— Подите прогуляйтесь, — предложила она.
— Я буду неподалеку, — сказал Туарег.
Она напрягла слух, но не могла понять, отошел он или нет.
Наскоро вымывшись и переодевшись в чистую одежду, она вышла из кабины. Поблизости никого не было, значит, он отошел.
Она направилась к палатке, все время ища глазами Туарега, а он стоял в тени и провожал ее взглядом. Что же ему с ней делать? Из-за дяди она уедет не в следующем месяце, а послезавтра!
Он отчаянно боролся с желанием пойти к ней, услышать ее смех, увидеть чарующую улыбку.
Но можно ли вычеркнуть из жизни Нуру и полюбить другую женщину? Эта мысль терзала его.
Сегодня он испугался за Лайзу, представив, как она одна едет по пустыне, где никто не сможет прийти ей на помощь. Если бы у нее лопнула шина или закипел радиатор, она бы оказалась в крайне затруднительном положении. Сколько времени понадобилось бы спасательной команде, чтобы найти ее?
Узнал бы он когда-нибудь о ее смерти? Эта мысль напугала его. Неужели пути назад уже нет?
Время не стояло на месте. До отъезда Лайзы осталось два дня. Через два дня он распрощается с Лайзой Сэлинджер. Она вернется в Сиэтл, а он — в свою пустую виллу.
— Когда лучше всего приехать в Сиэтл? — осведомился он.
— Что?
Она сидела на койке и просматривала фотографии, чтобы убедиться, что министр вернул все. Туарег сидел за столом и наблюдал за ней.
— Какое время года в Сиэтле лучше всего? — повторил он.
— Лето, наверное. Хотя часто идет дождь. Но когда сухо, у нас великолепно. А вы хотите приехать?
— Может быть.
— Должна вам сказать, что к следующему лету я, наверное, уеду оттуда.
Это его поразило.
— Куда?
— Не знаю, но я замечательно провела здесь лето и подумала, не устроиться ли еще в одну экспедицию. Джейми сказала, что можно попасть в группу, едущую в Дамаск.
У нее другая жизнь. И он не вписывается в нее. Она не будет сидеть в своей квартире и ждать его приезда. Туарег встал и прошелся по палатке.
Как потечет жизнь после ее отъезда?
Ему даже не хотелось думать об этом. Может быть, следует серьезно подумать о поездке в Сиэтл до следующего лета?
Лайза сидела на ящике и наблюдала, как сворачивают палатки. Свои вещи она собрала еще вчера. Большую часть фотографий она отправила самолетом из Солуддая, но все негативы остались при ней. В случае чего или те, или другие попадут в Сиэтл.
Туарег уехал с грузовиком, увозившим снаряжение. Он предложил вернуться и доставить ее в Солуддай вертолетом, но она отказалась. Ей хотелось провести оставшееся время со своими друзьями по работе. Через два дня она навсегда расстанется с большинством из них. Может быть, и с профессором, хотя уже поговорила с ним о следующей экспедиции.
Она сидела, стараясь ни о чем не думать. Завтрашнюю ночь после прощального приема она проведет в квартире Ясмин, а рано утром сядет в самолет, летящий до Рима, я зятем домой
Лайза привыкла к прощаниям, но никогда их не любила, хотя прекрасно понимала, что любые отношения не вечны.
Солнце уже пекло. Она сморгнула слезы. В следующем году эта земля окажется под водой. Деревья, дающие тень, начнут гнить. Следы людей, когда-то живших здесь, исчезнут навсегда. А человек, в которого она влюбилась, будет ездить на коне по пустыне — один. Все это ее очень печалило.
Она жалела, что не набралась храбрости объясниться с ним. А вдруг, узнав, что кто-то любит его, он рискнет? Впрочем, нет! Но если бы она такое знала, то рискнула бы.
Прием был пышным. Роскошный музейный зал заполнили хозяева музея, высокопоставленные гости и члены археологической экспедиции. Лайза надела то же платье, что и на день рождения Джеппы, с которой они тепло встретились и побеседовали.
Утром Ясмин забрала Лайзу из отеля, и та весь день провела в ее квартире. Лайза познакомилась с отцом Туарега и была им очарована. Сын очень напоминал его. Ясмин не сказала, собирается ли Туарег быть на приеме.
Профессор Сандерс, несмотря на то что его фактически выставляли из страны, был главной персоной дня. Даже министр ему улыбался. Лайза подняла камеру, чтобы запечатлеть этот момент.
— А кто же сделает вашу фотографию для памятного альбома? — спросил дорогой знакомый голос.
Она повернулась и просияла от счастья.
— Вы, — ответила она, протягивая ему камеру. Туарег сделал несколько снимков, в том числе и с министром, который принялся расхваливать результаты раскопок.
Когда он отошел, Лайза скривила лицо.
— Что это он так переменился по отношению ко мне? — прошептала она Туарегу на ухо.
— Просто он очень зависим от моего дяди и старается угодить ему.
Туарег подозвал официанта, и они взяли по бокалу.
— За светлое будущее, Лайза Сэлинджер! Пусть ваша книга принесет вам славу и богатство!
— Спасибо, — ответила Лайза, отвернувшись, чтобы скрыть слезы.
Сможет ли она весь вечер притворяться веселой, когда ее сердце разрывается от горя? Может быть, стоит уйти пораньше, сославшись на больную ногу?
— А, вот и вы, Лайза! Пойдемте со мной. Я хочу познакомить вас со своим другом, довольно забавный парень, — услышала она мгновение спустя голос Джеппы. — Он уезжает учиться в аспирантуре в Беркли, а это ведь не так далеко от Сиэтла, правда? — Она взяла Лайзу под руку и отвела от Туарега.
Лайза оглянулась и пожала плечами. Может быть, новое знакомство поможет отогнать от себя печальные мысли?
— Лайза, это Хамид. Хамид, Лайза — знаменитый фотограф. У меня есть одна из ее книг. — Джеппа познакомила их и отошла.
Лайза вежливо улыбнулась. Хамид был примерно ее возраста, изучал медицину. Он попросил у Лайзы телефон и сказал, что, как только устроится на новом месте, позвонит ей. Увидев знакомого, он оставил ее. Лайза поискала глазами Туарега, но не нашла его. Неужели он уже ушел? Ну сколько еще продлится этот прием?
На следующее утро ей было неудобно выйти из комнаты, потому что по лицу текли слезы.
— Ради бога, держи себя в руках, — увещевала она себя, пытаясь остановить поток слез. Она будет писать Ясмин и узнавать о Туареге из ее писем.
Это наваждение. Она забудет о нем, как только окунется в текущие дела.
К ней будет приезжать Хамид.
Слезы полились с новой силой. Лайза прикусила губу, вздохнула и прошла в ванную, вымыть лицо холодной водой.
— Не смей больше! — велела она своему отражению.
Но скучать она будет не только о Туареге. Ей было тяжело прощаться со всеми. Она ненавидела прощания. Всю жизнь или она покидала кого-то, или покидали ее. Когда же это прекратится? Когда у нее будет семья, которая никуда не денется и не прогонит ее?
