Кэролайн потупилась. Да, он прав… И вновь слезы, на этот раз слезы отчаяния и тревоги, стали наворачиваться на глаза. Она так старательно выстраивала вокруг себя стеночки, защищавшие от внешнего мира, а этот человек пришел и одним ударом все разрушил.
– Вы должны выйти за меня замуж, поскольку у вас просто нет другого выхода. Вы должны…
– Ничего я вам не должна!
– А я не намерен снимать с себя ответственность. И мне претит мысль, что я буду вынужден вежливо стучать в вашу дверь по субботам, дабы увидеть своего ребенка. Я не мечтал об отцовстве, вы чертовски правы, но раз уж отцовство мое налицо, я просто обязан выполнить свой долг.
– Долг?.. Послушайте, мистер, на дворе двадцатый век!
– Да, двадцатый… Но это не значит, что мой ребенок должен расти бастардом. Нищим, к тому же. Он должен быть и будет законнорожденным.
Его слова заставили Кэролайн вспыхнуть.
– Да вы только подумайте, что вы несете, Джастин Браун! Ни дать, ни взять средневековый барон! Но средневековье давно миновало, и будь я проклята, если выйду за вас только потому, что вы так распорядились!
– Знаете, Кэролайн, я могу здорово усложнить вашу жизнь.
– Каким же образом?
– Для начала лишу вас малейшей возможности устроиться на работу. На любую работу. – Он встал и начал нервно ходить по комнате. – У меня обширные связи и широчайшие возможности для осуществления этого.
– Вы не посмеете! Как можно рисковать будущим ребенка, подвергая гонениям его мать? Это просто лишено смысла.
Нет, его угроза не показалась ей чем-то серьезным. Пугало другое. Джастин Браун явно не намерен упускать того, что по праву, как он считает, принадлежит ему. Вот и на будущего ребенка уже смотрит как на свою собственность.
Джастин повернулся к ней и, прищурившись, сказал:
– На этом, Кэролайн, вам сыграть не удастся.
– Я не выйду за вас замуж, поскольку не вижу в нашей ситуации повода для брака. Иначе будет плохо и вам, и мне, и будущему ребенку. Неужели трудно понять?
– Я понимаю только одно, что вы – невероятно эгоистичная женщина, способная собственное дитя принести в жертву своей независимости.
– Да как вы смеете говорить мне такое?..
– Неужели вам легче ввергнуть себя и ребенка в нищету, нежели стать женой его отца? И вот еще что! Подумайте сами, что вы ответите нашему ребенку, когда он подрастет и начнет задавать определенные вопросы?
Этими словами он задел ее за живое. Она и сама в последнее время часто об этом думала.
– Хорошо. Вы хотите захлопнуть дверь перед тем будущим, которое можете иметь. Но поймите, тем самым вы захлопываете дверь и перед его возможным будущим. Из-за чего? Из-за какой-то вашей независимости? Стоит ли она того? Что она вам дает, ваша пресловутая независимость? И что она даст ребенку?
– Что плохого в моей независимости?
Голос Кэролайн прозвучал весьма неуверенно.
– Абсолютно ничего плохого… Но лишь до тех пор, пока вы живете одна. Скажите, разве вы будете независимы и от своего ребенка? Забудьте о независимости…
– Но вы же не любите меня! – воскликнула она, ужасаясь тому отчаянию, которое прозвучало в ее голосе.
– А кто говорил о любви? Мы говорим о соглашении. О деловом соглашении, которое… Кстати, разве вы не утверждали, что по натуре своей человек далеко не романтического склада? Вот я и предлагаю решение вопроса, которое устроит и меня, и вас, и нашего ребенка.
– Я не могу…
– Нет, можете! – в глазах его мелькнул металлический отблеск. – И не просто можете, вы обязаны принять мое предложение. И примете его. Поверьте мне, примете.
Город жил своей жизнью, из которой Кэролайн будто выпала, попав в иную, непривычную для нее ситуацию. Впервые, пожалуй, она занималась не собой, а устройством дел, связанных с появлением на свет нового человека. Позвонить матери и сообщить об ошеломительных переменах в своей жизни она не спешила. Подруги и знакомые тоже пока оставались в неведении, уж очень ей не хотелось попасть под град расспросов, которые непременно последуют. Все они только того и ждут, чтобы она сдалась и решилась на брак.
Два дня назад Джастин Браун уведомил ее, что они должны встретиться и обсудить детали свадебных мероприятий. Он, конечно, попытается навязать ей свои условия, включая форму одежды. И теперь, стоя перед зеркалом, она с неприятным чувством поймала в его глубине свой тусклый и мрачный взгляд.
Накануне жених холодно и деловито спросил, почему ее ничуть не интересует столь важная тема, как свадьба? Глядя тогда на него, она уныло думала, что даже это он пытается взять под свой контроль. Впрочем, вся жизнь теперь казалась ей страшно дезорганизованной и нелепой.
Джастин Браун всегда добивался желаемого. Разве это не ясно было Кэролайн еще до того, как они приятно провели свой любовный уикэнд? Ей бы в свое время отнестись к этому повнимательнее… Она просто не позволила бы себе сойтись с человеком, который привык к тому, что весь мир пляшет под его дудку. Уж как-нибудь удержалась бы от соблазна. Но что толку теперь думать об этом.
Кэролайн встряхнула чуть влажными волосами и решила досушить их феном. Но все, что она делала, казалось ей теперь скучным и ничтожным, вкус к жизни был напрочь утерян. На смену потрясению, которое она пережила, узнав о беременности, пришел иной, брачный шок, и вскоре обнаружилось, как сильно расстроены ее нервы. Резкая смена настроений, излишняя раздражительность стали постоянными ее спутниками в ежедневном существовании. Но было еще нечто, что пугало ее. Что же?..
Закончив сборы, она отправилась на это нелепое свидание в одном из ресторанов центра, где и нашла Джастина Брауна за столиком в дальнем конце зала.
– Не удивился бы, узнав, что перед встречей со мной вы уже где-то поужинали. Назло мне.
– А что если и так? – буркнула Кэролайн.
– Сам виноват! Мне бы заехать за вами. Кстати, если вам на ум придет мысль куда-нибудь сбежать, сразу выкиньте ее из головы. Ведь мне ничего не стоит вернуть вас.
– Не меня, а своего ребенка, – раздраженно сказала она.
– Поправка принимается. Но сейчас это одно и то же.
Кэролайн тупо уставилась в меню, лишь бы не видеть своего визави, и старалась сосредоточиться на названиях блюд. Крабовые салаты, грибные жульены, отварная севрюга под яичным соусом, бифштексы с кровью и без, седло ягненка, всякие замысловатые подливки, овощи, зелень… Кэролайн отложила меню, ей ничего не хотелось. Хороший аппетит и присутствие Джастина Брауна – сочетались плохо.
– Вы что, Кэрри, решили худеть?
– А вы, мистер, решили меня откармливать?
– Разве я принуждаю вас к выбору самых калорийных блюд? Но вы вообще ничего не выбрали. Ладно, я сам закажу.
