— Всё. Тема закрыта! — перебил Саид (лимит терпения и поблажек исчерпан). Потом поднялся с кровати, взглянув сурово: — Поженимся, а там посмотрю, как поступить.
Снова в его словах звучит одно лишь «Я!» — с большой буквы и восклицательным знаком в конце.
Эгоист до мозга костей!
— Боишься, что без официального брака, не останусь с тобой, что на Родине закон будет на моей стороне, что дома найдутся те, кто защитит и навсегда оградит от твоего влияния, а личные связи никак не помогут? — нет, не отстану.
Он схватил меня за плечи и грубо дёрнул на себя:
— Да! Именно так! — прокричал в лицо. — Боюсь потерять тебя! Это хотела услышать?! Зачем выводишь на эмоции: нравится наблюдать мою боль?
Своим вопросом попала точно в «яблочко». Впрочем, делать ему больно не собиралась, наоборот — пытаюсь разобраться в том, что творится в его голове, иными словами — подобрать к нему правильный подход.
— Поэтому повторюсь: сначала свадьба, потом всё остальное, если не передумаю, — добавил, — и только под моим контролем.
— Обещаю: никуда я не денусь. Просто дай мне крошечный кусочек свободы: всё, в чём нуждаюсь сейчас — передышка, привести в порядок мысли, душевное состояние в норму. Ну а ты будешь приезжать. Разве многого прошу? …чуть-чуть времени…
— Жить на расстоянии? Серьёзно? — он рассмеялся в ответ, даже оконные стёкла задребезжали от басистого грудного звука. — В твоей стране другие нравы. Думаешь, смогу спокойно сидеть и бездействовать, зная, как мужики роем вьются вокруг тебя, пока я не рядом.
— В моей стране ни один мужчина не похищал меня, ни к чему не принуждал, не применял силу… Ещё сравнения требуются? — что теперь скажет?
— А как же Владимир? Это не я устроил похищение.
— Не без твоего вмешательства и приказов! — осмелилась и повысила голос.
— Диана-а-а… — протяжно произнёс, покачав головой.
И тут же резко оттолкнул от себя.
Я полетела обратно на кровать, отпружинила на матраце. Подол просторной туники задрался, обнажая бёдра и лобок (нижнее бельё отсутствует).
Саид хищно улыбнулся — такую реакцию ни с чем не перепутаешь. Он стал раздеваться, не отрывая плотоядного взгляда от меня:
— Сейчас я напомню, как хорошо тебе со мной бывает… и даже уговаривать не придётся… никакого насилия… только испепеляющая страсть, бесконечная нежность и с ума сводящая ласка…
Глава 38
Я нервно сглотнула вставший ком в горле, а дыхание перехватило, глядя, как Саид грациозно приближается, облизываясь: зверь вышел на охоту. Снова чувствую себя добычей, словно отставшая от стаи овечка трясусь перед голодным, рычащим, оскалившимся волком.
— Дрожишь… м-м… — он улыбнулся уголком губ, — от страха или желания?
Всегда казалось странным, как можно хотеть близости с мужчиной после низких поступков. Что творится в головах у женщин, которые прощают насилие, а потом, как ни в чём не бывало, добровольно ложатся в постель с садистами… На фоне этого напрашивается логичный вопрос: «а в душе ничего не надорвалось, не треснуло, не сломалось, не потухло безвозвратно?».
Понимаю, истории бывают разные. Невозможно провести общую черту и дать универсальный совет в тех или иных случаях — сравнения здесь неуместны. Хотя одно неизменно: терпеть такое отношение нельзя.
Но когда подумала о своей ситуации, была шокирована выводом…
Никак не ожидала, что это коснётся меня: я же ничем не отличаюсь от тех женщин — сама осуждаю подобное поведение, в итоге делаю обратное… парадокс…
Воспоминания ужасной ночи свежи, а я, выходит, тоже простила Саида, ведь готова дать ему шанс, и раз не возникло мыслей оттолкнуть его, сказать твёрдое уверенное «нет», остановить от намерений заняться сексом прямо сейчас.
Прям описание эпизода эротической сцены из сюжета любовного романа: «…девушку охватило предательским(!) возбуждением, тело превратилось в податливое желе, тающий воск, мышцы лона стянуло в томительно-приятной боли, низ живота наполнился восхитительной тяжестью в предвкушении наслаждения, а голова поплыла в пьянящем ощущении…».
