— Иностранка, другой религии, далёкая от наших традиций и культуры женщина — какие доводы ещё привести?
— Моя мать — турчанка, и это не помешало тебе создать семью.
— Не сравнивай, — возмутился Мухаммад, — это не одно и то же.
— Отчего же? — парирует сын, защищая и отстаивая свою позицию.
— Твоя мать — мусульманка. И выросла она в Катаре, а не Турции. Национальность здесь ни при чём.
— Вот именно — ни при чём, как и вероисповедание. Ко всему можно привыкнуть.
— Допустим. Хотя ты так и не убедил меня: для чего необходимо снова жениться?
— И не буду убеждать, — разговор уже утомил Саида.
— Упрямый ты…
— Весь в тебя.
— Характером, да, — согласился отец. Впрочем, его образ жизни во многом отличается. — А в остальном: Ирам — моя единственная жена. Про гарем вообще молчу… Сколько наложниц тебе нужно, чтобы удовлетворить все потребности?
— Гарема не будет.
— Кажется, начинаю понимать… Ты увлёкся этой женщиной? Увлёкся настолько сильно, что… — до него только сейчас дошло, к чему это приведёт. — Ещё скажи: готов развестись ради неё?
Саид ничего не ответил, лишь пожал плечами. Обещание, данное Диане, конечно, он выполнит, ведь по факту — она будет единственной. Ну а если кого-то из жён не устроит такое положение дел, то держать никого не станет.
— Это никуда не годится, — покачал головой Мухаммад. — Я не позволю тебе опозорить семьи невесток, не хватало испортить с ними отношения и заработать репутацию непорядочных людей, — резко произнёс. — В особенности, это касается Халимы — её отец воспримет развод как личное оскорбление, а злость непременно выместит на дочери.
— О разводе пока речи не идёт. А если, действительно, хочешь лучше меня понять, то вспомни себя: ты отменил запланированную свадьбу из-за мамы. И дед тоже не был в восторге от этого поступка и вашего союза в целом. Что тебе тогда говорили: она не нашего круга? Успокоился он гораздо позже, когда я родился. Твоему же брату пришлось жениться на той девушке, чтобы соблюсти приличия, договорённости между семьями и избежать неминуемого конфликта.
— Ситуации неодинаковые.
— Глобальной разницы не вижу. Не столкнись ты с мамой случайно в больнице, где она работала медсестрой, то сам имел бы несколько жён и не рассуждал бы на тему, как неправильно, на твой взгляд, я живу, — ему надоело оправдываться перед отцом и что-то ещё объяснять, поэтому подытожил: — Я встретил женщину, без которой всё теряет смысл и значение. Теперь что скажешь?
В сравнении всегда нагляднее.
— Весомый аргумент. Любишь, значит, — наконец-то, отец услышал сына.
— Очень люблю, — признался, — люблю впервые в жизни. Раньше не испытывал ни капли того, что чувствую сейчас. Её зовут Диана, познакомишься с ней — изменишь своё мнение.
— Хорошо, — Мухаммад облегчённо выдохнул. — Давай, веди невесту, любопытно уже посмотреть на ту, от кого ты голову потерял.
* * *
Пока Саид шёл за Дианой, в кармане брюк «запел» телефон. Звонка он не ждал… А увидев на экране смартфона имя «Владимир», нахмурился, но всё же ответил:
— Да?
— Господин Аль-Сулайти, здравствуйте.
— Здравствуйте. Чему обязан?
— По делу звоню… — издалека начал Владимир.
— Разве мой помощник не связывался с вами?
— Связывался, хотя по каким причинам вы перенесли встречу — не озвучил.
— В ближайшую неделю я буду занят, — про свадьбу не стал сообщать.
— Вот как…
— Если что-то срочное, можете по телефону сказать. Только быстро, у меня мало времени.
— Я хотел бы приехать через три дня… Примете?
— Послушайте, давайте все вопросы решим через неделю, раньше никак не получится. В моей семье намечается ряд праздничных событий, — имеет в виду не только женитьбу, но и рождение четвёртой дочери — всё отметят, тем более, соберутся родственники.
— Понял вас, — «значит, буду действовать внезапно» — подумал Владимир. Другого выхода у него нет.
