Ознакомительная версия.
Потом она подошла к Джеффу, обхватила его руками и положила голову ему на грудь. Он обнял ее и крепко прижал к себе.
– Нам надо поговорить.
Она подняла голову, чувствуя, что задыхается от страха.
– Прямо сейчас? Я надеялась, что мы отправимся в кровать и займемся любовью.
Его зрачки расширились, и она почувствовала, как его напряженный член прижимается к ее животу.
– Мне нечего больше желать, но…
Она прервала его самым страстным поцелуем, на какой только была способна. В конце концов Джефф подхватил ее на руки, отнес в спальню и поставил на ноги рядом с кроватью. Амелия обняла его за шею и притянула его голову к себе, целуя со всей любовью, которая в ней была. Его рот приоткрылся навстречу ей, и она не могла насытиться им. Она притянула его ближе и взялась за его галстук. На секунду ей показалось, что он остановит ее, но она ослабила узел и стянула с него галстук. Его руки легли на ее спину, и он зашептал ей на ухо, распаляя ее еще сильнее. Джефф нашел и расстегнул молнию сбоку на ее шелковой блузке, она стащила ее через голову и бросила на пол. Расстегивая его рубашку так быстро, как могла, она остановилась на средней пуговице.
– Раздевайся, – сказал он почти грубо.
Она сняла лифчик, расстегнула юбку и стащила ее вместе с трусиками. Спускаясь с каблуков, она повернулась, бросая одежду на пол, и Джефф подошел к ней сзади. Его обнаженное тело прижалось к ней. Он обхватил ее груди и сжал соски. Его твердое естество уперлось в ее ягодицы, и она качнула бедрами и потерлась о него. Джефф целовал ее шею, и Амелия почувствовала его зубы на своей коже. Ей хотелось большего.
– Ты нужен мне.
– Амелия, – прошептал он, – ты тоже нужна мне.
Он заставил ее нагнуться вперед, и она уперлась руками в кровать, чувствуя, как он широко расставляет ноги позади нее. Амелия почувствовала его и затрепетала в предвкушении. Он сжал ее груди и медленно вошел в нее.
Амелия едва не потеряла сознание, когда он вошел полностью. Он был глубоко в ней, и она чувствовала каждое его движение так отчетливо, как никогда раньше. Одной рукой Джефф скользнул вниз по ее телу и стал поглаживать ее между ног, не прекращая двигаться в ней. Он наклонился, и она ощутила все его тело, прижавшееся к ней, и его руки на ее груди. Он окружил ее со всех сторон, и ее мир сжимался, пока в нем не остался только Джефф. Все ее тело напряглось, и она выкрикнула его имя, когда оргазм волной прокатился по ней. Минутой позже Джефф вскрикнул и упал на кровать, не отпуская Амелию, крепко прижимая ее к себе. Пот высыхал на их телах, пока они пытались выровнять дыхание.
– Я люблю тебя, – прошептала она, не успев остановить себя.
Глаза Джеффа расширились. Он привлек ее к себе, и они снова занимались любовью, пока оба не почувствовали себя полностью выжатыми. Засыпая, Амелия не могла избавиться от мысли, что Джефф не сказал ей того же.
Джеффа разбудило солнце и запах кофе из кухни. Он был в постели женщины, этой ночью признавшейся, что любит его. Он наслаждался этим воспоминанием, пока тошнотворное чувство не охватило его: вчера он оставил незаконченное дело. Кто-то сфотографировал его с Мэри, и он должен был сказать об этом Амелии, пока она сама не увидела фото, и это было не все, что он хотел сказать ей.
Джефф услышал звонок ее телефона. Через минуту зазвонил и его телефон: звонил Эдмонд. Джефф выпрыгнул из кровати, схватил брюки и натянул их, спеша в кухню.
Амелия стояла в дверях, и ее собачка прыгала у ее ног. Бледная, она внимательно посмотрела на него. В руках у нее был выпуск «Сан». Он шагнул к ней, но она покачала головой.
– Как ты мог так поступить?
– Я могу объяснить, – начал он, и его взгляд упал на передовицу.
Там была их с Амелией фотография, озаглавленная «Воскресенье?», и рядом с ней – фотографии, на которых он целовал Мэри у ее дома и танцевал с ней. Фотография была подписана: «Понедельник?» Заголовок статьи гласил: «Повеса Девоншир превосходит дрянную наследницу в ее собственной игре».
– Что это, Джефф?
Он взял у нее газету и сел, запуская пальцы в волосы.
– Я должен был сразу сказать тебе.
– Что сказать?
– На вчерашнем вечере Мэри была моей спутницей.
Глаза Амелии наполнились слезами. Ему захотелось взять свои слова назад. Он не хотел ранить ее, но ранил.
– Она ничего для меня не значит. Мы запланировали этот вечер задолго до того, как я встретил тебя, но пресса, разумеется, пытается раздуть это до невообразимых размеров.
– Я не ревную к Мэри Вернер, – возразила Амелия. – Если хочешь проводить с ней время – пожалуйста. Но будь любезен хотя бы поставить меня в известность, что идешь на свидание с другой женщиной.
– Я…
– Не надо! Пожалуйста, не пытайся оправдаться или объяснить. Я не…
– Не что?
– Не девица легкого поведения, с которой можно закрутить неплохой роман и потом отбросить прочь. Я спрашивала тебя о Мэри, помнишь?
Джефф покачал головой:
– Я не отбрасываю тебя. Я попросил тебя жить со мной.
– Этого недостаточно. Теперь я понимаю, почему ночью ты не сказал, что любишь меня… Я думала, тебе было тяжело облечь это в слова, но теперь вижу, что для тебя это просто игра.
– Это неправда. Не позволяй гневу затмить твой разум.
– Прекрати успокаивать меня! – воскликнула она, сверкая глазами. – Я так зла на тебя.
– Прости меня.
Она покачала головой:
– Этого недостаточно. Я хочу, чтобы ты ушел. Не желаю больше видеть тебя.
– Очень жаль. Я не собираюсь так просто сдаться, – произнес он. – Твоя жизнь… наша жизнь – не безумный цирк. Эта история искусственно раздута газетами, чтобы продать побольше экземпляров. Ты знаешь, что я не пришел бы в твою постель из постели другой женщины.
Амелия попыталась возразить, но замолчала.
– Ты прав, я знаю. Но я не уверена, что смогу просто жить дальше, когда весь город считает меня частью наследства Девоншира.
– Никто не верит в эту чушь.
– Нет, верят, – возразила она; ее телефон снова зазвонил. – Мы не можем больше встречаться.
– Почему?
– Потому что я люблю тебя, идиот, и я не могу видеть снимки, на которых ты с другой. И это не был последний раз. Что бы ты ни делал, куда бы ни шел, тебя будут преследовать, ища доказательств того, что ты такой же, как Малькольм.
Джефф начинал злиться на нее.
– Я не Малькольм, и я всегда относился к тебе только с уважением.
– Ты выглядишь, как Малькольм, – заметила она. – И тебя застукали с двумя женщинами. Все еще не видишь сходства?
– Это неразумно. – Он покачал головой.
– Разумно. Я просто не говорю то, что ты хочешь услышать, но это имеет смысл. Ты не хуже меня знаешь, что не сможешь отделаться от этой славы, просто игнорируя ее.
Ознакомительная версия.
