Мириам подумала, что, узнав о ее любви к Джереми, Томас предпочел не видеть их вместе. Она разложила еду по тарелкам и снова спросила:
— Есть какие-нибудь известия от Гаррета? Он приедет покупать лошадей?
— Приедет, никуда не денется. На всех островах знают, что у меня лучшие лошади. — Джереми отвечал на ее вопросы подчеркнуто бесстрастно.
На этом их разговор окончился. Мириам сейчас очень не хватало Томаса, который обычно поддерживал легкую беседу за столом. Когда дети поужинали и, пожелав спокойной ночи, отправились в свои комнаты, наступила гнетущая тишина, которая действовала ей на нервы.
Отпив глоток кофе, Мириам в очередной раз спросила:
— Ты поедешь в больницу завтра?
— Нет, мне сейчас необходимо быть на ранчо, — сказал Джереми. Положив руку на спинку стула, он в задумчивости уставился на свою чашку.
Мириам почувствовала какой-то скрытый смысл в его словах и невольно встревожилась. Джереми уловил ее состояние и, холодно посмотрев на нее, с вызовом произнес:
— Пожалуй, тебе следует знать, что я уволил Тома. — Взглянув на часы, он добавил: — Думаю, он уже уложил свои вещи и уехал.
В недоумении Мириам переспросила:
— Ты уволил Тома? Но почему? Что он такого сделал?
— Это тебя не касается.
— Неужели он уедет, не попрощавшись с Аннабелл и Джонни? — Мириам не понимала причины такого неожиданного поступка мужа.
— Наверное, ты тоже хочешь проститься с ним? — с издевкой спросил Джереми.
— Д-да, конечно, — ответила Мириам, запинаясь. — Том всегда был… был очень внимателен ко мне. — Заметив, как Джереми поморщился, она разозлилась: — Кроме того, он джентльмен!
— Он — мужчина, — вкрадчиво, с иронией в голосе заметил Джереми. — И я ни за что не поверю, что те поцелуи были единственными.
Мириам невольно покраснела, вспомнив, как Томас поцеловал ее на следующий День после визита Гаррета. Ну конечно же Джереми не поверит, что это был невинный поцелуй!
Стараясь подавить смущение, Мириам спросила:
— Куда Том уезжает? Он не говорил, что собирается делать?
— Странно, — невесело усмехнулся Джереми. — Ты переживаешь его отъезд больше, чем он сам. Мне показалось, что он принял свое увольнение с чувством облегчения. Я даже подумал, что вы заранее обсудили свои планы на случай какой-либо неожиданности.
— Что ты этим хочешь сказать? — растерялась Мириам, окончательно сбитая с толку его намеками.
— Надеюсь, ты не собираешься удрать вместе с ним. У меня найдутся возможности отравить вам жизнь.
— Отравить мою жизнь еще больше, чем теперь? По-моему, это просто невозможно, — грустно усмехнувшись, покачала головой Мириам.
— Мы заключили договор. Ты обязана его выполнять, — процедил Джереми сквозь зубы.
— И как же ты намерен заставить меня выполнить свои требования? Запрешь в комнате на ночь и поставишь у двери охрану, когда тебя не будет дома? Я тебе не рабыня, Джереми Дриффилд!
Мириам сидела очень прямо, положив крепко сцепленные руки перед собой на стол. Внезапно Джереми схватил ее за запястье и грозно взглянул в глаза.
— Ты будешь делать все, что я скажу!
Мириам немедленно отреагировала на его грубый выпад — свободной рукой схватила чашку и выплеснула ему в лицо горячий кофе. Джереми вскрикнул от боли и выпустил ее руку, тогда она вскочила и побежала к двери. Мириам услышала за спиной грохот опрокинутого стула и звон бьющейся посуды, когда взбешенный Джереми бросился ее догонять.
Она сбежала по ступеням крыльца и кинулась прочь от дома. Куда угодно, только подальше от этого человека! В душе ее бушевали отчаяние и гнев, на глаза наворачивались слезы…
А вокруг стрекотали цикады и пели ночные птицы, раздавался шелест океанского прибоя. Стояла тихая лунная ночь, в воздухе был разлит покой. Как все в жизни несправедливо устроено! Уж лучше бы гремел гром и шел проливной дождь!
Мириам боялась Джереми и в то же время молилась, чтобы с ним ничего не случилось из-за нее. Но она не могла заставить себя вернуться и терпеть его издевательства. Равнодушие мужа к ее чувствам и желаниям было мучительнее, чем его неоправданные подозрения.
Мириам уже добежала до апельсиновой рощицы, когда услышала, как Джереми хлопнул входной дверью. Она хотела спрятаться среди деревьев, но не могла найти подходящего убежища. В темноте несчастная женщина спотыкалась о корни, ветки немилосердно хлестали ее по лицу. Она угадывала направление только благодаря проникающему сквозь густую листву свету полной луны.
Миновав рощу и выскочив на открытое место, она услышала, как Джереми с проклятиями пробирается между деревьями вслед за ней. Бедный Джонни, если бы он только знал, что ей пришлось испытать из-за желания устроить его будущее! Мириам проклинала себя за все — за нерешительность, за бесхарактерность, за наивность. Все кончено, праздник не состоялся, ее сердце разбито окончательно…
Взгляд ее упал на какой-то большой металлический предмет, тускло блеснувший между деревьев. Не хватало только, чтобы предмет этот оказался летающей тарелкой. Впрочем, пусть окажется, лучше к инопланетянам в плен, чем к бездушному и злому Джереми!
Приблизившись, Мириам увидела, что это всего-навсего пикап, от которого навстречу ей бежит какой-то мужчина. В ужасе она решила, что это Джереми.
— Мириам? Что с вами?! — Это был Томас, в его голосе звучали удивление и тревога.
Со стоном она бросилась в его объятия и из последних сил прильнула к его груди. Обняв Мириам, Томас откинул спутанные волосы с ее лица.
— Что случилось? Что он с вами сделал?
— Ничего… то есть все. — Мириам задыхалась. — Он сказал мне…
— Не прикасайся к моей жене! — раздался повелительный окрик подбежавшего Джереми.
— Я больше у тебя не работаю, Джереми, — ответил Томас. — Можешь мне не приказывать.
Джереми подошел ближе. И Томас тут же встал так, чтобы заслонить от него Мириам своим телом.
— Только через мой труп, — сказал он, как всегда спокойно и тихо, словно поставил точку в долгом и бесплодном споре. — Я не шучу.
— Не надо меня пугать, Даркинсон, — предупредил Джереми. — Мне приходилось справляться с мужчинами покрупнее и посильнее тебя.
— Ну что ж, попробуй. Я слишком долго не вмешивался, наблюдая за тем, как ты унижаешь ее, вытираешь об нее свои грязные ноги. Больше я не намерен молчать.
— Том, пожалуйста! — Мириам схватила его за рукав, пытаясь удержать, и почувствовала, что его бицепсы напряглись и он готов к нападению.
— Ах, ты молчал! — Рот Джереми скривился в усмешке. — Может быть, ты молчал потому, что обнимал и целовал ее? — И с угрожающим жестом он шагнул навстречу.
