Глаза ее широко раскрылись от изумления – опять он пытается свалить все на нее! Это надо уметь!
– Я мог бы… задушить вас за то, что… – Он задыхался от ярости.
– Мину-уточку! – прервала его Пернел. – Может быть, я и не такая мастерица выкручиваться, как вы, но я же отлично помню, что вы написали Майку. И это после того, как почти уверили его в положительном решении. А тут вдруг – категорический отказ! И думаю – из-за меня…
– Так вы полагаете – письмо направлено лично против вас?
А он и, правда, очень умен – она недалека от истины.
– Н-нет… конечно, нет! – Пернел чувствовала, что ею снова овладевает паника. – Я просто… – она запнулась, но даже обрадовалась, когда он снова перебил ее:
– Может, вам станет легче, если я скажу, что действительно имел в виду вас, когда писал первое, ободряющее письмо?
– А какой от него толк? – снова вскинулась Пернел. – Итак, с помощью первого письма вы пытались добраться до меня…
– Черт вас побери! – рявкнул Хантер. – Первый раз встречаю женщину, которая все истолковывает как раз наоборот!
– Мне казалось… вы не можете поступить… непорядочно. Что все это…
– Да замолчите вы, наконец! – грозно приказал он и, когда она поперхнулась от неожиданности, продолжал: – Помолчите хоть немного и послушайте!
Целый рой слов, вопросов, ответов крутился в ее мозгу… Так кричать на нее! Ладно, она подчинится силе – умолкнет.
– Может, присядем? – неожиданно тихо предложил Хантер.
Уж не думает ли он, что довел ее окончательно, и она вот-вот упадет? Или, вернее, он готовит длинную лекцию?
– Нет, в этом нет необходимости! – решительно заявила она, испытывая сильнейшее желание в самом деле спокойно опуститься в кресло.
Но нельзя – она ведь уже отказалась!
– Пусть так! – согласился Хантер, глядя ей прямо в глаза. – Так вот, во вторник я позвонил именно вам, чтобы…
– Не просить извинения у Майка!
– Да можете вы помолчать?!
– Ладно, продолжайте.
– Мне не за что извиняться!
Пернел чуть не взвилась по своему обыкновению, но, поймав его стальной взгляд, остереглась.
– Да, не за что, учитывая, что было два письма, а не одно…
– Два! – невольно вскрикнула Пернел – и тут же плотно сжала губы: не надо его теперь перебивать.
– Единственное, что и, правда, достойно сожаления, так это что два письма, отправленные вместе, получены почему-то порознь. Я это понял сразу – по вашему холодному голосу, когда вы мне ответили. Однако…
– Постойте! – не выдержала Пернел. – Мне кое-что здесь не ясно! О каких двух письмах вы говорите? Майк получил одно, адресованное ему, во вторник…
– Оба были адресованы ему. В одном я, от имени «Брэддон консолидейтид», объяснял, почему фирма не может взять на себя риск предоставления займа…
– А второе? – Пернел замерла, чувствуя, как злость и обида стихают, уходят, – всем своим существом она ждала чего-то, что освободит от напряжения их обоих.
– Во втором, оно пришло в среду, оно лично от меня, я объяснил более подробно некоторые новые положения и предложил кредит из своих собственных средств.
Пернел, пораженная в самое сердце, безмолвно на него глядела, не в силах вымолвить ни слова.
– Вы… вы… он… – бормотала она нечто нечленораздельное.
Ведь Майку нужна довольно крупная сумма, и все же Хантер предложил ее… Кажется, он сказал что-то о ней – это из-за нее согласился он рискнуть личными деньгами.
– О, Хантер!.. – воскликнула она и, уже не думая ни о необходимости соблюдать свое женское достоинство, ни об этом злосчастном телефонном разговоре, машинально опустилась на кушетку.
– А мне можно рядом? – спросил он уже спокойно.
Она сидела и молча наблюдала: он подходит, ждет ее разрешения…
– Конечно, – проговорила она совсем уже другим тоном, отодвигаясь на самый край кушетки и указывая ему место на другом краю. Ей требуется некоторое время, чтобы прийти в себя. – Можете вы пересказать все это еще раз? – У нее словно камень с души свалился – он давил на нее все эти дни.
– Тут особенно и пересказывать нечего… разве что… я принял окончательное решение и позвонил во вторник вам, чтобы…
– Справиться о посылке! – неизвестно почему выпалила она вдруг. – Вы позвонили узнать – ведь вы ее так ждали.
– Ну-у… – Несколько, видимо, смущенный, он не стал вдаваться в подробности. – Я позвонил и по вашему тону сразу понял – второе письмо еще не получено.
– А вы позвонили ему, чтобы в этом убедиться?
– Я позвонил вам, – поправил Хантер. – До этого мне и в голову не приходило, что письма могут прийти в разное время. Хотя… и об этом следовало подумать. Как видите, у меня не было необходимости звонить Йоланду. Он и сам мог мне позвонить, если бы нашел это нужным.
Насколько Пернел знала Майка, он, получив личное послание от Хантера, да еще с положительным ответом, вне себя от радости, тут же бросился бы к телефону.
– А он? Разве он не позвонил?
Здорово же она ошибалась! Как ее угораздило внушить себе, что Хантер мог поступить по-свински?! Она не смела даже думать…
– Позвонил, но я был занят, на совещании.
Уж не приехал ли он в Чамлей-Эдж во время перерыва? – мелькнула у нее догадка. Ведь Майк наверняка позвонил сразу…
– Когда я освободился, мой секретарь, по просьбе Йоланда, передал мне его точные слова – что он «безумно счастлив»… ну и еще множество восторженных благодарностей.
«О, Хантер! – думала Пернел. – Мне бы попросить у тебя прощения за то слово – «позлорадствовать»…» Но вместо этого у нее почему-то выскочило:
– Бедный Майк! Сколько ему пришлось пережить, дожидаясь ответа.
– Ну, не он один попадает в такое положение.
Резкий ответ… видно, не очень-то его волнует, что все ее симпатии, как она старается показать, отданы шефу. Конечно, это совсем не так. Попади Хантер в беду (а в какую он, такой умный, уверенный, может попасть беду?), она бы из себя вышла, лишь бы помочь ему!
– А что… разве вам тоже… пришлось пережить какие-то неприятности?
– Да нет. Теперь-то, думаю, все в порядке, – успокоил он ее, прежде чем она успела выразить готовность все для него сделать. Впрочем, он тут же снова дал ей повод для тревожных раздумий: – Вы, с вашим ледяным тоном по телефону в прошлый вторник, не очень-то помогли делу.
Какой-то есть скрытый смысл в его словах – уж очень он осторожно (для его обычной манеры говорить) их произносит.
– Я… я что-то не совсем понимаю.
Как тон ее телефонного разговора мог повлиять на его деловые удачи или неудачи?
– Да неужели вы до сих пор не поняли: будь на вашем месте другая – стал бы я этим заниматься?!
В горле у нее пересохло – ни вздохнуть, ни охнуть, ни сглотнуть. «Я глупа, вот и все!» – злилась она на себя. Хантер, конечно, имеет в виду не ее как таковую, а Пернел Ричардс – секретаря Майка Йоланда. Ну, или просто соседку по дому… Мысли ее путались. Что ему сказать? О чем это он?
