Когда они вышли в коридор, Грант закрыл дверь на ключ и, держа ее под руку, довел до лифта.
— О, вы не будете белой вороной, однако наступите на многие мозоли. И виной тому самомнение некоторых особ. Ведь вы будете со мной.
Почему его слова прозвучали для нее так сладко, так заманчиво? Ей ли не знать, что ее преображение временное, лишь на сегодняшний вечер, да и то принять его приглашение ее вынудила работа?
— Я не желаю стеснять вас, — сказала Шайен, зная, что ее слова одно лукавство. Она всегда, когда нервничала, несла чушь — ужасная привычка, но, кажется, ей никогда с этим не справиться. — Мне бы хотелось, чтобы вы чувствовали себя свободным. Я же просто уйду на задний план и буду снимать вас. «Не слушайте меня», — про себя взмолилась она.
Подошел лифт. Грант нажал кнопку первого этажа.
— Насколько я могу судить, вам вряд ли удастся спрятаться в тени. — Он быстро оглядел ее. — Сколько бы ни стоило это платье, его цена явно недостаточна. Не знаю, стоит ли мне появляться рядом с вами, одетой в такой наряд, — он тихо рассмеялся про себя, — не имея при себе ящика с дуэльными пистолетами.
Ей было известно, что Роща дуэлянтов в городском парке славилась состоявшимися здесь когда-то дуэлями, но то время отошло в далекое прошлое.
— Тут более ста лет не было дуэлей.
Ее духи заглушали все прочие запахи, дурманили ему голову. Сейчас он мог думать только о Шайен.
— Вы без особых усилий способны вернуть те времена.
Как она поступит, если он поцелует ее прямо здесь? — подумал Грант. Обидится? Или на поцелуй ответит поцелуем?
— Все зависит от…
Появившееся в его глазах выражение будоражило ее, по телу волной пробежала дрожь.
— От чего?
— От того, что вы желаете услышать.
— Правду.
Всегда правду. Ей оставалось лишь надеяться, что в какой-то момент он скажет правду, от которой у нее перехватит от счастья дух. О Боже, о чем она думает? Ведь ей известно: их отношения не будут иметь продолжения.
Грант играл с ее длинной, свешивающейся серьгой с круглой жемчужиной, покачивая ее. Ему хотелось вынуть эту серьгу из уха зубами, а затем легко покусывать ее мочку.
— Дело в том, что я не хочу идти на этот прием, — признался Грант.
Чуть подавшись вперед, он прижал ее своим телом, опершись руками о стену. Шайен зачарованно глядела в его лицо.
— Говоря по правде, мне хотелось бы отвести вас в свой или ваш гостиничный номер, или остаться в лифте, или пойти куда вам заблагорассудится… и ласкать вас медленно, всю ночь напролет, пока я не лишусь сил.
Ею овладело чувство, будто он уже приступил к ласкам. Ей стало трудно дышать. Пульс учащенно забился. Она обставила всех, от осознания этого факта делалось смешно. Могла ли она когда-нибудь подумать, что сумеет «вертеть» таким мужчиной?
— Я полагала, что люди с вашим честолюбием строят более серьезные планы.
Улыбка медленно тронула его губы — так тонкой струйкой наполняется стакан бренди.
— Я тем и занят. Я намерен окрепнуть и снова любить вас завтра. И послезавтра. И послепослезавтра.
Призывая к молчанию, она приложила пальчик к его губам.
— Похоже, если б я сказала «да», у вас был бы весьма плотный рабочий график.
— А вы скажете? — От его вопроса дрожь пробежала по спине: ее решимость постепенно давала брешь и слабела воля. — Вы скажете «да»?
Она мужественно старалась взять себя в руки. Трудно противиться, когда нет сил.
— Нет. Мне надо выполнить редакционное задание, а вам управлять вашей информационной империей. Для любовных похождений у нас просто нет времени.
Но, Боже сохрани ее, как ей хотелось, как хотелось, чтобы у нее было время!
«Ну, за этим дело не станет», — напомнила она себе.
Их тела почти соприкасались. Она вся горела и задыхалась.
— Вы же знаете, что говорят о тех, кто работает, но не развлекается, — нежно произнес Грант.
Отчего они еще не добрались до первого этажа? Каким образом им удалось забраться в самый медленный из существующих лифтов?
За секунду до того, как их губы встретились, дверцы лифта наконец-то открылись. Несколько человек, стоявших в ожидании кабины, откровенно уставились на них.
Шайен от смущения поежилась. Бросив искоса взгляд на Гранта, она увидела: тот вовсе не обескуражен.
— Доброго всем вечера, — непринужденно кивнул он головой изумленным людям. Словно не было никакой щекотливой ситуации. Небрежно взяв Шайен под локоток, он вышел с ней из кабины лифта.
Этот мужчина бесподобен.
— Ловко, — дала свою оценку его маневрам Шайен.
Склонив голову и пропуская ее вперед, он промолвил: «Стараюсь».
О’Хара больше чем старался. Целый вечер он тем и занимался, что очаровывал присутствующих. Безо всяких усилий. Будто пленять других для него столь же естественно, как и дышать. Пожалуй, так оно и есть.
Шайен обратила внимание, что Грант пользовался своей колдовской силой для того, чтобы склонить пришедших на прием женщин расстаться с большей суммой, нежели те предполагали вначале.
Она узнала, что это не простой благотворительный вечер по сбору денег: в конце его должен был состояться аукцион. Аукцион холостяков, на котором Грант играл роль аукциониста. Справившись с охватившим ее в первое мгновение удивлением, Шайен приступила к работе, делая весьма красноречивые снимки дам — здесь их собралось более двух десятков, и все принадлежали к сливкам общества, — которые собирались поторговаться за вечер в компании кого-нибудь из самых красивых холостяков Нового Орлеана.
Взяв короткую передышку, Грант, сойдя с подиума, подошел к Шайен. Обняв ее за талию с беспечностью старинного друга — а ведь повстречала она его совершенно недавно, — он притянул ее к себе настолько близко, что ими обоими овладело возбуждение.
— Веселитесь? — Он, хоть и распоряжался торгами, глаз с нее не спускал. Она сновала туда-сюда в толпе, точно тонкая струйка дыма, и засняла практически все.
Присутствующие женщины, наверно, забыли о ее существовании, но Грант помнил о ней постоянно. Не раз во время аукциона он замолкал, дабы убедиться, что она в зале. От ее вида у него горячилась кровь, а тело испытывало томительное желание.
— И весьма, — не колеблясь, созналась Шайен. — Вы мне не говорили, что здесь будет аукцион. — Она не стала бы одеваться столь шикарно, если бы знала о предстоящем мероприятии. Явилась бы в простеньком черном платьице и избавила бы себя от расходов.
Его рука неторопливо скользнула по ее спине:
— Как-то вылетело из головы.
Шайен засомневалась, что он способен что-нибудь позабыть. Выловив еще одну кассету с пленкой, она принялась перезаряжать фотоаппарат.
