— Нашла! — завопила Дотти, показывая на елку в два раза выше нее.
— Я тоже, — закричала Сью, крепко обнимая маленькую кривобокую елочку.
— А может быть, эту? Или эту? Или ту. — Дотти и Пэтси бегали по лесу, показывая то на одну елку, то на другую.
Николас прислонился к ограде и притянул Хэлен к себе. Его дыхание касалось пряди ее волос, выбившихся из-под капюшона.
— Как ты думаешь, они когда-нибудь выберут? — спросила она ковбоя.
Николас откинул ее капюшон, погладил по голове и легонько куснул за ухо.
— Это меня как-то мало волнует.
Хэлен это волновало еще меньше. Она уютно устроилась в объятиях Николаса и молча наблюдала, как девочки носятся среди деревьев.
— Пусть решит дядя Ник, — наконец заявила Пэтси. Ее сестры согласились.
— Я? Да я же ничего в них не понимаю!
— Давай, дядя Ник, — подтолкнула его Дотти, — выбирай елочку.
— И не обращай внимания на те, которые выбрали мы, — добавила Сью. — Они останутся на будущий год.
Будущий год…
Сью произнесла эти слова так уверенно, что Хэлен захотелось крепко обнять девочку, прижать ее к себе. Она посмотрела на Николаса. А он — на нее. В его глазах было что-то бесконечно печальное.
Ковбой медленно кивнул, взял пилу, которую протягивала ему Дотти, и принялся за дело.
Елку тащили все вместе за ветки. Потом девочки опять убежали вперед. Стало смеркаться. На западе заходило пурпурно-красное солнце, а на востоке вечер окрасил небо в темно-фиолетовые тона. Чуть выше линии горизонта Хэлен увидела одинокую вечернюю звезду. Внизу, в темноте, вырисовывались неровные силуэты деревьев, припорошенных розоватым сейчас снегом. Девочки весело играли в снежки, заталкивая друг друга в сугробы.
Хэлен улыбнулась, почувствовав на своем плече руку Николаса.
— Хочешь, я тебе помогу? — предложила девушка. Ковбой тащил елку всю дорогу. Он улыбнулся:
— Небольшая поддержка не помешала бы. Один маленький поцелуи прибавит мне сил.
Хэлен обвила руками его шею и подняла чуть приоткрытый рот к его губам.
— Я тоже так думаю.
Если освещенный светом звезд заснеженный горный склон был сказочной декорацией, сотворенной самой природой, то спортзал средней школы в Блаф Спрингс, украшенный для праздника «Снежный ком», был сказочной декорацией, созданной руками человека. На невидимых нитях мерцали глянцевые белые и сделанные из фольги снежные хлопья, отражающие радужное сияние светильников. Старинные сани, нагруженные нарядно упакованными подарками, стояли в углу. А посреди большого зала красовалась рождественская елка, освещенная сотнями разноцветных огней.
— Я так боюсь! — призналась Пэтси.
— Не надо, — улыбнулась Хэлен. Они стояли в фойе, ожидая, пока Люк повесит их пальто. — Ты здесь самая красивая. — Хэлен поправила локоны Пэтси, блестящим темным покровом лежащие на зеленом бархате.
— Ты действительно думаешь, что платье хорошо смотрится? — беспокоилась Пэтси. — Не… самодельно?
— Можно подумать, что Кристиан Диор прострочил швы на своей машинке.
Пэтси хихикнула, потом повернулась к Николасу.
— А ты как думаешь, дядя Ник?
— Если бы я умел танцевать, я бы дрался за право пригласить тебя на танец, — галантно ответил тот.
Пэтси импульсивно обняла его.
— Я люблю тебя, ты бываешь таким смешным! — заявила девочка.
Николас моргнул, немного ослабил ворот своей белой накрахмаленной рубашки, потом скорчил девочке рожицу.
— Возможно. Иначе я сидел бы дома и играл в шахматы.
Появился сияющий Люк в элегантном смокинге и плиссированной белой рубашке.
— Ты готова?
Пэтси кивнула и подала ему руку. Люк увлек девочку танцевать.
Хэлен взглянула на Николаса. Он смотрел на Пэтси напряженно и задумчиво. Хэлен тронула своего спутника за рукав.
— Ник?
— Мм?.. — Он кивнул головой, удерживая ее руку в своей. — А, да. Все нормально.
Хэлен сделала забавное открытие: если в маленьком городке вы кого-то не знаете, то на празднике познакомитесь почти со всеми. Бетти Велис представила ее некоторым учителям и родителям.
Первой была учительница Дотти. После первого же танца она приклеилась к Николасу. Лучезарно улыбаясь, дама повисла у него на руке.
— Я учительница английского языка у вашей племянницы Дотти. Меня зовут Арлетта Спрак. У этой девочки такая светлая голова, мистер Лэндж, — трещала она.
— Спасибо, — вежливо ответил Николас.
— Я с самого начала поняла, что Дотти очень сообразительная. Всегда поднимает руку, отвечает правильно — в общем, всегда на высоте. Мы только что просмотрели результаты ее контрольных. Они просто потрясающие!
— Дотти очень любит читать, — вступила в разговор Хэлен.
— И как хорошо, что вы поддерживаете в ней эту страсть, — продолжала миссис Спрак. — Эта девочка далеко пойдет, я вас уверяю.
— Она уже далеко идет, — пробормотал Николас в свой стакан с пуншем.
— Ну, да, — весело сказала учительница. — У Дотти удивительные возможности. Я надеюсь, что вы поможете ей развивать их. — Она еще раз пожала руку Николасу и упорхнула, чтобы выпить пунша с другими родителями.
Николас искоса посмотрел на Хэлен.
— Единственное, что Дотти читает, — это книги о конезаводстве. Неужели они такие познавательные?
— У девочки хорошие способности, — улыбнулась Хэлен.
— Боже мой, кого я вижу! — раздался сзади чей-то голос.
Хэлен обернулась и увидел Фрэнка Керби, она не встречала его с того самого дня, как он прочитал им завещание Юлиуса. Фрэнк просиял и похлопал Николаса по плечу.
— Подумать только, и вы здесь. — Франк подмигнул им обоим. — Итак, Юлиус, хитрый лис, в конце концов оказался прав? Я собирался позвонить вам. Тут один парень из Денвера присматривает себе ранчо. Но если я правильно понял, вы не собираетесь продавать свое. — Фрэнк одобрительно кивнул. — Юлиус был бы очень рад.
Музыка заиграла громче.
— Почему вы не танцуете? — спросил адвокат.
— Я не могу, — Николас кивнул на свое колено.
— А, — понимающе протянул Фрэнк, потом взглянул на ковбоя. — Но ты не будешь возражать, если я… — Он улыбнулся и подал руку Хэлен.
Она тоже посмотрела на Николаса. Тот пожал плечами.
— Идите…
Фрэнк Керби оказался отличным танцором. Ему не нужно было смотреть под ноги или отсчитывать такты. Он легко кружил Хэлен по залу и при этом непринужденно беседовал. Хэлен отвечала ему, смеялась, но ни на минуту не отрывала глаз от Ника.
Возле него постоянно вились какие-то женщины и, поговорив немного, порой дотрагивались до руки Николаса, улыбались и уходили.
