Эйприл встала, не желая больше находиться на кровати, где они еще недавно занимались любовью, и принялась искать туфли. Ей нужно выбраться отсюда.
В одиночку.
И еще следует проконсультироваться со своими адвокатами. Она продолжит борьбу. Отель слишком важен для нее.
Эйприл медленно подошла к двери, не зная, стоит ли ей подождать Сета или уйти немедленно. Ее вещи упакованы. Остается только вызвать такси.
Сет закончил разговор и бросил телефон на кровать, затем посмотрел на Эйприл:
— Мне нужно идти.
Сложив руки на груди, она изобразила понимающую улыбку. В конце концов, он не виноват в том, что она влюбилась в него.
— Я уже догадалась.
— Прости за спешку. Я ведь просил тебя остаться на ночь.
— У тебя сейчас много дел.
Сет подошел к ней и бережно взял за руку:
— Эйприл, это не должно повлиять на нас.
Она вздохнула, отступила назад, высвобождаясь:
— Мы оба уезжаем. Возвращаемся к той жизни, которая была у каждого из нас.
— Давай встретимся завтра вечером.
— Сет…
— Я не оставлю тебя в покое, Эйприл, — предупредил Сет, поднимая бровь. — Только не после сегодняшнего утра. Мы можем продолжать встречаться.
Она показала на смятую постель:
— Ты имеешь в виду — спать вместе?
Он склонил голову набок:
— Ты не хочешь делить со мной постель, потому что я выиграл битву за отель?
— Объясни, зачем ты ищешь новых встреч со мной? — спросила она.
— Нам нравится быть вместе, — сказал он со следами былой страсти в глазах.
— Сет, твоя компания заменяет тебе жену. Если мы продолжим встречаться, ты будешь относиться ко мне как к любовнице. Как к женщине, с которой ты встречаешься на стороне.
Он сердито бросил:
— Довольно неприятное заявление.
Эйприл вздохнула, вскинула подбородок, но не отступила от своих слов:
— Тебе просто нужен кто-то, кто поймет, что на первом месте у тебя всегда будет стоять бизнес. Женщина, которая займет место в твоем рабочем расписании и не потребует большего. Докажи, что тебе нужно не только мое тело, согревающее твою постель, и мы продолжим разговор.
Глаза Сета расширились от удивления.
— Ты просишь меня о серьезных отношениях?
— Мне известно твое мнение по поводу серьезных отношений. Но я не могу начинать что-то, что никогда ни к чему не приведет.
— Мы уже давно начали, Эйприл, — заметил он, стиснув зубы.
— Просто будь честен со мной, — попросила она.
— Ты хочешь знать, что я на самом деле думаю? — Казалось, у него напрягся каждый мускул. — Влюбленные люди больше не являются сами собой. Они принимают неверные решения, совершают недопустимые поступки, унижаются. Я не желаю превращаться в дурака.
Эйприл пришла в ужас:
— Ты действительно так считаешь?
— Я наблюдал за этим всю свою жизнь. Мама унижалась, принимая отца, который был женат на матери Райдера. Я слышал, что говорили люди за ее спиной. Мужчины делали ей непристойные предложения, когда отца не было рядом, — они думали, что она легкодоступна. А за Джессе бегали женщины, стремясь получить деньги и драгоценности.
Эйприл физически ощущала его страдание. Какие у него шансы обрести счастье, если он испытал столько боли?
— Поэтому ты никогда не позволишь себе серьезные отношения? Не женишься? Не заведешь семью?
— Я не могу обещать тебе, что наша связь продлится вечно, но нам хорошо вместе, Эйприл. Почему бы не насладиться тем, что у нас есть?
Но ведь она любит его.
А ему нужна любовница.
Сет приблизился к ней:
— Я позвоню тебе, когда мы вернемся в Нью-Йорк.
Не было смысла продолжать этот разговор. Эйприл положила ладони ему на грудь и легонько оттолкнула:
— Пожалуйста, не звони мне, Сет.
Целая палитра эмоций отразилась на его лице, он притянул ее к себе в страстном объятии:
— Я отказываюсь верить в то, что прощаюсь с тобой.
— Тебе нужно разобраться с компанией, решить вопросы наследства. Мне же предстоит выбрать, чем я хочу в дальнейшем заняться. И я не отступлюсь от борьбы за отель, несмотря на мнение твоих юристов. Как видишь, мы оба слишком заняты.
Сет взял ее за подбородок и страстно поцеловал в губы. Эйприл обняла его за шею, притянула к себе, желая запомнить их прощальный поцелуй. Затем она отстранилась:
— Мне пора.
Он не отпускал ее.
— Сет, мне нужно идти, и тебе тоже. Тебя ждут в офисе через час.
— Я попрошу отнести твои сумки в мою машину.
— Нет, — сказала она срывающимся голосом.
— Я подвезу тебя.
— Сет, давай расстанемся здесь. Пожалуйста.
Она не переживет, если прощание затянется.
Он, должно быть, понял ее отчаяние. Его лицо посерьезнело, руки опустились.
— Позволь мне вызвать для тебя машину.
Эйприл благодарно кивнула.
— Я распоряжусь, чтобы тебе отправили фортепиано, как только ты устроишься.
Она на долю секунды прикрыла глаза:
— Оставь его здесь. Оно принадлежит этому отелю.
Черт! Она и от этого отказывается. Она не хочет принимать фортепиано, не хочет ехать с ним в одной машине. Не хочет его.
— Оно принадлежит тебе, — возразил Сет.
— Ты забываешь, что я все еще претендую на отель. Мне приятно думать, что фортепиано стоит здесь. На нем играют другие исполнители, аудитория наслаждается музыкой — как тогда… Если не возражаешь, я подожду машину на берегу. Я буду скучать по морю. — Эйприл поцеловала его в щеку. — Спасибо, Сет. За все.
Затем она ушла, и комната опустела. Сет застыл в смятении. Он выиграл. Отель в безопасности. Можно двигаться дальше. Почему же он чувствует себя проигравшим?
* * *
Три недели спустя Сет стоял в своих роскошных апартаментах, расположенных на последнем этаже небоскреба, и разглядывал ночное небо. Он скучал по Эйприл, ему хотелось поговорить с ней о звездах, послушать, что она знает о них. Он мечтал, чтобы существовала дверь, которую он мог бы открыть и обнаружить за ней Эйприл.
Посетит ли она отель «Маяк» после того, как проиграет в суде свое безнадежное дело? Будет досадно, если нет. Сердце этих мест принадлежит ей.
Наконец Сет понял, почему чувствовал себя проигравшим, с тех пор как она вышла из его номера. Эйприл должна владеть отелем. Он действительно значит для нее очень много.
Сет вспомнил смотровую площадку маяка и Эйприл с блестящими от восторга глазами. Затем он вспомнил, как она сидела на траве, поджав ноги, и ветер трепал ее волосы… Вспомнил, как она изучала звезды, лежа в его объятиях, смотрела старое видео с выступлением своего отца, бежала на пристань… Как к ней вернулась память… Он зажмурился, чтобы отогнать видения, но это сделало их более отчетливыми.
