— Что ты себе позволяешь! — взорвалась Этель.
Ральф рассмеялся каким-то невеселым смехом.
— Двенадцать лет назад это тоже было случайностью, мелкой оплошностью, не так ли?
— Значит, я во всем виновата? — Это уже слишком!
— А что — нет? Я представлял себе все иначе. Я и помыслить не мог, что ты прыгаешь ко мне в постель, обещая «жить со мной и любить меня», — процитировал он, — только затем, чтобы тут же уехать с Артуром в Лондон.
— Все это не так! — простонала Этель, но остановить Ральфа было уже невозможно.
— Именно так! Ты переспала со мной и тут же махнула с ним в Лондон, чтобы вскоре бросить и его. Единственное, чего я не могу понять, — зачем тебе понадобилось так много лет, чтобы рассказать ему о наших с тобой отношениях.
Господи, как можно быть настолько несправедливым!
— Я спала с тобой потому, что была слабой, одинокой и глупой, — честно призналась Этель, — но никаких особых планов не строила. А ты хотел меня потому, что я жена Артура. Тебе было наплевать на то, что я чувствую!..
— А ты хоть раз подумала о том, что я чувствовал? — почти закричал он.
— Да ведь все абсолютно ясно! — Этель тоже сорвалась на крик. — Как только появился Артур, ты тут же спрятался в кусты. Я пыталась поговорить с тобой, но ты ничего не хотел слышать.
— А чего ты ожидала? Тебе внезапно пришло в голову вспомнить свои брачные клятвы. Какое право я имел мешать тебе?
— Я хотела поступить правильно, — прервала его Этель.
Ральф презрительно рассмеялся.
— Тогда скажи, как получилось, что буквально через несколько недель ты бросила и Артура?
Этель легко могла бы все объяснить. Но для этого ей нужно было бы рассказать о Фредди. И она молчала.
— Тогда я тебе объясню, почему ты так поступила, — безжалостно продолжал Ральф. — Ты спала со мной, чтобы отомстить Артуру. И правильно сделала: он заслужил это, и вернулась ты только затем, чтобы самой бросить его, а не быть брошенной им. Тоже понятно. Только не строй из себя жертву.
— Нет, это неправда. — Этель дрожала как в лихорадке. Неужели он совсем, совсем ничего не понял? Две недели, которые они провели вместе, были для нее счастьем, наградой за целый год мучений. Возвращение Артура все разрушило. Ральф даже не попытался защитить их любовь. А она так на это надеялась!.. — Ты был равнодушен ко мне, — тихо сказала Этель и вновь почувствовала старую, казалось бы, давно забытую боль.
— Бедная, несчастная маленькая Этель! — Голос Ральфа был полон сарказма. — В это гораздо легче поверить, не правда ли? Оказывается, оба мы, и я и брат, — негодяи… Ну ладно, черт с ним… Возможно, Артур и обращался с тобой, как с дерьмом, но при чем здесь я? Я-то ведь относился к тебе хорошо, Господь тому свидетель.
Этель хотела уйти. Какой смысл продолжать этот разговор, обвинять друг друга, оправдываться, лгать после всех этих лет?.. Но Ральф схватил ее за руку и рывком повернул лицом к себе.
— Я говорил тогда и повторяю сейчас: я люблю тебя! Ради тебя я готов был пойти против брата.
— Ты врешь! — закричала Этель, изо всех сил рванулась из его рук и помчалась вверх по лестнице.
Оказавшись в своей комнате и немного успокоившись, Этель задумалась. Ральф сказал, что любит ее. Неужели это возможно? Она старалась вспомнить во всех подробностях тот самый день, последний день с Ральфом…
Понедельник. В полдень, по возвращении его матери, они собирались уехать, но оказалось, что на утро у Ральфа запланирована деловая встреча, которую никак нельзя было отложить.
Они долго целовались и не могли оторваться друг от друга, как будто предчувствуя беду. Наконец Ральф уехал, пообещав скоро вернуться. Этель поднялась наверх, чтобы упаковать вещи.
Услыхав скрип тормозов подъехавшей машины, она подумала, что это вернулся Ральф, и побежала к входной двери. Но на пороге стоял Артур.
Не увидев никаких следов счастья встречи на лице жены, он интерпретировал это по-своему:
— Значит, ты получила письмо?
— Письмо? — Этель не сразу поняла, о чем идет речь. Ведь все это из другой жизни.
— Письмо от Луизы, — пояснил Артур.
— Ах да, конечно, она написала мне о ваших отношениях. — В голосе Этель не слышалось возмущения; она вспомнила — и только.
— Да не было никаких отношений! — решительно запротестовал Артур. — Ты должна поверить мне, дорогая. Я… Я просто проявил слабость, но не более того.
Чудесно! Он спал с Луизой, но не питал к ней никаких чувств и поэтому считает, что ничего страшного не произошло! Зачем же он приехал?
Сама не зная почему, Этель спросила:
— А тебе Луиза тоже послала письмо?
Артур кивнул:
— Она вне себя от того, что я отказался бросить тебя. Ничего, пусть знает, что я люблю только тебя.
И он полагал, что Этель станет обсуждать с ним это!
Если бы не Ральф, возможно, она бы набросилась на мужа, кричала, била его. Но теперь ей было просто противно.
Артур увидел ее чемоданы на лестнице и снова понял это по-своему.
— Пожалуйста, не уходи от меня. Я дурак, вел себя ужасно, знаю, но ты ведь не покинешь меня, правда? Я люблю тебя. Ты — моя жена!
— Да ведь тебя неделями, месяцами не бывает дома, — возмутилась Этель. — И ты называешь это супружеством?
— Да, да, это так, — Артур провел рукой по волосам, — я всегда так стремился домой, но вечно что-то мешало. Но теперь все будет по-другому. Клянусь. Дай мне только шанс, — умолял он ее, как казалось, искренно.
Но Этель это не трогало. Она очень жалела, что не успела вовремя уехать, и бессильно слушала, как он обещал ей золотые горы.
— Женитьба — это до конца жизни, ведь ты сама это говорила, — тихим голосом продолжал Артур, — и я хочу этого. Я проявил слабость, признаю. Я не был готов к появлению ребенка, и то, что мы потеряли его, ужасно. Ты так переживала, а я ничем не мог помочь. Но наша жизнь должна продолжаться, — он сжал ее руку, — моя и твоя. Смиримся с тем, что у нас не будет детей, и станем жить друг для друга. Я должен возвращаться в Париж. И я хочу, чтобы ты поехала со мной… Ты мне так нужна. Пожалуйста.
Уехать с ним! От одной мысли об этом у Этель все сжималось внутри. Как глупо сложилась ее жизнь: неудачный брак, потом эта странная любовь… А что, если она надоест Ральфу и он бросит ее? Она вспомнила, как жил ее отец: минуты счастья сменялись годами пьянства и случайных связей.
Артур решил не отступать.
— Ну, хорошо, — согласился он. — Не хочешь ехать в Париж, поедем в Лондон, я сниму для тебя квартиру, ты поживешь там и спокойно подумаешь о нашей дальнейшей жизни. Только не торопись, давай еще раз попробуем.
