Эйвери подняла взгляд и посмотрела на Кристиана. Она вышивала белоснежного котенка с голубой лентой на шее. Для малышки.
Ей никогда не приходило в голову, что она может полюбить вышивание – занятие, требующее много времени и изрядного терпения. Но она полюбила, и у нее получалось довольно хорошо. К тому же вышивание идеально подходит для тех, у кого много энергии и нет возможности тратить ее. На девятом месяце особенно не побегаешь, даже если врач не запрещает этого строжайшим образом.
Эйвери слегка потянулась и одарила Кристиана улыбкой.
– Поиграем в карты?
– Мне надоели карты, – объявил он.
– Тебе просто надоело проигрывать!
– Я позволяю тебе выигрывать, только щадя твои чувства. Тебя нельзя расстраивать, ты же беременна!
– Ну конечно! Хотя сейчас я чувствую прилив сил и энергии.
– Да, – он окинул ее быстрым взглядом, – ты и в самом деле выглядишь здоровой, как…
– Бык?
– Я бы, пожалуй, употребил другое слово.
– Кит?
Кристиан немедленно воспользовался возможностью рассмотреть ее получше. Обычно он делал это, когда она спала. А в последнее время Эйвери спала достаточно много. Тогда он смотрел на нее со странной смесью гордости и желания. Особенно желания.
Эйвери всегда привлекала его. Но, как ни странно, на девятом месяце беременности он хотел ее не меньше, а, пожалуй, даже больше, чем раньше.
Однако оказалось, что Кристиан вполне может справляться с несвоевременными желаниями. Это было, конечно, непросто, но ведь прожил же он с ней бок о бок несколько месяцев. И даже научился спать по ночам…
– Нет, и на кита ты не похожа.
– На кого же тогда?
Ах, этот взгляд из-под опущенных ресниц! Что он делает с ним!
– Перестань меня дразнить. Это до добра не доведет.
Эйвери внимательно посмотрела на него, откинувшись на подушки. Кристиан выглядел, как всегда, потрясающе. Шелковая рубашка с расстегнутым воротом придавала ему небрежно-соблазнительный вид. И все же он явно был чем-то озабочен, что-то угнетало его. А она-то радовалась, как славно они уживаются вместе!
На столе стоял огромный букет нарциссов. Его вчера принес Кристиан, чтобы показать, как он выразился, что и в самом деле наступила весна.
Трудно поверить, что они живут в одной квартире больше трех месяцев. Но этот человек так легко и естественно вписался в ее жизнь, словно был создан для этого.
Еще труднее поверить, что уже совсем скоро родится их дочка. Теперь Эйвери не боялась. Она была готова на все, лишь бы поскорее увидеть малышку.
– Ты сегодня какой-то нервный, – заметила Эйвери, устраиваясь поудобнее на диване. – Что-то случилось?
– Нет, все в порядке.
– Крис, – попросила Эйвери, – не уходи от ответа. Тебя явно что-то тревожит. Будь добр, поделись со мной.
– Не что-то, а кто-то. Ты. Точнее, твое отношение ко мне.
– Значит, ты обиделся, что я уговорила тебя поставить цветы в эту вазу? – Она посмотрела на букет, избегая глядеть ему в глаза. – Думаешь, все же стоило взять хрустальную?
– Эйвери, прекрати! Именно об этом я и говорю!
– О чем?
– Ты слишком легко ко всему относишься.
Молодая женшина все же рискнула встретиться с ним взглядом.
– То есть ты хочешь сказать, что я несерьезно отношусь к беременности?
– Да!… Нет!… Ох, я не знаю.
– Ну же, скажи.
Кристиан откинул ео лба темные пряди и опустился на стул рядом с диваном.
– С одной стороны, ты делаешь все, что велит врач…
– Похоже, последует «но».
– Но я ничего не знаю о твоем душевном состоянии!
– Ты полагаешь, что я сошла с ума?
– Эйви, перестань шутить! Я имею в виду, что ты никогда не делишься со мной своими проблемами, – сказал Кристиан, – страхами и надеждами.
– А ты думаешь, что у меня есть проблемы?
– Их не может не быть.
– Откуда тебе это известно?
– Помнишь март?
– Но это же было несколько месяцев назад!
– Большое спасибо за ценную информацию. Помнишь, как мы шли из церкви и увидели группу младших школьников. Они были очень смешные в толстых куртках поверх формы.
– Помню.
– Ты притихла, даже остановилась. И долго смотрела на одну девочку.
Эйвери вспомнила, что девочка была немного похожа на Кристиана, особенно цветом глаз, поэтому и привлекла ее внимание.
– Да.
– И я догадался, что ты пытаешься представить, как наша дочка ходит в школу…
– Только не смогла, все кажется таким нереальным, ненастоящим. Как бы то ни было, – Эйвери провела рукой по животу, – мне очень приятно, что ты меня понял. Но это же было три месяца назад. Почему же ты так долго молчал и не спрашивал меня ни о чем?
– Я прочитал в твоих глазах беспокойство, а врач советовал не тревожить тебя. Поэтому я предположил, что ты можешь воспринять мои слова негативно.
– А это было не так?
– Конечно нет. Совершенно нормально волноваться о будущем ребенка. Вот если бы ты была на все сто уверена, что все будет отлично, тогда бы я начал беспокоиться. Потому что это означало бы, что ты смотришь на мир сквозь розовые очки. – Кристиан помолчал, не отрывая от нее глаз. – Ты сожалеешь о чем-нибудь?
– А ты?
– Это нечестно.
– А что честно?
Кристиан колебался. Он не привык копаться в себе, но Эйвери заслуживала правды.
– Сначала я слегка сожалел о нескольких вещах – о том, что ты снова вошла в мою жизнь, о последствиях вечера, что мы провели в твоем доме…
Эйвери кивнула, оценив по достоинству его честность. Куда проще было бы солгать.
– А теперь?
– Теперь я с нетерпением жду, когда все закончится. Иногда мне кажется, что этого не случится никогда. Я пытаюсь представить, как изменится наша жизнь, когда родится малышка, но не могу. Чересчур трудно. – Он улыбнулся. – С другой стороны, я никогда не представлял, что буду жить с тобой…
– И относиться к этому спокойно?
– Более чем спокойно. Получать от этого немало удовольствия. – Если, конечно, не считать бессонных ночей, в чем он не собирался признаваться. – Больше всего на свете я хочу, чтобы вы обе были счастливы и здоровы.
– Я знаю. Спасибо тебе. – Эйвери задумчиво провела рукой по животу. – Знаешь, я ходила на всякие там занятия по подготовке к родам, читала книжки, питалась правильно и выполняла указания врача, но чувство неопределенности осталось. Нас все равно ждет сюрприз. Это пугает, но жизнь иногда и должна пугать.
Кристиан кивнул. Ее беспомощность, большой живот и вместе с тем попытки оставаться сильной очень трогали его. Она никогда не жаловалась на усталость, на утраченную красивую фигуру, как некоторые женщины.
– Что бы ни произошло между нами, это не должно сказаться на малышке, – неожиданно заявил Кристиан.
