— Когда это ты успела поделиться новостью с Дэном? — с каменным лицом поинтересовался Лайам.
— Мы виделись сегодня утром в университете. Пили кофе после лекции.
Лайам больше не мог скрывать своих чувств. Синие глаза его вспыхнули ревностью.
— Я, кажется, догадываюсь, в чем штука! В этом году он заканчивает учебу и отправляется на работу в Нью-Йорк. Верно? Этот парень все предусмотрел!
— Хватит, Лайам! — гневно воскликнула Марисала. — У тебя нет никаких прав на меня! Дэн — мой друг. Он мне нравится. И если ты думаешь, что твое шипение из-за угла может хоть что-то изменить, тебе надо пойти провериться у психиатра!
Она повернулась и бросилась к дверям, но Лайам остановил ее.
— Мара!
Марисала обернулась, старательно отводя взгляд. Она боялась, что Лайам догадается о причине ее обиды. Черт возьми, как он смеет разыгрывать из себя ревнивца, когда рядом, у него в машине сидит эта Лорен Стьюарт?
— Извини меня, — упавшим голосом произнес Лайам. — Я… прости. И, знаешь, я действительно собираюсь сходить к психиатру. Вернее, к психологу.
Марисала не верила своим ушам.
— Что ты сказал? — прошептала она.
Лайам грустно улыбнулся.
— Сегодня утром я был у Рикардо Монтойи. Ты знаешь, он работает с людьми, пережившими войну в Сан-Салюстиано. Они собираются у него по четвергам, делятся своими переживаниями и пытаются вместе сбросить с плеч тяжкий груз прошлого. И я решил… попробовать. Вдруг это поможет?
Марисала долго молчала, не зная, что сказать. Она понимала, какое мужество потребовалось Лайаму для этого шага.
— Хорошо, — еле слышно ответила она наконец.
— Я думал… — Голос его дрогнул.
— Я пойду с тобой. Конечно, если ты хочешь, — поспешно добавила она.
— Мне очень бы этого хотелось. Но… подумай хорошенько. Мне предстоит пройти через адский огонь, и я не хочу тянуть тебя за собой.
— Этот огонь не обожжет меня, — слабо улыбнувшись, ответила Марисала. — Ведь мы с тобой уже были в аду и вернулись на землю…
Лайам кивнул.
— Мне пора, — сказал он после долгого молчания.
— Поговорим позже, — согласилась Марисала.
— Завтра, — ответил он. — Сегодня не дожидайся меня.
— Хорошо. — Марисала действительно не собиралась дожидаться. Она увидится с Лайамом раньше. На балу. И плевать ей на Лорен Стьюарт!
Потому что теперь Марисала не сомневалась, что влюблена в этого человека по уши. Нет, не влюблена — любит.
Она докажет Лайаму, что хорошо усвоила все его уроки! Покажет, что может дать ему все, что он хочет видеть в женщине — и даже больше. Заставит его забыть о Лорен Стьюарт. Убедит его, что, став любовниками, они смогут оставаться друзьями.
Марисала не ждала клятв в вечной любви. Не ждал и Лайам. Оба они слишком хорошо знали, что ничто не длится вечно.
Но Марисала готова была с благодарностью принять все, что предложит ей Лайам — будь то год, неделя или всего лишь несколько часов любви. Она так любила его, что готова была рискнуть всем ради счастья стать его возлюбленной — хотя бы на одну волшебную ночь.
Оставив дома Эвиту, Марисала вышла из дому и отправилась на Ньюбери-стрит, в район фешенебельных модных магазинов. Ей нужно было вечернее платье.
— Не хотите ли еще выпить, сэр?
Лайам покосился на свой пустой бокал и покачал головой.
— Нет, спасибо. С меня достаточно. — Он так устал, что один-единственный джин с тоником едва не свалил его с ног. Еще немного — и домой придется ехать на такси.
Отойдя к стене, подальше от танцующих пар, Лайам взглянул на часы. Долго ли еще ему придется здесь торчать? Пожалуй, лучше подождать до десяти. А в десять тихо смыться.
А дома его ждет Марисала…
Лайам вспомнил, как она полулежала у него на коленях, вспомнил поцелуи, обнаженную грудь… и волна жара обдала его, а тело сладко напряглось. Замечательно! Только эрекции ему сейчас не хватало!
Лайам вжался в стену, моля Бога, чтобы какая-нибудь из бродящих по залу светских дамочек не вцепилась в него и не потащила танцевать. И еще — о том, чтобы огромные часы под потолком скорее пробили десять.
Он просил Марисалу не ждать его, однако не сомневался, что она ждет. Он вернется домой, отопрет дверь, войдет в гостиную и увидит ее, совершенно обнаженную, на диване с книгой в руках. Она поднимет глаза, улыбнется и…
— Так вот ты где! А я тут все обыскала!
Лайам открыл глаза — и едва не сполз по стене на пол.
Перед ним стояла Марисала.
Боже, как бесподобно она выглядела! Густые волосы распущены по плечам; умело наложенная косметика — никогда еще Лайам не видел Марисалу накрашенной — подчеркивает нежные очертания губ и бездонные зовущие глаза; маленькое черное платье с глубоким вырезом плотно облегает грудь и открывает стройные ноги. На ногах — прозрачные колготки и черные босоножки на высоких каблуках. Боже правый, когда это Марисала носила колготки?! Лайам, по крайней мере, видел это в первый раз.
— Что… что ты здесь делаешь? — пробормотал он.
— Во мне проснулась Золушка. Мне вдруг захотелось на бал.
— Господи, как ты хороша! — невольно воскликнул Лайам, не в силах оторвать от нее глаз.
— Спасибо, — улыбнулась Марисала. — Я решила стать хорошей девочкой. И скажу тебе, сколько стоило это платье, только если ты спросишь.
Лайам невольно улыбнулся.
— А если не спрошу?
— Тогда никогда не узнаешь, что я нашла его в магазине «секонд-хенд» всего за девятнадцать долларов.
Лайаму казалось, что в груди его бьют крыльями сотни крошечных бабочек. Он готов был взлететь от счастья. Каждая клеточка его тела пела в восторге, призывая его утонуть в смеющихся глазах Марисалы.
— Потанцуй со мной. — Это была не просьба — скорее приказ; но Марисала скромно потупила глаза и не стала упрямиться.
Она позволила Лайаму взять себя за руку и вывести на середину зала.
— Как я рад, что ты здесь! — прошептал ей Лайам.
— Я тоже, — ответила Марисала, взглянув ему прямо в глаза.
Они закружились под музыку вальса. Лайам лихорадочно искал тему для разговора: не потому, что его тяготила пауза в разговоре, а потому что боялся — еще миг молчания, и он не выдержит и начнет целовать ее прямо посреди зала.
— После церемонии я ездил в больницу, — заговорил он, — но с Инес мне поговорить не удалось; она еще спала.
Марисала придвинулась ближе и обняла его рукой за шею. Щека ее почти касалась его щеки. Лайам чувствовал чистый, свежий запах ее кожи, и пульс его бился как сумасшедший.
— Гектор тоже был там. — Он откашлялся, но голос все равно звучал хрипло: — Приехал туда сразу после работы. Он сидел и смотрел на спящих жену и сына — и, знаешь, никогда еще я не видел такого счастливого человека.
