— Я знаю только то, что он сказал, — сочувственно пожала плечами пожилая женщина.
— Мог бы и мне сказать, что уезжает, — заметила Мириам.
— У Джереми нет привычки ставить кого-либо в известность о своих намерениях, — напомнила Розалинд.
Мириам не могла с ней не согласиться. Она почти никогда не знала, где он находится в течение дня. Но после сегодняшней ночи… Она постаралась прогнать эту мысль. Джереми не подумал о ней, потому что его волновала рука. Возможно, она неожиданно сильно разболелась, а это могло заметно помешать его работе…
Мириам подала обед позже почти на час, ожидая возвращения мужа. Но он так и не появился. Не пришел к обеду и Томас. Правда, управляющий предупредил, что будет работать на другом конце ранчо. Тетя Розалинд ушла к себе, и за длинным обеденным столом Мириам сидела только с Аннабелл и Джонни.
Было уже за полночь, когда Мириам услышала шум подъезжающей машины. Она встала с дивана и закрыла книгу. Целый час она упрямо смотрела на одну и ту же страницу, не в силах вникнуть в смысл написанного.
— Добрый вечер, — с улыбкой приветствовала она вошедшего Джереми.
— Я думал, ты уже спишь, — устало произнес он, едва взглянув на жену.
— Я ждала тебя. Я не знала, обедал ли ты, а еще хотела спросить, как ты себя чувствуешь. Что с рукой?
— Дело — дрянь. Я повредил вену. Врачи говорят, что я зря не обратился в больницу сразу, как только порезал руку. Впрочем, они уже сделали все, что необходимо. И теперь мне намного лучше. — Он тяжело вздохнул. — Я не голоден. Мы с Камиллой перекусили в кафетерии больницы.
— С Камиллой? — переспросила Мириам, не веря своим ушам. — Хочешь сказать, что она случайно оказалась в больнице в то же время, что и ты?
— Нет, она не оказалась там случайно. Мы еще раньше договорились о встрече. — Джереми говорил спокойно и равнодушно, как будто ничего особенного не было в том, что в трудную минуту рядом с ним оказалась не жена, а любовница.
Не произнеся больше ни слова, он направился в спальню. Мириам невольно пошла следом, стараясь не прислушиваться к ноющей боли в сердце. На ходу Джереми сбросил с плеч куртку.
— С какой все-таки стати Камилла отправилась в больницу? — спросила Мириам, когда муки ревности взяли верх над гордостью.
— Услышала про мою рану и поспешила узнать, не нужна ли ее помощь, — резко ответил Джереми.
— Она всегда такая заботливая?
— Всегда. У нее доброе сердце, как у многих женщин, знакомых со мной, — с издевкой сказал Джереми. — По-твоему, Камилла не способна предложить помощь попавшему в беду человеку?
Мириам заметила, что, снимая рубашку, он задел повязку и невольно поморщился от боли.
— Дай я тебе помогу, — сказала она и быстро подошла к мужу.
— Заботься лучше о детях. Я и без тебя справлюсь, — с раздражением отстраняясь, бросил он.
Мириам задохнулась от обиды и отвернулась. Она стала раздеваться, стараясь убедить себя в том, что Джереми просто устал и нервничает. Надевая ночную рубашку, она слышала, как муж улегся в постель.
— Тетя Розалинд пообещала завтра побыть с детьми, — сказала Мириам.
— Чего ради? — равнодушно спросил Джереми.
Мириам быстро оглянулась на него через плечо, но сразу отвела глаза, встретив жесткий взгляд мужа.
— Чтобы я могла побыть с тобой, — ответила она.
— В этом нет необходимости.
— Почему? Ведь ты хотел этого вчера? — недоумевала сбитая с толку Мириам.
— Просто потому, что ты оказалась рядом.
— Значит, если завтра тебе придется поехать в больницу на перевязку, там окажется Камилла, да? — прошипела Мириам.
Он нахмурился.
— Да, именно так. Ты посторонний человек, а я и Камилла знакомы с тех пор, как вместе учились ездить верхом. И вообще… так удобнее.
— Почему удобнее? — не сдавалась Мириам, чувствуя, как ревность раздирает ей душу.
— Потому что у Камиллы есть квартира в городе и она может приехать в больницу в любое время, как только в этом возникнет необходимость.
Под его насмешливым взглядом она содрогнулась.
— Может, тебе там остаться? — убито спросила Мириам. — Тогда не придется ездить туда и обратно каждый день, — добавила она, подходя к кровати.
— Надо об этом подумать, — спокойно ответил Джереми и повернулся к ней спиной.
Мириам задрожала. Она была в замешательстве от нахлынувших противоречивых чувств. Ей хотелось крикнуть Джереми, чтобы он сейчас же убирался к своей Камилле, запустить в него чем-нибудь тяжелым, вывести из равновесия, разозлить. А еще хотелось зарыться головой в подушку и рыдать от разочарования. Но еще больше хотелось дотронуться до него, попросить у него прощения, сказать, что она не хочет пререкаться с ним, потому что… любит его.
Однако ничего этого Мириам не сделала и не сказала. Она выключила свет и легла в постель. Она лежала молча, прислушиваясь к ровному дыханию Джереми, и спрашивала себя, почему вообразила, будто в их отношениях что-то должно непременно измениться. Только потому, что прошлой ночью Джереми хотел ее? Но это было так недолго.
На следующее утро Мириам проснулась от хлопанья дверей стенного шкафа. Через полуопущенные веки она следила за Джереми. Он надел светло-голубую рубашку и широкие хлопчатобумажные брюки. Как будто почувствовав устремленный на него взгляд Мириам, Джереми обернулся. Она поняла, что бесполезно притворяться спящей, поэтому медленно открыла глаза, сделав вид, будто только что проснулась.
— Завтрак мне можешь не готовить, — проворчал Джереми и снял со стула свою куртку.
— А обедать будешь дома? — спросила Мириам таким тоном, словно ей это совершенно безразлично.
— Если не появлюсь, обедайте без меня.
И Мириам поняла, что он не появится.
Весь день она терзалась мыслью, что сама толкнула его в объятия Камиллы своими язвительными словами, хотя знала, что никто не мог бы заставить Джереми поступить вопреки его воле.
Мириам решила, что больше не будет унижаться и ожидать его прихода, и легла спать вскоре после того, как уснули Аннабелл и Джонни. Но она еще долго ворочалась, пока наконец не забылась тревожным сном. Она не слышала, когда Джереми вернулся домой. О том, что он приходил, свидетельствовала только оставленная им на стуле одежда и смятая постель.
Мириам не видела Джереми уже два дня, но знала, что он приезжает домой. На третий день в полдень она пошла с Джонни и Аннабелл в конюшню. Джонни снова стал учиться верховой езде. Только теперь с ним занимался Томас.
Джонни пустил свою серую легким галопом, но под переднее копыто лошади неожиданно попал большой ком земли, и она резко дернулась. Джонни потерял равновесие и упал. В ту же секунду управляющий оказался рядом с ним. Следом подбежали встревоженные Мириам и Аннабелл. Томас помог мальчику встать.
