— Макс!
— Теперь я вспомнил! — с облегчением сказал он, заходя в прохладную воду. Эмма крепко обхватила его шею.
— Ты сумасшедший, ты знаешь это? — поинтересовалась драгоценная ноша.
— Ш-ш-ш… Это великая тайна.
Эмма приникла к губам, дразня их кончиком языка, и услышала, как срывается стон с этих губ и летит в нее, заставляя дрожать ее тело.
— Я думала, что ты устал, — жарко шепчет она.
— У меня открылось второе дыхание.
— Ты хочешь сказать, третье? — весело спросила Эмма. Он улыбнулся ей в ответ. — Твоя улыбка, как луч солнца, Максвелл Морган.
— И твоя улыбка, как луч солнца, Эмма Маклин, — он коснулся ямочек на ее щеках, она — цап! — укусила за палец. — И зубы тоже!
Эмма укусила еще раз и неожиданно возбужденно заговорила:
— У меня есть идея! Почему бы нам не пойти в Юнион Стейшен?
— У меня на уме есть кое-что получше, моя маленькая девочка, — пробормотал Макс и озорно усмехнулся. — Ты поможешь мне приготовить ланч?
— Я бы хотела, но… — смиренно проговорила Эмма, тяжело вздохнув, — грозный хозяин не разрешает мне заходить на кухню.
— Хорошо, мисс Маклин, я беру свои слова обратно, — примирительно сказал Макс. На душе потеплело, когда он представил Эмму, порхающей на его кухне. Макс сильнее прижал ее к себе, стараясь не думать о том, что, возможно, она скоро уйдет из его жизни.
— Кажется, мой дом любит тебя, — хихикнул Макс. — Ты останешься, пока не придут результаты рыночной проверки?
— Все ясно — тебе нужна женщина, с которой ты насыщал бы свою невероятную похоть.
В этих насмешливых словах слышалась надежда одинокого сердца — найти любовь. «Пусть наши отношения остаются такими же легкими, необязательными, иначе… иначе я буду просто дураком», — с сожалением думал Макс.
— Разумеется. Ты останешься?
Эмма ответила не сразу.
— И мне придется выполнять отвратительные обязанности, которые не имеют никакого отношения к гостям? Стирка белья, уборка?
— Пока можешь только готовить, — шутливо приказал он.
— Моя мама воспитывала приличных детей, — гордо сказала Эмма. — Она научила меня одному секретному рецепту, как готовить курицу.
— Значит, ты согласна?
— Если мне не изменяет память, результаты будут недели через две, правильно? Мой друг примерно в это же время прибудет в Сент-Луис, — она потерлась щекой о свежую щетину. — Уговорил, я останусь у тебя — все же лучше, чем в отеле. Но, мне кажется, ты даже не подозреваешь, что тебя ожидает в ближайшем будущем.
Макс громко вздохнул. Он знал.
Сотни пищащих комаров, проносившихся мимо и исчезающих за горизонтом, рисовало воображение Макса, когда Эмма неслась через гудящую толпу и тащила его за собой. Громкоговоритель просил каких-то людей подойти к таким-то телефонам. Запах новой кожи, типографской краски и свежей пищи придавал аэропорту особенный колорит.
Он хотел остаться в машине. Он действительно хотел остаться в машине, пока Эмма будет встречать Сисси. Но как-то, после двух недель, проведенных наедине с этой удивительной женщиной, Макс оказался в людском море с путеводной звездой.
Неожиданно сзади раздался пронзительный гудок. Макс мысленно уже похоронил и себя, и спутницу под багажными тележками. Но благодаря молниеносной реакции «путеводной звезды», они остались живы и даже невредимы.
— Уф, мы на месте, — переводя дыхание, заговорила Эмма. — Но она еще не сошла с самолета.
Вздохнув с облегчением, Макс опустился в кресло. С нервным смешком он достал носовой платок и вытер со лба пот.
— Жарко здесь.
— Да нет, по-моему. Как ты себя чувствуешь?
— Прекрасно, — ответил Макс бодрым голосом. «Прекрасно, черт побери, — злился на себя Морган. — Зачем, зачем я согласился зайти в этот чертов аэропорт! Боже, какой я дурак!»
Но за эти две недели он не в первый раз ругал себя за свою уступчивость. Взять хотя бы поход в зоопарк. Эмма хихикала всю дорогу, а Максу было не до веселья — толпа угнетала и раздражала его. Но все бы ничего, да он взял и предложил Эмме посидеть возле пруда, где резвились стаи уток. Не успели они опуститься на деревянную скамейку, как Эмма резко вскрикнула, обдав Макса холодными брызгами. Сердце его ушло в пятки.
— Эмма!
— Ты столкнул меня! — смеялась она, показавшись на поверхности пруда.
— Я не толкал, — нерешительно проговорил Макс и серьезно добавил:
— Если ты через минуту не вылезешь из пруда, у тебя будут большие неприятности.
— Мне нечего терять. Не беспокойся, Макс. Ты забыл, что я выросла на острове. Вода — моя родная стихия, я рыба. Кроме того, вода теплая, как парное молоко.
— Эмма, ты нарушаешь общественный порядок! Здесь купаться нельзя. Дай руку!
— С удовольствием.
Макс нашел протянутую руку, но прежде чем успел сообразить, что происходит, оказался рядом с Эммой. В воде. Со смеху они чуть не утонули. Больше всего Макса испугала тогда мысль о том, что гостья вернется на свой родной остров. После происшествия он отказался куда бы то ни было выезжать.
И еще. Спустя два дня Эмма сидела в библиотеке, читала книгу и весело смеялась. Желая поделиться радостью с Морганом, она принялась читать вслух на разные голоса. Да так артистично, что Макс будто видел все персонажи, в общем, получился настоящий моноспектакль, и он хохотал до упаду. Потом Эмма прочитала несколько книг.
Когда она рассказала ему о Дэнни, он бурно и продолжительно возмущался недостойным поведением «подлого эгоиста», да так увлекся обвинительной речью, что чуть не забыл о ней самой. Впрочем, Эмма не обижалась, а только смеялась, говорила, что все давно позабыто. Макс не мог успокоиться и утверждал, что мисс Маклин — самый прекрасный человек, которого он когда-нибудь имел удовольствие знать.
— Я бы не оставил тебя ни за что на свете, — бормотал Макс.
— Ты бы даже не заметил этого, — шептала она. — Я не могу иначе. Если я кого люблю, то его счастье — и мое. Так уж я устроена.
— Эмма, — Макс нежно поцеловал ее. — Ты мне нравишься такая, какая ты есть. Ты уникальная. Как твоя трава, как твой аромат.
На следующий день, когда Морган вернулся с работы, Эмма удивила его настоящим индийским обедом. Удивительная музыка, ароматные яства, сказочные благовония перенесли Макса в жаркие джунгли. Так они и странствовали по миру поздними вечерами: Париж, Китай, Мексика, Германия и неизвестный волшебный край, где жители не носят одежду.
По фабрике мисс Маклин носилась, как торнадо, успевая выполнить огромное количество разных дел, связанных с производством «Хамелеона». Полностью координировала рекламную кампанию, да так удачно, что Макс предложил ей работать у него в фирме, но Эмма отказалась от столь лестного предложения.
