Он перевел взгляд с мозаики на ее лицо:
— Прекрасная работа. У тебя настоящий талант. Думаю, это могло бы стать твоей профессией.
— Спасибо! — Она надеялась, что он не прочитает истинные чувства в ее глазах. — Главное, все работает. Твой управляющий отлично наладил фонтан.
На лице Кэма появилось подобие улыбки.
— Он хороший менеджер. Я готов работать с ним и дальше. К сожалению, мне не удалось застолбить в городе участок, на который я рассчитывал, но, может быть, найду другой…
— Джордану будет приятно услышать об этом, — откликнулась Лалли, а сама подумала: не хочет ли Кэм сказать этим, что больше не нуждается в ее услугах? Она вдруг подумала о своей семье и многочисленных родственниках, о которых беспокоилась. Лалли готова была снова работать на них, однако сейчас…
— Я надеялся уговорить тебя поужинать сегодня со мной в кафе, чтобы не готовить дома. Ты сегодня столько трудилась, — смущенно сказал Кэм. — Можно пойти в ресторан, но мне вдруг захотелось съесть гамбургер. Если ты не против такой еды.
— Не беспокойся обо мне. — Лалли не хотелось, чтобы Кэм жалел ее. — Работа доставляла только удовольствие. Я делала эту мозаику для тебя.
Ей хотелось верить, что лицо Кэма смягчилось от нежных чувств к ней, но, скорее всего, он просто выражал благодарность. Тем не менее мужчина сунул руки в карманы джинсов и, похоже, готов был от смущения шаркнуть ногой. Он взглянул на нее сквозь густые ресницы:
— Ты правда не возражаешь против вредной пищи вроде гамбургера, жареной картошки и газировки? Пожалуйста, соглашайся. Не в качестве вознаграждения, а просто так.
— Хорошо, — кивнула Лалли, прежде чем успела подумать.
Если честно, она бы все равно не смогла отказаться. Если Кэм хочет провести пару часов в ее компании, она только рада. Скоро все закончится, и у нее останется не так уж много связанных с ним воспоминаний. А пока надо использовать любую возможность побыть рядом.
— Увидимся через полчаса. Тебе хватит времени, чтобы смыть пыль?
— Да, — сказала Лалли, направляясь к дому — его дому, где она была временной хозяйкой.
Камерон стоял в гостиной в ожидании Лалли. Он нервничал, но не мог понять причины своего состояния. Вернее, он осознавал, что испытывал беспокойство с того дня, когда они с Лалли собирали камни на побережье, а потом занимались любовью. Оба согласились, что не будут повторять этот опыт. Скорее всего, у Лалли были личные причины избегать интимных отношений, и Кэму не было до них дела. Однако ему не давала покоя мысль, что в остальном она была с ним совершенно откровенна. Кэм испытывал странную потребность раскрыть ее тайну.
Возможно, секс с Лалли особенно поразил его тем, что перед этим он спокойно спал в обнимку с ней. В его жизни не было случая, чтобы он погрузился в сон, если рядом была женщина. Даже в одиночестве ему с трудом удавалось заснуть на короткое время. Несмотря на сильное сексуальное влечение к Лалли, он смог совершенно расслабиться.
С тех пор Кэма одолевала тревога, что она может покинуть его до окончания контракта. Он придумывал средства, чтобы удержать ее. Они не могли быть любовниками, этот путь не устраивал обоих. Могут ли они со временем так привыкнуть каждый к своей роли, чтобы поддерживать чисто платонические отношения? Бизнесмен-писатель и экономка?
Рассудок подсказывал Кэму: когда он закончит работу над объектом через несколько недель, он должен будет отпустить Лалли, распрощаться навсегда и забыть. Это был правильный путь.
Так зачем же он пригласил ее на ужин?
«Потому что, живя с ней под одной крышей, ты скучаешь, когда ее нет рядом».
— Надеюсь, не заставила тебя долго ждать? — Лалли старалась говорить вежливым нейтральным тоном.
Камерон повернулся на ее голос. Весь предстоящий вечер они будут смотреть друг на друга. Он предвкушал удовольствие в надежде, что не осложнит еще больше их отношений. Впрочем, он уже сам не знал, чего хочет.
— Мне нравится красный цвет, — сказал он слегка севшим голосом, глядя на Лалли. — Он такой живой и тебе очень к лицу.
Черная, в мелкий красный цветочек юбка ниже колена обвивала стройные ноги, открытые босоножки подчеркивали тонкие щиколотки. Девушка убрала волосы в конский хвост, открыв уши с длинными сережками. На ней была ярко-красная прилегающая блузка без рукавов, позволявшая любоваться красивой формой рук и тонкой талией.
Кэм отметил непроизвольную реакцию своего тела на стройную женщину, сиявшую яркой живой красотой.
— Ты прекрасна! — не удержался он от восклицания.
Лалли покраснела и опустила глаза:
— Спасибо. Я купила блузку в магазине только вчера. Она бросилась мне в глаза. — Она как будто удивлялась или извинялась.
— Ты создана для ярких цветов.
Он уже говорил ей эти слова, но сейчас, глядя ему в глаза, Лалли искала в них скрытый смысл.
Кэм взял ее под руку и повел к машине. Через двадцать минут они остановились неподалеку от кафе.
— Мне порекомендовал это место один из рабочих. Сказал, что здесь хорошо готовят… — Кэм старался поддерживать непринужденную беседу. Он надеялся, что ей приятна его компания.
— Я слышала о нем, но никогда не бывала, — подхватила Лалли.
— Надеюсь, здесь найдется для меня что-нибудь горячее, соленое, с аппетитным жирком… — Он смущенно улыбался. — Бывают дни…
— Когда хочется чего-нибудь не очень полезного, — продолжила Лалли.
Она вдруг почувствовала, что напряжение оставляет ее. Удивительно, как ей хорошо рядом с Кэмом, хотя сердце стонет от боли. Пусть у нее немного времени, но она будет наслаждаться каждой минутой. Хорошо, что он пригласил ее провести с ним вечер.
Оставив машину на парковке, они прошли квартал до кафе. Почти все столики были заняты самой пестрой публикой: семейными парами с детьми, людьми в деловых костюмах, рабочими, туристами. Лалли чувствовала себя более счастливой, чем все последние дни.
Официантка усадила их за столик в дальнем углу. Посмотрев на Кэма внимательно, она вдруг воскликнула:
— Господи! Вы — Камерон Траверс, автор детективов? Обожаю ваши книги. Дадите автограф?
Кэм вздохнул, улыбнулся ей и расписался на обороте меню. Когда она отошла, он растерянно посмотрел на Лалли. Сцена доставила ей удовольствие, она рассмеялась:
— Часто такое бывает?
— Достаточно редко, слава богу. — Кэм взял со стола другое меню и спрятал за ним покрасневшее лицо.
Видя, как Кэм смутился от того, что его узнали, Лалли окончательно успокоилась. Как бы ей ни пришлось страдать потом, сегодня, сидя в уютном кафе рядом с любимым человеком, ничто не мешало радоваться жизни.
