— Нашу сексуальную жизнь! — воскликнула Шерил, обретя наконец голос. — О какой сексуальной жизни ты говоришь?
Шерил схватила его за руку, втащила в комнату и закрыла дверь. Затем, наставив на Барнета дрожащий палец, сообщила ему:
— Ты сумасшедший. Тебе это известно?
— Да, я схожу по тебе с ума, — согласился он, схватил ее руку, поднес к губам и стал покусывать кончики пальцев.
Его слова и ласка вызвали у Шерил новый прилив желания, однако она нашла в себе силы вырвать руку и отступила назад — подальше, подальше от Барнета, излучающего магические флюиды. Так она пятилась до тех пор, пока, зацепившись каблуком за край ковра, не шлепнулась на кровать рядом с чемоданом.
Барнет перестал улыбаться и недоуменно уставился на чемодан.
— Что это такое, черт побери?!
— Не глупи, Барнет, это чемодан, — сказала Шерил с уверенностью, которой не чувствовала.
Он недоверчиво взглянул на нее.
— Ты уезжаешь?
Во рту у Шерил пересохло — такое впечатление, будто он набит ватой. Она тяжело сглотнула и, высоко вскинув голову, сообщила:
— Мой рейс через два часа.
— И ты даже не подумала мне об этом сообщить? — спросил Барнет таким голосом, что у Шерил по коже побежали мурашки.
Она нервно рассмеялась.
— Разумеется, подумала. Я оставила тебе записку.
Его взгляд обежал комнату и остановился на листе бумаги, лежавшем на ночном столике. Барнет стремительно подошел к столику, схватил записку и прочел: «Барнет, как ни жаль, по придется пропустить свадьбу. Мне нужно домой. Извинись за меня перед своей семьей. Шерил».
Он сердито посмотрел на нее.
— Заболел Уолли?
— Н-нет…
— Сгорел дом?
— Нет, но…
— Твой брат оштрафовал еще одного родственника мэра?
Она выпрямилась и бросила на него возмущенный взгляд.
— Конечно, нет!
В глазах Барнета зажглись гневные огоньки.
— Тогда почему, черт побери, ты не можешь подождать еще один день?!
Скрестив руки на груди, Шерил упрямо молчала. Барнст скрипнул зубами.
— Хочешь уехать? Прекрасно, я еду с тобой.
Он швырнул записку и устремился в свою спальню.
Шерил подпрыгнула.
— Ты не можешь уехать!
Он на секунду задержался у двери.
— Это свободная страна, Шерил. Мой приход и уход, приезд и отъезд никого, кроме меня, не касаются, хотя эта дверь — он с такой яростью хлопнул по двери ладонью, что она распахнулась, — и не вертящаяся!
Шерил вспыхнула. Какой негодяй! Осмелился бросить ей в лицо случайные слова, вырвавшиеся у нее в порыве гнева!
— Барнет, — сказала она с нескрываемой насмешкой, — ты не можешь уехать. Твоя сестра сегодня выходит замуж. Ты забыл?
Барнет вздрогнул, в его глазах появилась печаль. Тихим, потухшим голосом он сказал:
— Свадьбы не будет. У невесты изменились планы.
Через час сорок пять Барнет томился в очереди, ожидая выхода на посадку. Он стоял последним и чуть не падал с ног от усталости. За всю ночь ему так и не удалось сомкнуть глаз.
После долгих разговоров с матерью (утешающих) и с сестрой (успокаивающих) он мечтал забраться в свою удобную кровать и уснуть. Но, как оказалось, у Шерил были другие планы. И с ними пришлось считаться.
Она стояла перед ним, неестественно выпрямившись и высоко вскинув голову. Свободный пиджачок не скрывал напряженности ее плеч. Шерил являла собой живое воплощение гнева. В машине, пока они ехали в аэропорт, она не промолвила ни слова, если не считать короткого: «Спасибо, я не нуждаюсь ни в чьей помощи», — когда он хотел взять ее чемодан.
Неспособный противостоять соблазну, Барнет опустил взгляд ниже и увидел туго натянувшиеся на бедрах джинсы, мягкий изгиб бедер, округлые ягодицы… Несмотря на усталость, панцирем сковавшую его тело, в нем снова проснулось желание. Барнет мрачно нахмурился. Ну что ты за дурак, сказал он себе, с тем же успехом можешь хотеть луну. И скорее луна упадет на землю, чем эта леди бросит на тебя взгляд.
Очередь ожила. Шерил предъявила свой посадочный талон и прошла на посадку. Следом за пей шел Барнет.
Он видел, как она, сверяясь с билетом, искала свое кресло. Шерил позвонила в аэропорт раньше него, поэтому и места у них оказались не рядом: она сидела через проход. Барнет в ярости сжал кулаки.
Он подождал, пока Шерил положила на багажную полку свою сумку, и остановился рядом с ней в проходе.
— Все-таки нам надо поговорить, — сказал он.
Идущая следом за ним дама деликатным покашливанием дала ему понять, что он мешает движению.
Шерил покраснела, в изумрудно-зеленых глазах вспыхнуло раздражение.
— Барнет, сейчас не время!
— Ты не захотела разговаривать со мной дома. В машине, когда мы ехали сюда. И в аэропорту. Когда же у тебя будет время?
Он не ожидал, что его слова прозвучат так громко. Сидящие поблизости пассажиры уставились на них. Шерил тяжело опустилась на сиденье. Деликатная пожилая дама, которая стояла за Барнетом, похлопала его по плечу и, указав на свободное кресло рядом с креслом Шерил, сказала:
— Молодой человек, мое место как раз то, на которое вы меня не пускаете.
Барнет вздохнул и выпрямился.
— Извините, мэм. Мне нужно поговорить с моим другом.
Последнее слово буквально застряло у него в горле. Он не был уверен, есть ли у него теперь право называть Шерил своим другом.
— Где вы все-таки сидите? — требовательно спросила дама.
Барнет указал на место через проход.
— Вон там, мэм.
Дама хитровато прищурилась.
— Мне кажется, вы хотите, чтобы я предложила вам свое место, рядом с вашим… другом.
Барнет с благодарностью посмотрел на свою спасительницу, не веря, что удача, наконец, повернулась к нему лицом.
— Но я не предложу, — огорошила его дама и, усмехнувшись, пояснила: — Я специально купила билет заранее, чтобы сидеть у иллюминатора. А теперь, молодой человек, отойдите, вы мне мешаете.
Шерил усмехнулась.
Барнет бросил на даму уничтожающий взгляд и опустился в свое кресло, рядом с молодой матерью, успокаивающей рыдающего младенца Пассажир, сидящий в ряду перед ним, откинул спинку кресла, больно ударив его по коленной чашечке. Памятую о мамаше с младенцем, Барнет проглотил проклятие и молча стал потирать ушибленное место.
Шерил взглянула на него через проход. Барнет изобразил на лице улыбку. Вздернув хорошенький носик, Шерил уставилась вперед, с неожиданным интересом изучая инструкцию для пассажиров.
Ребенок на коленях у матери захныкал. Она поспешно взмахнула бутылочкой, и струйка смеси выстрелила прямо в Барнета. Он посмотрел на свою рубашку и вздохнул: если уж не везет, то во всем. Пусть Небеса позволят ему пережить этот полет, большего он не требует.
