плечи и голова. Что это значит? Он… расстроен? счастлив? растерян?
– С тобой все в порядке? – спросила наконец Кэт.
Он вскочил с дивана.
– Конечно нет. Дай мне пару минут.
После убийственно долгого молчания Коннор наконец заговорил:
– Знаешь, я предполагал нечто подобное. Я знал об этом.
– Что?
Он покачал головой:
– Около десяти лет назад я подслушал их ссору. Я многого не слышал, но понял, что мама и папа говорят о ребенке. Конечно, я и предположить не мог, что речь может идти о тебе, – не преминул он добавить. – До этого я бы никогда не додумался.
– О чем они говорили?
– Ну, мама была жутко расстроена – это очевидно. А папа, как обычно, не хотел это обсуждать. В конце концов, мама купила себе новую сумочку «Прада» и бриллиантовое колье, и все вернулось на круги своя.
Кэт снова села на стул, переваривая новую информацию.
– Ты ничего нам не рассказывал.
Коннор серьезно посмотрел на нее:
– Я много чего не рассказываю вам, ребята.
Он был прав. Коннор всегда был скрытен во всем, что касалось его семьи. Потребовались годы для того, чтобы он начал хоть немного делиться с друзьями своими проблемами. И даже о ссорах его родителей они узнали не от него, а из-за того, что сами стали их свидетелями. Коннор очень этого стеснялся.
– Мама в курсе любовных связей отца. Ты знаешь об этом, – рассеянно добавил он, пытаясь отодрать этикетку с пивной бутылки.
Кэт мрачно кивнула.
– Я подслушал немного больше, чем обычно. Очевидно, мама не простила его за то, что он был в постели с другой женщиной в тот день, когда родился я. Так ты моя сестра, да? – сказал он, делая жадный глоток пива и улыбаясь. – И что ты думаешь по этому поводу?
Она его сестра. У нее появился брат. Учитывая круговорот событий, завертевший ее в последнее время, она позволила себе не заострять внимание на еще одной шокирующей новости. Но теперь она смотрела на улыбающегося Коннора и впервые отчетливо видела, что их черты поразительно схожи.
Кэт почувствовала, что улыбается в ответ.
– Может, обнимемся, чтобы запечатлеть этот исторический момент?
– Черт, непременно! – Коннор раскрыл руки, Кэт поднялась и через секунду попала в его теплые объятия. И в этот момент она почувствовала невероятную радость и облегчение, осознавая, что, наконец, появилась хорошая новость, сбросившая с ее плеч многолетний груз. Кэт позволила себе раствориться в тепле этого объятия, чувствуя, как слезы побежали по ее щекам. Ей с трудом верилось, какое счастье можно вдруг почувствовать.
Чертовы гормоны!
– Ты собираешься рассказывать отцу о том, что знаешь?
Лицо Коннора исказила гримаса.
– Понятия не имею. После долгих лет хранения тайны, думаешь, он захочет, чтобы мы все узнали? И для тебя это может стать не лучшим вариантом.
Кэт кивнула:
– То, что я знаю, ничего в корне не изменит. Я про то, что не собираюсь оспаривать его завещание или выкидывать что-то еще в подобном роде.
Коннор рассмеялся:
– Но было бы забавно назвать его дедом через семь месяцев. – Он многозначительно взглянул на ее живот.
– Ты ужасен.
Он рассмеялся, и Кэт снова почувствовала, как спадает с ее плеч груз последних недель.
Наконец что-то идет правильно. Если бы она только смогла наладить отношения с Марко!
Видимо, ее выдало выражение лица, потому что Коннор внезапно нахмурил брови:
– Проблема?
– О, ты имеешь в виду, не считая сплетен, гормонов и того, что Марко со мной не разговаривает?
– Но ведь ты сама особо не стремишься поговорить с ним, я прав?
Кэт открыла рот, чтобы попытаться отрицать очевидное, но потом передумала.
– Сейчас его контракт с телевидением находится в стадии обсуждения, и на этом ловко спекулируют.
– Его не кинут. Он слишком популярен. – Коннор наклонился вперед, слегка улыбаясь.
– И к чему эта улыбка?
– Я так рад, что вы, наконец, стали парой. Я всегда знал, что между вами что-то есть, как бы вы это ни отрицали.
– Коннор, мы не пара. Мы не разговариваем.
– Только по причине того, что его здесь нет. Подожди до ближайшей встречи. На следующей неделе, кажется?
– Да. На церемонии награждения.
– Вот видишь. Ты будешь в Сиднее, в отеле. Прекрасный шанс поговорить наедине. Послушай, зачем изводить себя напрасными «если» и «бы»? Просто скажи, что любишь его, поцелуй его, и все встанет на свои места.
– Но я не…
– Ты – да.
– Нет… – «Да. Конечно да».
Внезапно Кэт почувствовала, словно внутри ее зажглась тысяча огней. Словно в одно мгновение внутри ее что-то навсегда изменилось. Ложный результат анализа, новость об удочерении, ребенок. Все внезапно расставилось по своим местам, чтобы указать ей на то, что сейчас для нее важнее и значимее всего.
Ответ оказался ослепляюще прост. Так прост, что Кэт не сдержалась и охнула в голос.
Марко. Он ее судьба.
– Я несколько раз говорила ему, что мы – всего лишь друзья, Коннор, – тихо сказала она, озвучивая терзающие ее последние дни сомнения. – В конце концов, он поверил моим словам.
– Речь ведь идет о Марко, – сказал Коннор. – В любом случае вы – лучшие друзья, и у вас будет ребенок. Он не сможет появляться в твоей жизни эпизодически.
Кэт кивнула, но ничего не сказала. Трижды она обозначала границы дружбы, и трижды они их нарушали.
Ведь это о чем-то говорит?
Она вздохнула, откидываясь на диван. На следующей неделе она получит ответ на свой вопрос.
Это пугало. Пугало больше, чем все остальное в ее жизни. Потому что все еще существовал риск.
Марко может отвергнуть ее. Сказать, что хочет остаться друзьями. И вопрос состоял в том, устроит ли ее такое положение дел.
Следующие недели на телевидении выдались просто сумасшедшими. Кэт была завалена работой: истории о циклоне «Рори», о его последствиях, сводки новостей, переговоры с благотворительными организациями. На все это не могло не повлиять пристальное внимание прессы к ее персоне. Пара спонсоров отказала им в поддержке в последний момент, отчего Кэт чувствовала себя взбешенной и потерянной. Грейс держалась стойко, но Кэт знала, что она в ярости. Напряжение между ними росло с каждым днем, поэтому работать становилось все невыносимее.
Марко позвонил лишь один раз, в день, когда Кэт ходила на ультразвук, но они обменивались короткими милыми сообщениями.
Назрели перемены. В тот день, когда она должна была лететь в Сидней, Кэт вошла в офис Грейс и решительно захлопнула за собой дверь.
– Я сделаю это.
Ознакомительная версия.
