Пэнси Вейн - Только ты и я

– Какая таинственность! Только не говори, что мы поедем ужинать в «Риц», меня такие места не слишком манят. Могу сделать тебе яйца и тосты из ржаного хлеба. Запивать придется кипятком. Или ты больше любишь пшеничный? Но его все равно нет.

– Достаточно одного тоста, только если ты тоже будешь.

Она засуетилась у микроволновки, и Руди с умилением смотрел, как она старательно отрезает ломтики как можно тоньше.

– А насчет «Рица»… Мы отпразднуем там первую годовщину нашей свадьбы – если захочешь.

– «Риц» лучше прибережем для серебряной свадьбы. А первую годовщину хотелось бы встретить в горах Шотландии, с рюкзаками, на поляне, где много цветов и мягкой травы… – Когда она это сказала, Рудольф испытал ни с чем не сравнимый восторг. – Но тебе ведь надоела походная жизнь! – спохватилась она. – Не глотай так быстро тост, обожжешься. У меня же, кстати, оставалась копченая колбаска, хочешь, сделаю тебе с собой сандвичей?

Рудольф с восторгом согласился. Мишель вручила ему пластмассовую коробочку с сандвичами, и он, чувствуя себя отцом семейства, который заботами супруги сможет перекусить, не отрываясь от работы, испытал новый прилив нежности и счастья.

– Ты так смотришь на меня…

Они уже стояли полностью одетые в ее тесной прихожей. Руди в черном джемпере и джинсах, Мишель в ярком свитере и розовых бархатных брюках, с разноцветными бусами из искусственных камешков. Они встретились взглядами, и слова стали ненужными. Их губы соединились в долгом нежном поцелуе. И только загрохотавший под окнами поезд напомнил о повседневных обязанностях.

Мишель сунула в руку Руди маленький ключик.

– Это второй ключ от квартиры. Пусть у тебя тоже будет, – прошептала она.

– Ну-ка рассказывай, что у тебя с той девчонкой, Руди, – сказал Джон, захлопывая крышку капота темно-синего «форда» восьмидесятого года выпуска. – Хватит скрытничать – ты сияешь, как новый автомобиль. Быстро она взяла тебя в оборот, она, видать, деловая!

– Если ты имеешь в виду Мишель, то очень скоро тебе придется с ней познакомиться. Веди себя прилично и помни о хороших манерах.

– Да ладно, она что – особа королевской крови? Принцесса инкогнито? А королеве меня представят?

– Она лучше, чем принцесса. И хотя бы при первом знакомстве воздержись от своих дурацких шуточек, прошу тебя как брата.

– О, как все серьезно! И что же ты узнал о ней за этот солидный срок вашего знакомства?

– Так, сущие пустяки… Она искренняя, добрая, верная своим друзьям… Это, конечно, на твой взгляд, ничтожно мало.

– И где же она успела проявить эти редкие качества? Но я, честно, рад за тебя, братишка. Ты наконец-то освободился от Беллы…

– Кстати, о Белле – она хорошая девчонка, и вся та история просто одно большое недоразумение. – Поймав изумленный взгляд брата, Руди сказал: – Но благодаря той истории я кое-что понял… о себе.

Если он поверил, что Белла могла так с ним поступить – а ведь он поверил, – значит, не было в их отношениях той искренности, что так восхищала его в Мишель. И не было у них уверенности в чувствах друг друга. Да, надо позвонить Белле и, может быть, увидеться. Сейчас Руди понял, что должен благодарить миссис Николсон за тот обман – пусть болезненно, но она оторвала их друг от друга и избавила от фальши, которая непременно начала бы нарастать в их с Беллой отношениях.

Белла была, по единодушному мнению, необыкновенной красавицей, но Мишель казалась ему несравненно прекраснее. И внутренний огонь пылал в ней во сто крат ярче, тогда как у Беллы он горел ровно и спокойно, и ни разу Рудольф не почувствовал, чтобы рядом с ним этот огонечек разгорелся сильнее.

И никогда она не вызывала у него такого пламенного желания и такого восхищения, как Мишель. Интересно, что сейчас делает Мишель? Уже сидит на лекции? Как она сказала про поход по Шотландии с рюкзаками? Он вдруг почувствовал, что это именно то, чего он хочет больше всего, – бродить с ней вдвоем по холмам и вересковым долинам, ночевать в маленьких деревенских гостиницах, есть на обед жаркое из баранины, пудинги и густые сливки… Ветер, солнце, вереск и они с Мишель – словно единственные люди на земле…

Мишель утром поехала домой к родителям. Сегодня был шанс застать их дома обоих – мама сказала, что отец дождется ее, потому что хочет о чем-то поговорить. Мишель терялась в догадках. Но все ее мысли и чувства занимал Руди! Она решила, что пока не будет говорить о нем родителям – по крайней мере, сегодня, ведь стоит только сказать, и это вызовет массу вопросов. А уж если она заикнется о его предложении, они наверняка испытают шок. Ну разве объяснишь людям, которые не испытали это сами, что порой три дня знакомства можно приравнять к трем годам!

Кстати, мама и папа поженились через две недели после встречи! Но в их время все происходило медленнее – сейчас ритм времени ускоряется. А что скажет Мэгги! Бедная Мэгги!

Мишель, наверное, впервые серьезно пожалела сестру – она до сих пор одна, и всё потому, что считает себя очень некрасивой и сторонится мужчин. Она так усиленно думает о своем носе, который считает слишком длинным, что это сказывается на всех ее движениях и поступках! Хотя в последнее время Мэгги изменила прическу, стала красить губы… может быть, это добрый знак, предвещающий перемены в судьбе сестры?

Мишель вошла в квартиру такая сияющая, что родители посмотрели на нее с радостным удивлением. Что-то произошло с их младшей дочерью, и это что-то было необычайно хорошим.

Даффи, как всегда, первым получил порцию объятий и поцелуев.

– Он все скучает по тебе, лежит на твоих старых тапочках, – вздохнула мама. Ее дочь обожает Даффи, но даже ради него не хочет жить дома.

Мишель подхватила собаку на руки и принялась нашептывать нежные слова в мохнатое ушко, потом наконец посмотрела на отца.

– Я торжественно заявляю, что уже восстановилась в колледже! Сегодня в два часа пойду на занятия! – выпалила она.

– Это просто замечательно. Такое событие надо отпраздновать! – воскликнула мама. – Заказывай, что хочешь, на праздничный ужин!

– Праздничный ужин – здорово! Когда?

– Думаю, не стоит откладывать. В эту субботу ты сможешь?

– Конечно. Заказываю шоколадный торт! Но только… скорее всего, я приду не одна, – проговорила она.

– Прекрасно… с кем же, если не секрет?

– Вообще-то пока секрет, но так и быть, скажу. С моим другом, самым близким другом! Я и не знала, что так бывает. Ах, мама, я не хотела говорить, но ты сказала про этот праздник. Это очень удобный случай вас познакомить. Он, кстати, сам этого хочет!

– Но кто же он такой все-таки? – спросил отец, переглянувшись с женой.