посадил к себе на колени.
– И вот что мне надо еще сказать тебе. Я хочу еще одного ребенка. Как и ты, я не осознавал, как сильно этого желаю, пока не узнал о сыне, которого мы потеряли. Не имеет значения, кто появится на свет – девочка или мальчик. Просто я хочу вновь стать отцом.
– О, дорогой! Я тоже хочу этого. Но как насчет твоих сомнений по этому поводу?
– Больше никаких сомнений. Я верю в тебя и знаю, что ты сделаешь все возможное для каждого из наших детей.
– Благодарю тебя, Терстон.
Он подумывал об увольнении из армии еще через несколько лет. Но теперь, когда у них появилось собственное ранчо, требующее внимания и хозяйственных хлопот, это решение, видимо, придется пересмотреть. Они с Тери должны управлять ранчо и растить здесь своих детей вместе.
– Ты не представляешь себе, как я счастлива сейчас, Терстон. Хотя я и не сказала тебе, но я постоянно винила себя в потере ребенка.
– Почему?
– Потому, что выкидыш случился через два дня после того, как я вернулась из Террелла, где оформляла сделку. Мне казалось, что перелет как‑то сказался на мне, хотя доктор убеждает меня, что это не так.
– Тери, ты должна верить ему, а не есть себя поедом. Я тебя не виню.
– Не винишь?
– Не виню. И тебе следует выбросить подобные мысли из головы.
– Терстон, я так тебя люблю, – сказала Тери и уткнулась лицом ему в грудь.
– И я тебя. – Терстон встал с Тери на руках. – И сейчас намерен показать тебе, как сильны мои чувства, – предупредил он, унося жену в спальню.
Он понимал, что время от времени они не будут сходиться во взглядах, но был уверен, что теперь они с Тери команда. И его жена всегда будет принадлежать ему, точно так же, как он будет принадлежать ей.
У дверей спальни Терстон поставил ее на ноги. Тери, встав на цыпочки, обняла его за шею и потянулась губами к его рту. Ну а у Терстона никогда не возникало проблем с тем, чтобы удовлетворить ее желание, утолить их обоюдный голод.
Он умело раздел ее и в восхищении уставился на великолепное обнаженное тело жены. Даже после рождения четверых детей ей удалось сохранить тонкую талию и высокую грудь.
– Ты знаешь, о чем я думаю сейчас?
Она улыбнулась ему:
– О чем?
– О том, что ты самая красивая женщина из всех, кого я когда‑либо встречал.
Улыбка Тери от этих слов стала просто ослепительной. Она прекрасно знала, что другие женщины находили Терстона весьма сексуальным, и могла их понять, не раз замечая, как они пускали слюнки при виде его. Но, если честно, он никогда не давал ей повода для ревности.
Терстон склонился к ней и прошептал на ухо:
– А знаешь, о чем я еще думаю?
– Похоже, ты в ударе, так что давай, выкладывай.
– Я думаю, ты станешь еще красивее во время беременности.
– Я согласна, Терстон, если ты этого хочешь. Но ведь тут нужны двое, – хихикнула Тери.
Он взял лицо жены в ладони:
– Нас как раз двое. Начнем, миссис Макрой?
Терстон поочередно поцеловал груди Тери, и она, закрыв глаза, глубоко вздохнула. А когда он втянул в рот вмиг затвердевший сосок, застонала от удовольствия.
Затем он наклонился и провел языком по ее животу. Тери почувствовала, как все нервные окончания внизу ее живота вспыхнули огнем. Когда же кончик его языка закружил вокруг пупка и спустился ниже, она задрожала.
– Это только начало, детка.
Встав на колени и широко раздвинув ее бедра, Терстон приник губами к ее влажному естеству, не реагируя на неискренние мольбы о пощаде. Он не спешил, готовый ласкать ее без устали хоть всю ночь. Но тело Тери уже начало извиваться, призывая к еще более откровенной ласке. Чем теснее она прижималась к его лицу своим лоном и ритмичнее двигалась, тем глубже проникал в нее язык Терстона. Вскоре он почувствовал приближение кульминации – ее бедра мелко задрожали, и вот уже Тери, запрокинув голову, хрипло выкрикнула его имя.
Дав ей перевести дух, Терстон приступил к следующей сладкой пытке. Он встал с колен и привлек ее к себе, просунув руку меж ее бедер.
– А так тебе нравится? – спросил он, прервав поцелуй, и стал пальцами поглаживать еще влажное лоно.
– Ты меня убиваешь, Терстон, – упрекнула его Тери, чуть не задыхаясь от наслаждения.
– Виновен по всем пунктам, – прошептал он ей на ухо.
Не прерывая поцелуя, Терстон целенаправленно перемещался вместе с ней к кровати. Он осторожно уложил Тери на спину и накрыл своим телом. Она приподняла бедра в приглашении, и Терстон ворвался в нее со всем неистовством долго контролируемого желания. Их тела двигались слаженно и ритмично…
– Те‑орстон! – выкрикнула Тери, когда они одновременно взорвались в экстатической кульминации, длившейся, казалось, бесконечно.
Тери через стол бросила взгляд на Терстона, когда они с удовольствием завтракали в ресторане отеля.
– Что ты имел в виду, сказав, что сегодня мы не полетим домой?
Терстон улыбнулся:
– То, что сказал. Согласись, Тери, ни один из дней, которые мы провели вместе на этой неделе, не был ни спокойным, ни расслабляющим.
Она удивленно подняла брови, вспоминая время, проведенное в его объятиях.
– То есть секс ты за расслабление не считаешь?
– Тери, я говорю не о сексе, а об обычном, спокойном времяпрепровождении – не по шею в воде в затопленной шахте и не под дулом пистолета киднеппера в кафе. Без сюрпризов и выяснения отношений. Почему бы нам, например, просто не погулять по Далласу? Хочу увидеть город твоими глазами. Единственный раз я был здесь на дне рождения матери Флиппера. Понятно, что город увидеть мне тогда не удалось.
Тери улыбнулась. Ей понравился его интерес к ее родному городу.
– Здесь действительно много есть что посмотреть, и я с удовольствием тебе покажу мои любимые места в Далласе.
– Тогда давай так и проведем сегодняшний день.
Окрыленная Тери мысленно составила план экскурсии, а потом решила, что хорошо бы им встретиться с Флиппером и Свон, раз уж те тоже были в Далласе, навещая семью Флиппера.
Переодевшись в более удобную одежду и сменив обувь, Тери и Терстон вышли из отеля и сразу окунулись в атмосферу городских улиц. Конечно, они посетили Музей шестого этажа в Дили‑Плаза, созданный на месте убийства Дж. Ф. Кеннеди. Поскольку Тери в колледже изучала историю, она рассказала Терстону много интересного, чего тот не знал.
Они побывали еще в нескольких музеях и в ботаническом
