— Где-то я уже это слышала. — Она вздохнула.
Ребекка, разомлевшая от ласк Алекса, лежала на его огромной кровати. Наконец-то она проснулась не одна. Рядом с ней человек, который ей дорог, хотя она в этом ни за что ему не признается. Пока.
— Можно серьезный вопрос? — спросил у нее Алекс.
Ребекка закинула на него одну ногу.
— Задавай.
— Когда я любуюсь на твои потрясающие ножки, то забываю даже, как меня зовут.
— Спасибо за комплимент, но ты, кажется, хотел что-то у меня спросить?
— Да. — Алекс посерьезнел. — Скажи честно, что у тебя произошло с Эриком Брэйди?
— Ничего.
— Как это — ничего? Вы ведь были любовниками.
— Не были мы никогда любовниками. Этот негодяй все наврал.
— Да ладно! — Было видно, что Алекс не верит словам Ребекки, хотя ему очень хочется поверить.
— Он поспорил со своими дружками, что затащит меня в постель. А я так надралась на той редакционной вечеринке, что ничего не соображала и не помнила. Я сама поверила в то, что мы с Эриком переспали, пока не услышала его разговор с приятелями.
— Очень мило.
— Если не веришь, можешь спросить у самого Эрика.
Алекс заглянул в глаза Ребекки.
— Значит, ничего не было?
— Да.
— Я тебе верю.
Ребекка помолчала.
— А твой загар произвел фурор, — перевела она разговор на другую тему.
— Еще бы. Все подумали, что наша командировка была вовсе не в соседний город, а, как минимум, на Гавайи.
— Никому не пожелаешь такого курортного отдыха, как тот, что выпал нам, — сказала Ребекка.
— Это точно. — Алекс встал с постели. — Принести тебе кофе?
— Я сама могу сделать себе кофе. Вообще, не мешало бы позавтракать, прежде чем мы начнем работать над статьей.
Алекс рассмеялся:
— Ах ты, обжора!
— Ничего подобного, — запротестовала Ребекка. — Дело в том, что я довольно туго соображаю на голодный желудок. Как ты думаешь, Питер Сэндлер действительно урежет нам гонорары?
— Думаю, что, наоборот, повысит, — уверенно сказал Алекс.
В день, когда вышел новый номер журнала со статьей Алекса и Ребекки, редакция гудела как потревоженный улей. Все поздравляли новый творческий дуэт с удачным материалом. Раздавались сотни звонков — общественность не оставила незамеченным громкий скандал с кампанией «Миллениум». Алекс и Ребекка принимали поздравления.
— Теперь готовьтесь, — сказала им Виктория Холден. — Вы просто обязаны с этого дня держать марку. Отныне никаких статей про моду, слышишь, Ребекка? Хотя, может, тебе нравилось писать о светских раутах?
— Нет, я всегда в душе была скандалисткой, — смеясь, ответила ей Ребекка.
— Алекс, — обратилась к нему Виктория, — что слышно о самом Брэкхаме?
— Сбежал, подлец. Никто не может его найти. Скорее всего, он уже греет свои старые косточки где-нибудь на солнечном пляже и замышляет новую аферу.
— Ты думаешь? — спросила его Ребекка. — Мне кажется, что тех денег, которые он нажил на своих махинациях, ему хватит до конца жизни.
— Ты плохо знаешь таких людей, — возразила Виктория. — Денег много не бывает. Брэкхам еще проявится где-нибудь.
— Главное, чтобы не в этом городе.
Ребекка пришла домой довольно поздно. У Алекса в тот вечер были какие-то дела. Она не стала выяснять, какие именно, предположив, что они как-то связаны с его новым заданием. Так оно, впрочем, и было. Ребекка вошла в квартиру и включила свет, но лампочка не загорелась.
— Отлично, — пробормотала она. — Не хватало еще провести сегодняшний вечер в полной темноте.
Ребекка на ощупь пробралась на кухню и начала шарить по ящикам в поисках спичек. Вместо этого она наткнулась на более ценную находку — свечу.
— Какая я все-таки запасливая, — похвалила себя Ребекка. — Когда я только успела купить свечу? Ведь раньше не было проблем со светом. Ах, помню — в прошлом месяце. Подумала, что она может мне когда-нибудь пригодиться, после того как Лора рассказала, как у нее в доме целых четыре дня не было электричества. Ох, такое ощущение, что с тех пор прошла сотня лет — так много всего случилось.
Ребекка зажгла свечу и отправилась в ванную. Пусть при таком весьма скудном освещении, но она просто обязана принять душ. Ребекка укрепила свечу в стаканчике на полке и включила воду. Наслаждаясь ощущением горячих расслабляющих струй на своей коже, Ребекка простояла под душем довольно долго. Когда она наконец взялась за полотенце, свеча догорела почти до середины. Ребекка намотала полотенце на голову тюрбаном и голая вышла из ванной. Она дошла до своей комнаты, осторожно держа в руках свечу. Поставив ее в спальне на прикроватный столик, повернулась к шкафу, чтобы достать оттуда ночнушку и в ужасе вскрикнула: возле шкафа стоял незнакомый мужчина. Ребекка инстинктивно прикрылась руками.
— Не двигайся, — сказал мужчина. — А ты очень красивая.
— Кто вы? — Ребекка в испуге кинулась к креслу, на котором висел ее халат.
— Я сказал — не двигайся, — процедил мужчина.
Ребекка заметила в его руке пистолет.
— Я тебя не трону. Может быть.
— Как вы сюда попали?
— Через дверь. Думаешь, это очень трудно — открыть дверь отмычкой, а потом выкрутить пробки?
Ребекка не знала, как себя вести. Она была абсолютно беззащитная — голая, с одним полотенцем на голове. Если бы дело происходило в кухне, то она могла бы, по крайней мере, схватить что-нибудь для самообороны, хотя бы нож. Здесь же ей надеяться было абсолютно не на что. Кроме настольной лампы, из вещей, которыми можно было бы запустить в незнакомца, не было ничего. Ребекка постаралась успокоиться и по привычке сосчитала до десяти.
— Что вам нужно? — спросила она.
— Мне от тебя совершенно ничего не нужно, — сказал незнакомец, все еще держа перед собой пистолет. — А вот одному моему приятелю надо, чтобы тебе было так же плохо, как и ему.
— Кого вы имеете в виду? — спросила Ребекка, перебирая в уме тех, кому она испортила жизнь за последнее время своей деятельностью, с ужасом сознавая, что таких набралось бы, не меньше десятка.
— Догадайся. — Незнакомец подошел к ней поближе. — Над чем ты сейчас работаешь, крошка?
Ребекка облизнула пересохшие от страха губы: на данный момент она не работала ни над чем таким, что грозило бы кому-нибудь скандалом.
— А над чем я должна работать? — осторожно спросила она.
Незнакомец криво улыбнулся. Ребекка постаралась запомнить его лицо. Почему-то мужчина вовсе не пытался скрыть свою внешность. Это был очень стройный человек лет сорока, фигура безукоризненна, под рукавами рубашки перекатывались мышцы. Он был похож на большого ягуара — гибкого и такого же опасного. Лицо его ничем особенным не отличалось, если не считать небольшого косого шрама на левой щеке.
