В пять часов Николь поднялась в детскую и полчаса провела в компании с проснувшимся Луисом и приглядывавшей за ним Хуанитой. Ребенок был настоящим чудом: он заливался счастливым смехом всякий раз, как Николь легонько тормошила его. Только когда она прекратила его щекотать, Луис начал демонстрировать тот самый темперамент, о котором говорил Эдуардо, и требовательные крики малыша разнеслись по всему дому.
― У мальчика сильные легкие, — с гордостью прокомментировала Хуанита, в то время как Николь поспешила взять кричащего ребенка на руки. — Он будет очень сильным мужчиной, когда вырастет. А тебе нужно родить своего ребенка, — заметила она, наблюдая за тем, с какой любовью Николь занимается ребенком. — Ты будешь прекрасной матерью.
― Надеюсь, все так и будет, — призналась Николь. — Мне хотелось бы иметь нескольких детей. Ах ты, маленький проказник! — воскликнула она, когда Луис запустил пальцы в ее волосы. — Ты делаешь тете больно.
Хуанита поспешила прийти Николь на помощь. Они все еще пытались отцепить пальчики Луиса, крепко державшего Николь за волосы, когда в комнату вошел Маркус.
― Кто-нибудь, успокойте этого ребенка! — начал он. — Какого дьявола?..
― Не забывай, что ты в детской, — остановила его Николь. — Здесь нет никакого дьявола. Всего лишь твой маленький братик практикуется в умении достигать цели, как и полагается настоящему Пераца. Извини, если мы тебя побеспокоили, но детям в этом возрасте свойственно громко кричать.
― С каких пор ты стала специалистом в области педиатрии? — колко заметил Маркус.
― С тех пор, как родилась, — в тон ему ответила Николь. — Это называется материнским инстинктом. Правда, в моем случае к заложенной природой теории прибавилась практика: у близкой подруги трехлетняя дочь. Я проводила много времени с девочкой, когда она была совсем маленькой.
Николь передала все еще недовольного Луиса Хуаните.
— В любом случае тебе быстрее удастся его успокоить, — с улыбкой проговорила она, собираясь выйти из комнаты.
Стоявший в дверях Маркус посторонился, освобождая ей дорогу.
― И на кого же ты пыталась произвести впечатление своим материнским инстинктом? — поинтересовался он.
― Можешь быть уверен, не на тебя! Откуда мне было знать, что из-за детского писка ты бросишь все свои дела и через весь дом потащишься в комнату Луиса!
― Писк! — Николь начала узнавать того Маркуса, с которым познакомилась год назад. — Да я счет потерял бессонным ночам!
― Тогда тебе, вероятно, следует подыскать себе другое жилье, — заметила Николь. — Я понимаю, Лас-Веридас на протяжении многих лет является семейной резиденцией Пераца, но…
― Так будет продолжаться не всегда. — Маркус по-прежнему вспыхивал, как сухой порох, к которому поднесли спичку. — Власть Леоноры закончится со смертью моего отца.
― Сомневаюсь, чтобы она захотела после этого здесь оставаться. — Николь была уверена в своих словах. — Дом никогда не представлял для нее большого интереса. Он слишком темный и старомодно обставлен.
― Я в курсе. Она как-то предприняла попытку все тут изменить, но терпение даже моего отца небезгранично.
― Тогда что тебя удерживает? — Николь понимала, что перегибает палку, но уже не могла остановиться. — Лас-Веридас никуда от тебя не денется. Пусть отец счастливо живет в нем вместе с новой семьей А тебе будет гораздо комфортнее в одной из этих шикарных квартир в центре города. Там-то точно не окажется никаких кричащих детей. Идеальные условия для холостяка. Фактически…
Маркус не дал ей договорить, грубо схватив за руку и тряхнув так, что Николь больно ударилась спиной о стену.
— Я больше не намерен терпеть твои выходки! Еще одно слово в подобном роде, и я покажу тебе, какого обращения заслуживают такие женщины, как ты!
Николь промолчала в ответ, понимая, что только что перешла незримую границу, за которой поступки и слова оцениваются уже совсем другими баллами. Ее взгляд уперся в грудь Маркусу. Прижаться бы губами к его открытой шее, попытать счастья еще раз…
Николь громко перевела дыхание, когда его рука соскользнула с ее плеча на грудь. Она закрыла глаза, пытаясь запомнить чувство, которое вызвало у нее это прикосновение. Мысленно Николь умоляла Маркуса не останавливаться. Он бы не был так нежен, если бы не испытывал к ней абсолютно ничего.
По-настоящему несчастной Николь почувствовала себя, когда он убрал руку. Нехотя открыла она глаза и встретилась с саркастическим взглядом Маркуса.
― Час расплаты приближается, — мрачно проговорил он.
― Прекрасно, — выдержав его взгляд, ответила Николь. — Не люблю оставаться в долгу.
Взгляд Маркуса стал еще более саркастичным.
— Покорностью тебе не удастся заставить меня передумать. Ты все равно расплатишься по счету. Я не собираюсь отказывать себе в удовольствии. До встречи в постели, — добавил он, отвешивая ей шутливый поклон.
Несмотря на продолжительный послеобеденный отдых, Изабелла выглядела утомленной, когда они с Патрисио собрались уезжать домой.
Нет ничего удивительного в том, думала Николь, провожая пару взглядом, что у Изабеллы такой уставший вид, ведь ребенок, которому она скоро даст жизнь, забирает все ее силы.
― Вот посмотришь, Изабелла быстро оправится после родов. В ее возрасте это естественно, — заверила Леонора Николь. — Это у меня почти месяц ушел на то, чтобы прийти в себя после рождения Луиса. Особенно пострадала моя талия.
― Сейчас ты выглядишь так же, как до родов, — поспешила успокоить мачеху Николь.
― Иначе и быть не должно, если принять во внимание усилия, которые пришлось приложить, чтобы вернуться к прежнему весу. Чем ты занималась после обеда?
― Да так, ничем особенным. Заглянула к Луису на полчаса. Он такой шустрый, как юла. Если ты не возражаешь, утром я бы хотела прогуляться с ним в саду.
― Почему нет? Хуаните тоже не мешает отдохнуть.
Когда сели ужинать, Маркуса за столом не оказалось. Поскольку ни Эдуардо, ни Леонора не обратили на это внимания, Николь пришла к выводу, что им заранее было известно о его отсутствии.
Где он мог быть, Николь не имела ни малейшего понятия. Она пыталась уверить себя, будто его отсутствие ей только на руку, но одна мысль о том, что Маркус, возможно, проведет вечер в компании другой женщины, начисто лишила ее аппетита.
После ужина погода заметно ухудшилась, а к одиннадцати часам на землю обрушился целый водопад дождя, сопровождающийся ураганным ветром.
― В такую погоду Маркусу лучше заночевать там, где он сейчас находится, — заметил Эдуарде, наблюдая через окно за разыгравшейся стихией.