Глава 41
Должна признаться: Ирам приятно удивила меня, рассказывая о том, каким в детстве был её сын. Особенно потрясла и тронула до глубины души одна история…
Однажды в пустыне он нашёл и спас раненного, сильно истощённого, барханного кота* (прим. в конце главы есть картинка). Зверёк угодил в кем-то установленный капкан, а за то время, пока находился в ослабленном состоянии, без возможности выбраться из ловушки и защитить себя, его успели потрепать хищные птицы, ожидающие своего часа вкусить беспомощную жертву. И хоть это животное размером чуть меньше обычной домашней кошки, но всё же дикое, к неволе непривыкшее, а тогдашнему тринадцатилетнему Саиду удалось приручить найдёныша — выхаживал, заботился, и постепенно между ними установилась особая привязанность друг к другу.
Аи, такую кличку впоследствии получил кот, быстро освоился в новых условиях и уже не рвался на свободу. Конечно, его пытались выпустить в естественную среду обитания, но всё было бесполезно — каждый раз он возвращался. Прожил десять лет…
Не отрицаю, эта история заставила взглянуть на Саида с другой стороны, под другим углом, в другом качестве. Оказывается, у него доброе сердце — отзывчивый и неравнодушный, во всяком случае, был им в детстве. Но, так или иначе, это не убедило изменить мнение о нём и ситуации в целом, ведь обращается со мной как с собственностью и отпускать не собирается — своими поступками доказывает обратное. А слова любви ничего не значат, за этим кроются исключительно собственные интересы, цели и желания.
Я тоже как этот маленький зверёк…
Отчасти, наши судьбы похожи: попала в руки того же человека, который, повзрослев, стал эгоистичным, циничным и жестоким. Коту повезло гораздо больше, у него был шанс, хотя животное захотело сытой жизни рядом с людьми, нежели борьбу за кусок пищи в пустыне, а вот меня Саид «посадил в клетку» без права выбора.
И куда только делся тот мальчик двадцатишестилетней давности? Что с ним произошло за этот период? — раз успел позабыть об элементарных ценностях, таких понятиях как порядочность, честность, сострадание, доброжелательность, благородство — в конце, концов… У него перед глазами всегда был и есть пример родителей, здоровых отношений мужчины и женщины, насколько могу судить по рассказам Ирам…
«М-да… тяжело мне придётся с ним…».
— О чём задумалась, Диана? — мать Саида прикоснулась к моему плечу, отвлекая от размышлений.
— Да так… — нечего ответить. Вот если бы ОН согласился на моё предложение, тогда я смогла бы отрешиться от всего случившегося со мной и открыться навстречу. Не сразу, постепенно…
— Всё будет хорошо. Узнаешь моего сына лучше — оценишь по достоинствам.
«Не разделяю её энтузиазма».
— Бабушка, бабушка! — воскликнула Лабиба, младшая из дочерей Саида и Халимы. — Расскажи ещё о папе, когда он был мальчиком.
— Моя любопытная, — Ирам ласково провела ладонью по голове внучки. — Ты же уже слышала эти истории и не раз.
— Всё равно очень интересно, — она радостно захлопала в ладоши, потом посмотрела на меня: — Диана, а тебе интересно?
— Конечно, — сказать ей «нет» — язык не поворачивается, не хочу расстраивать ребёнка.
Очевидно, девочкам не хватает папиного внимания, мужского воспитания, и хотя бы таким образом — посредством разговоров, женщины прививают им уважение, любовь к отцу.
За всё время, проведённое здесь, я не видела, чтобы Саид общался с дочерьми: он либо уезжает по рабочим делам в город, либо со мной находится. Разве так можно? Неужели, ему совсем плевать? А если бы были мальчики — по-другому к сыновьям относился бы? Не понимаю патологического стремления некоторых мужчин иметь наследника. Дети — это счастье, и неважно, кого они пола.
* * *
Тут и Халима вернулась в комнату. Но почему-то пришла она с одной из дочек Алии, со старшей — на вид девочке чуть больше годика. С её детьми я пока незнакома.
— Долго ходишь, — Ирам обернулась в сторону невестки, — мы уже поболтать успели. А где Саида?
