Натали уже открыла рот, чтобы поздороваться и возвестить о своем прибытии, но услышала за спиной покашливание. По лестнице спускался отец.
— Доброе утро! — поздоровался он.
Собеседники услышали его бодрый голос и повернулись к дверям. Слейтер встал с кресла, и Натали смогла рассмотреть его во всей красе.
Все-таки самое красивое у него — руки, мстительно подумала она. А так — ничего особенного. Высокий, худой, плечи широкие (удивительно!), лицо какое-то серое (или это из-за глаз?), подбородок упрямый (как у Дика), щеки впали (не кормят бедного!). Так была исследована вся фигура потенциального врага. Он не был неприятен, как Натали ни старалась себя в этом убедить. Сдержан, не слишком красив, холоден, но не неприятен… Широкий открытый лоб, умные глаза, чуть кривая, но обаятельная улыбка… Если бы он не был отцом Дика, он скорее всего даже понравился бы Натали. К тому же он смотрел на нее как-то странно… Откуда такая радость при виде незнакомки?
— Ну вот и отлично, что все в сборе, — сказал профессор, когда все формальности были исполнены и он перезнакомил всех своих гостей. — Во всяком случае, я рад, что в мое отсутствие вам будет чем заняться. Мне необходимо уехать в клинику, вернусь поздно, Натали, ты будешь занимать наших гостей. И, пожалуйста, не спорь со мной. — Эта была реакция на попытку Вэла что-то сказать. — Я, конечно, не смею задерживать, — развел руками профессор, — но мне хотелось бы, чтобы вы с сыном побыли у нас. По-моему, мальчику здесь нравится. Но если у вас планы…
— О, дядя Берк, — Рене подошла к профессору и взяла его под руку, — вы такой замечательный. Я так скучаю по вашему дому. Хорошо, что Натали решила приехать, иначе мы бы не встретились еще тысячу лет…
Профессор сконфузился. Он всегда терялся, когда женщина подходила слишком близко. Бедный папа! — вздохнула Натали и метнула на подругу уничтожающий взгляд. Та сделала удивленное лицо и опять склонилась к профессору, продолжая рассказывать, как любит с ним общаться. Для Натали все эти маневры были очевидны: Рене наметила себе очередную жертву, к тому же этот симпатичный мистер Слейтер был молодым вдовцом, и очень не хотела, чтобы ее планам кто-то помешал. Даже если это вознамерился сделать сам мистер Слейтер…
Вэл так и не сказал, что, наверное, им с Диком лучше отправиться домой. Да, честно признаться, ему и не хотелось уезжать из этого доброжелательного дома. К тому же пока он не поговорит с этой строгой барышней, чтобы понять, чем она его так зацепила… Она оказалась гораздо лучше, чем на той фотографии. Детская пухлость щек и слегка надутые губки превратились строгие скулы и прекрасно очерченный рот. Она была не просто очаровательна. Она была такой, какой и должна была быть женщина, говорившая вчера в темноте. Нежное лицо, смешные вихры на голове, строгие умные глаза, шея, до которой хотелось дотронуться рукой… Так, стоп! — приказал себе Вэл. Это уже больше, чем поверхностная оценка, это уже переходит всякие границы. Ему хочется просто поговорить с ней, а не пробовать на ощупь ее тоненькую шею.
— А где же Дик? — вдруг остановился профессор.
Вэл понял, что со своими новыми переживаниями как-то забыл, что следует разбудить сына. Рене втянула в себя воздух, чтобы прокомментировать ситуацию. А Натали решила, что не даст подруге опять все испортить, поэтому поспешно сказала:
— Я поднимусь и разбужу его. Вы пока проходите в столовую — там все готово.
Профессор хотел что-то сказать, но Рене поволокла его к дверям. А Вэл пошел за ними, потому что не идти же ему вместе с Натали в комнату сына. На правах хозяйки она вполне может сделать это и сама.
Натали бегом поднялась на второй этаж и осторожно заглянула в комнату Дика. Ей не слишком хотелось его будить. Если ребенок спит, значит, ему это необходимо. Но Дик не спал: он рассматривал потолок и о чем-то напряженно думал. Она поняла это, потому что лицо у него было какое-то угрюмое и сосредоточенное.
— Эй! — позвала его Натали.
Дик сел на кровати, потом вскочил и запрыгал.
— Ура! Ура! — повторял он, подрыгивая все выше. — Я ничего не придумал! Ура!
— Эй, осторожнее, — попыталась остановить буйное веселье Натали. — Пружина может не выдержать.
— Выдержит!
— А чему это ты так радуешься? — Натали сделала вид, что не понимает причину обезьяньих прыжков.
Дик остановился и удивленно уставился на Натали.
— Ты что, не поняла? Я думал, что мне приснилось, будто ты здесь. А ты пришла.
— Пришла, — засмеялась Натали, — потому что все уже завтракают и удивляются, что тебя до сих пор нет. Так что вставай, умывайся — мы тебя ждем.
— А ты уже видела папу?
— Видела. Он тоже внизу.
— И что?
— Что «что»?
— Ну как он тебе?
— Он мне нормально, — ответила Натали, потому что на данный момент это была абсолютная истина. Было бы проще, если бы он был «не нормально». Она заготовила такую речь, что произносить ее можно было только абсолютному чудовищу.
— Ну вот, — расстроился Дик.
— Ничего не вот. Мы с ним только познакомились, а потом я сразу пошла тебя будить. Так что ничего не вот…
Натали не знала, как еще убедить Дика в том, что между взрослыми людьми отношения строятся гораздо сложнее. Нельзя так сразу сказать «я с тобой дружу» или «я с тобой не дружу».
— Тебе помочь? — спросила она, потому что невыносимо было видеть расстроенное лицо Дика.
— Помоги, — неожиданно согласился он и хитро улыбнулся. — Почисти за меня зубы!
— Никогда! Зубы каждый чистит сам. Давай быстрее, — поторопила его Натали и вышла. Мир был восстановлен.
— Натали! — закричал Дик. — А мы правда пойдем кататься на лодке?
— Правда. Одевайся.
— А папу возьмем?
— Возьмем. Если он захочет.
— Ну все, иди. Через пять минут буду.
После завтрака, проводив отца, Натали решила, что ждать больше не стоит. Они до сих пор не знают, что имеют друг к другу самое непосредственное отношение. То есть Натали знает, а Слейтер думает, что она всего лишь дочка профессора. Он даже не обратил внимания на то, что Дик спокойно и легко общается с ней. Ему в голову не приходит, что они знают друг друга. Какой же сухой тип! Он вообще что-нибудь замечает вокруг?
Вернувшись в гостиную, Натали застала ту же картину, которую наблюдала утром: Рене ворковала, а Слейтер покорно внимал ее пустой болтовне. Неужели ему это гораздо интереснее, чем… Чем — что? Дик убежал к себе, Натали провожала отца, а Рене взяла инициативу в свои руки. Только и всего. И у нее совершенно нет никаких причин так злиться.
— Мистер Слейтер! — обратилась она к его спине громко и очень официально.