«Да что со мной происходит?!» — объяснений нет. Непросто разобраться в себе и в своих противоречивых чувствах.
— Всё-таки не от страха волнительно трепещешь — по взгляду заметно, — он навис надо мной. Одной рукой опёрся на кровать, другой — скользнул в промежность, нежно гладит, раздвигая влажные складочки. — Ты течёшь… такая мокрая уже… Не станешь сопротивляться? — спрашивает вкрадчивым голосом.
Язык будто онемел, не могу вымолвить ни слова, лишь смотрю на Саида. Мысленно пытаюсь найти оправдание собственной реакции, но здравый смысл спит глубоким сном, уступая место жгучему желанию — волны жара растекаются по венам.
— Молчишь… согласна, значит… — прошептал, затем склонился к моему уху и провёл языком вдоль кончика мочки.
От его горячего дыхания по телу пробежал табун мелких мурашек, подобно крошечным разрядам тока, а когда он переключился на шею и стал покрывать кожу порхающими быстрыми поцелуями, я расслабилась, отдавшись нахлынувшим ощущениям.
Это выше моих сил — бороться с собой неимоверно сложно… и не буду…
— Так и знал: не придётся уговаривать тебя, — он приподнялся, заглянув в мои глаза. — Я же обещал, что не возьму силой.
Хотя, не скрою, испугалась, стоило ему разорвать тонкую ткань туники одним резким движением.
Теперь терзает грудь, втягивая поочерёдно соски ртом — щипает, покусывает, засасывает, дразнит, играет со мной…
Постепенно спускается ниже: целует живот и нетерпеливо впивается пальцами в бёдра. А устроившись лицом между моих ног, развёл их максимально широко и жадно припал губами к плоти — каждое прикосновение находит отклик во мне, удовольствие стремительно нарастает, копится, концентрируется и вот-вот вырвется наружу.
Если хорошо, то хорошо… Оргазм накатил как мощное разрушительное цунами, по телу пронеслась судорога, я выгнулась дугой и протяжно застонала:
— Саи-и-д… — произнесла на выдохе, блаженно прикрыв веки на доли секунд.
Он выпрямился.
— Невыносимо прекрасна… такая сладкая, вкусная… — окинул хищным взглядом. — Хочешь продолжения, моя жемчужина… — это был не вопрос, да и ответ ему не требуется.
Тут же ворвался в меня, растягивая собой на всю длину и заполняя ноющую пустоту внутри…
И мы сплелись в ритмичном танце.
* * *
А в это время…
Ангелина, терзаемая гнилым отчаянием и ядовитой тревогой за дочь, больше не могла сидеть, сложа руки и ничего не делать. Всё это погружает в состояние панического ужаса…
Прошла неделя с момента разговора с Владимиром, а результата всё ещё нет. И пусть он сказал, что решит проблему в кратчайшие сроки и привезёт Диану, даже накидал примерный план действий, не забыв предупредить, чтоб не вмешивалась, она всё же обратилась к своему брату — позвонила ему и попросила приехать.
Ожидание выматывает, лишая сил. Промедление — смерти подобно. Готова сама отправиться в Катар, но прежде ей необходимо проконсультироваться, посоветоваться, заручиться помощью и всесторонней поддержкой — уж кто-то, а полковник ФСБ знает, как поступают в разных случаях и нужные связи имеются.
«Бедная моя девочка… Как ты справляешься? Что с тобой происходит? Я вытащу тебя из этого ада!» — Ангелина, не переставая, думает о дочери. Потеряла покой, бессонница стала неотъемлемой спутницей по ночам, за считанные дни женщина осунулась, превратившись в собственную тень.
Она мечется по комнате: то присядет, то снова встанет… Периодически подбегает к окну, высматривая машину брата.
От тягостных мыслей отвлёк звонок домофона.
А спустя пару минут, в квартиру вошёл Борис Евгеньевич.
Они прошли на кухню.
И, не теряя времени, Ангелина подробно рассказала, в какую беду попала Диана и кто к этому причастен, на что получила логичный вопрос:
— Почему раньше молчала?! — мужчина разозлился. — Мою крестницу похитили с целью сексуального рабства, удерживают насильно, а ты только сейчас об этом говоришь?!! Геля, как так?
