— Я иду спать, — произнес Пол, как только они вошли в дом. — Уже очень поздно. — Он показал на циферблат своих часов, — Спокойной ночи, Джо. Спокойной ночи, моя дорогая.
— Спокойной ночи, Пол. — Она отпустила его, но затем, извинившись перед Джо, пошла следом. — Опять голова, — неуверенно сказала она, вернувшись с побелевшим лицом. — Эти боли приводят меня в ужас. Как можно их объяснить?
— Ну-ну, успокойся, Тесса! Ты сразу думаешь, что у него может быть опухоль мозга. Тебе ведь и так хватает волнений.
— Но почему эта боль? И очень тяжелая, я знаю, хотя он и не любит говорить об этом.
Джо, казалось, ее не слушал; на его лице появилось задумчивое выражение, и глаза странно блестели.
— А эти темные очки? Он давно их носит?
Тесса покачала головой.
— Нет, недавно. Я так удивилась, когда он сказал, что хочет их купить. Сначала Пол надевал их изредка, но теперь, кажется, он себя плохо чувствует без них. Джо, — спросила она, заметив выражение его лица, — ты думаешь, что эти головные боли связаны с глазами?
Глядя на нее в упор, он ответил вопросом на вопрос:
— Если так, ты понимаешь, что это значит?
Она растерялась.
— Нет… не понимаю. — Французское окно было распахнуто настежь, и казалось, что внимание Джо приковано к ночным звукам, доносящимся с гор, — стрекотанию кузнечиков, кваканью лягушек, крику осла, привязанного к дереву у дороги.
— Почему он неожиданно попросил купить ему очки, хотя так долго обходился без них? — пробормотал Джо. — Думаю, что эти головные боли как-то связаны с его глазами, — Он перевел взгляд на Тессу. — Ты думала когда-нибудь, что он сможет видеть?
— Видеть? — дрожа, повторила Тесса. — Нет, нет, он не сможет видеть — я в этом абсолютно уверена!
— Может быть, я неправильно объяснил… Но разве ты не понимаешь. Тесса, что свет его раздражает… а если свет его раздражает… — Он не договорил, но намек был ясен. Тесса задрожала еще сильней; ее пронзил страх, больший, чем страх за будущее. Если Пол когда-нибудь сможет видеть…
— Врачи… в Англии, — сказала она, запинаясь от волнения, — они все сказали, что его случай безнадежный. Я знаю, что он никогда не будет снова видеть…
В окно влетел огромный мотылек и забился вокруг лампы, отбрасывая тени на пол и стены.
— Они могли ошибиться; это часто случается. Его случай был странным, если не сказать больше. Я же говорил тебе, он не был слепым, когда пытался проникнуть в горящую машину. Его слепота возникла в результате шока, когда он думал, что Люсинда сгорела в машине.
Тесса сидела, совершенно ошеломленная. Она сама удивлялась тому, что Пол стал носить очки; она заметила, что он затеняет глаза; ее удивило выражение лица аптекаря, когда Пол рассказывал ему о своих головных болях. А лекарство… Пол сказал, что оно немного помогло; но теперь Тесса была уверена, что оно совсем не помогло. Бледная, дрожащая, с перекошенным лицом, она посмотрела на Джо.
— Если его зрение восстановится — мне конец! Я боролась, надеялась и молилась — и все напрасно!
Джо смущенно приблизился к ней.
— Тебе лучше выпить — и чего-нибудь покрепче. — Он налил ей бренди из бутылки. — Пожалуй, я тоже выпью. Конечно, — добавил Джо, — я могу ошибаться. Наверное, так и есть, но стоит обдумать…
— Нет! — с бешенством прервала она. — Нет! Я не хочу потерять его.
Джо обернулся, держа в руках стакан.
— Ты хочешь лишить его возможности снова видеть?
— Да… Нет! — Тесса помотала головой, с трудом соображая. — Я не могу потерять его! — воскликнула она с мукой. — Не могу!
— Почему ты так уверена, что потеряешь его? Ты же замужем, вспомни об этом.
— Конечно, я потеряю его! Он же женился на Люсинде — и потому может без труда получить развод.
Не обращая внимания на ее слова о разводе. Джо напомнил Тессе, что Пол ненавидит Люсинду.
— Это не причина, чтобы любить меня.
— Допустим, но ты была чертовски добра к нему, и он должен оценить это.
— Пол никогда меня не полюбит. Дома он терпеть меня не мог, говорил, что я бегаю за ним. Что же он подумает, если узнает, что я воспользовалась его слепотой, чтобы забрать его себе? Пол решит, что это мерзость, и будет прав! — Она смотрела на него взглядом загнанного зверя, полным отчаяния. — Я не хочу, чтобы у него восстановилось зрение, потому что… разве ты не понимаешь, он ужасно разозлится, обнаружив, что связан со мной, девушкой, которую так презирал, о которой говорил, что она безобразна…
— Пол никогда так не говорил! — резко оборвал ее Джо. — И не мог сказать!
— Он говорил, что единственное, что у меня есть, — это глаза, ты же помнишь, — Слезы полились ручьем, и Джо дал ей возможность поплакать, но, когда рыдания стали сотрясать тело Тессы, он встал со стула и обнял ее.
— Послушай, ведь у нас же нет никаких доказательств, что Пол снова сможет видеть. Постарайся сейчас забыть обо всем. Когда я приеду домой, то попробую навести справки, — я знаю кое-кого, кто знаком со специалистом-офтальмологом.
— Нет! — истерично закричала она. — Я не допущу, чтобы кто-то вмешивался в нашу жизнь! Я тебе сказала, что не хочу, чтобы Пол видел, — никогда!!!
Джо отошел и снова сел, и в комнате воцарилось молчание. Наконец Тесса отняла от глаз платок и посмотрела на своего гостя.
— Пол — мой друг, Тесса, — спокойно проговорил он. — Я должен разузнать об этом враче. Говорят, что он творит чудеса. Мне кажется, я слышал — подожди минутку — да, был очень похожий случай. Женщина потеряла дочь в результате аварии, у нее был шок — и она ослепла. По-моему, ей не пришлось делать операцию; достаточно было просто лечения. Может быть, с Полом то же самое, кто знает?
Тесса напомнила, что Пола лечили после аварии, но Джо не обратил на это внимания и твердо заявил:
— Мой долг — помочь Полу, если это возможно.
— Он мой муж. И мне решать.
— Пей бренди, — мягко посоветовал он. — Ты не знаешь, что говоришь. Когда у тебя будет время, чтобы обдумать и понять, что успешная операция или лечение могут помочь твоему мужу, ты передумаешь. Это его жизнь, Тесса, и надо дать ему возможность прожить ее по-настоящему.
— Я ни за что не стану помогать с консультацией! — сказала она решительно, хотя и более спокойным тоном. — Можешь не стараться и не разыскивать этого человека, потому что я никогда не поведу к нему Пола.
— Ты приговариваешь мужа к пожизненной слепоте?
— Да! Для его же блага…
— Тесса, ради Бога! Как может слепота быть чьим-нибудь благом?
— Ты сам сказал, что у нас нет уверенности, что он снова сможет видеть! — парировала она с отчаянием. — Это жестоко — отвезти его к тому человеку, зародить в нем надежду. Нет, я не хочу, чтобы его постигло разочарование! — Это удовлетворило ее, но только на мгновение. Ужасная тяжесть навалилась на нее, тяжесть, которая, она инстинктивно чувствовала это, доставит ей еще больше мучений, чем то состояние, к какому ее приговорил Пол.
