– Я думала, что тебе следует знать об этом. Мне больше не нужна ложь. Ты можешь стать частью жизни ребенка или нет... тебе решать. Я пришла не для того, чтобы предъявлять какие-либо претензии или давить на тебя. Как бы там ни было, теперь ты знаешь.
Боясь разрыдаться, Роуэн поспешно поднялась. Сердце ныло так сильно, что ей показалось, будто в комнате не хватает воздуха. Эвану безразлично, в отчаянии подумала она. Ему все равно, носит ли она его ребенка или нет; он по-прежнему не видит будущего в их отношениях. И все-таки лучше узнать это сейчас, чем жить, бесконечно лелея несбыточную надежду. Теперь, когда она поняла, что ни она, ни ребенок ни в малейшей степени не интересуют Эвана, она пойдет по жизни без него.
Чувствуя, что у нее кружится голова, Роуэн, неуверенно ступая, пошла к двери, но неожиданно Эван властно схватил ее за руку.
Она испуганно заглянула в зеленые, как море, глаза, и сердце глухими ударами ответило на то, что Роуэн увидела в них.
– Интересно, куда ты направляешься?
– Домой. Я оставила машину у Джейн, и теперь доберусь туда на метро. До Пемброкшира далеко, и я боюсь, что слишком устану, если выеду позже.
– Я не позволю, чтобы ты проделала такой далекий путь ночью. Ты можешь остаться у меня, а утром я отвезу тебя к Джейн. Хорошо?
Нет, не хорошо. Все очень плохо. Внезапно Роуэн охватила смертельная усталость, и она попробовала высвободить свою руку, но Эван не отпускал ее. Роуэн в смятении устремила на него взгляд кротких карих глаз.
– Надеюсь, ты побывала у врача? – коротко осведомился он.
– Неужели ты думаешь, что я обманываю тебя?
– Разве я сказал, что ты лжешь? Я просто хочу убедиться, что о тебе заботятся.
– Почему? Потому что это освобождает тебя от какой-либо ответственности? – Чувствуя себя глубоко несчастной, Роуэн полными слез глазами смотрела на широкую мускулистую грудь, обтянутую темным спортивным свитером. Эван приподнял ей подбородок, чтобы заглянуть в лицо, и от его пронизывающего взгляда у нее лихорадочно забилось сердце.
– Нет, не поэтому. Я хочу, чтобы тебя и моего ребенка наблюдал лучший врач... Тебе так трудно поверить в это?
«Моего ребенка», – сказал он. Надежда вспыхнула в ней, как слабый трепетный огонек, но все-таки это была надежда.
– Ты не сказал, как относишься к этому, откуда же мне знать?
– Не стану притворяться, будто эта новость не потрясла меня. И я уверен, что нам нужно серьезно поговорить.
– Что же, давай поговорим. Но для этого мне не нужно сегодня оставаться у тебя. Как только я приеду домой, ты можешь позвонить мне. Пока я буду ехать, ты все обдумаешь. Повторяю, я не хочу, чтобы ты думал, будто я давлю на тебя. Ты не хочешь брать на себя никаких обязательств, я знаю это. Мне просто кажется, что ребенку пойдет на пользу, если он или она будет иногда встречаться с тобой... вот и все. Но я пойму, если ты не захочешь этого.
– Так же как ты поняла своего мужа, когда он вступил в связь, и его подружка забеременела? И его трусливого друга, который рассказал тебе, что твой муж собирался оставить тебя и уйти к другой женщине? Бога ради, Роуэн! Не думаешь ли ты, что пришло время отстаивать то, что твое?
Гнев, вспыхнувший в глазах Эвана, захватил ее врасплох. Он с силой сжал ей руку, а затем внезапно отпустил, как будто устыдившись собственной резкости.
– Что «мое»? – у нее задрожали губы, и она ничего не могла поделать с этим.
– «Если бы ты принадлежал мне, а я – тебе»... разве не это ты сказала?
– Но, Эван, я...
– Прошу прощения, я не знал, что вы не один.
В комнату без стука быстро вошел высокий молодой человек атлетического сложения с коротко постриженными темными волосами.
Смутившись, Роуэн отошла от Эвана на несколько шагов и сделала вид, что рассматривает внушительную коллекцию дипломов и сертификатов на стене.
– Неужели мне не могут дать ни минуты покоя? – рявкнул Эван, раздраженно запустив руку в волосы.
– Позвонил Крис и сказал, что заболел, – быстро произнес молодой человек, – а у него через полчаса занятие, и я хотел узнать, не смогли бы вы провести его вместо Криса.
– Хорошо. Что с ним такое?
– Думает, что у него начинается грипп.
– Позвони ему и скажи, чтобы он не беспокоился. Пусть возвращается, когда полностью выздоровеет. Мы прикроем его.
– Спасибо, босс. – С интересом взглянув на Роуэн, молодой человек быстро вышел.
Услышав за собой тяжелое дыхание Эвана, она с усилием расправила плечи и повернулась к нему.
– Я не хочу быть проблемой... – начала она.
– Разве я когда-нибудь говорил это, Роуэн?
– В записке ты написал...
– Забудь об этой чертовой записке! Я поступил, как трус, и ты знаешь это. Ты должна быть в ярости на меня, так почему я не вижу этого?
Прежде чем она успела ответить, Эван принялся мерить шагами комнату. Он был так взвинчен, что Роуэн едва осмеливалась дышать. Ей казалось, что любое неуместное слово может легко разрушить возникшее между ними равновесие.
– У тебя есть право сердиться, Роуэн! Когда люди поступают с тобой плохо, ты вправе выражать свое недовольство. Не сдерживай его и не позволяй, чтобы твоя склонность прощать любые нанесенные тебе обиды подрывала твою уверенность в себе.
Она продолжала хранить молчание. Капельки пота катились у нее по спине между лопатками. Несмотря на жужжавший в углу вентилятор, в комнате стояла невыносимая духота, мешавшая ей думать. Наконец она заговорила:
– А твой гнев, Эван? Он прошел?
– То, что произошло между мной и Ребеккой, кануло в прошлое, и я не собираюсь вспоминать об этом. Теперь меня интересует будущее, – приподняв жалюзи на единственном в комнате окне, он несколько секунд смотрел в него, прежде чем продолжить, – мое... и твое.
У нас нет общего будущего, мелькнула у Роуэн грустная мысль. Однако, когда Эван снова посмотрел на нее, она не смогла выдержать его напряженный взгляд и, опустив глаза, принялась разглядывать многочисленные рекламные буклеты в ярких глянцевых обложках, особенно тот, на котором молодая блондинка наносила удар по боксерской груше.
Вспомнив разговор, который когда-то состоялся между ними, Роуэн слабо улыбнулась.
– Ты обещал, что поможешь мне обрести хорошую форму. Теперь, наверное, придется подождать, пока ребенок... придется отложить тренировки, я хочу сказать. Но это не значит, что ты должен...
– Ты слышала, что я сказал?
Внезапно он оказался перед ней – высокий, представительный, очень здоровый мужчина с черными, как смоль волосами и зелеными глазами, такими влекущими и опасными... Роуэн бросило в жар, когда, подняв голову, она увидела его дерзкий вопрошающий взгляд.
