— Ну же, давайте, давайте! — весело кричал Руди, подначивая игроков, пытающихся вытащить из широкой деревянной кадки, наполненной водой, побольше яблок.
Вокруг кадки сгрудилось пять человек. Их руки были связанны за спиной, а головы опущены в кадку, из которой они, вертясь и выкрикивая в азарте отдельные словечки (не всегда пристойного характера), пытались извлечь зубами мокрые неподатливые яблоки. Эта игра проводилась на каждый Хэллоуин, но, несмотря на такое постоянство, все веселились и переживали так, как будто играют в нее впервые и как будто от этой игры зависит их будущее.
Руди смеялся от души, наблюдая за происходящим. Две ведьмы, сам Сатана, граф Дракула и Фредди Крюгер толкали друг друга плечами и выныривали из кадки с яблоками в зубах. Сам Руди облачился в костюм палача. Это настолько не соответствовало его характеру, что мало кто смог бы узнать под красно-черным балахоном и черной маской дружелюбного и веселого Руди Маггота.
Шелли он узнал бы сразу среди тысячи лиц и нарядов. Она оделась Девой из Озера, и ей это очень шло. На ней было длинное струящееся платье из тонкой бирюзовой ткани, поверх которого красовалась расшитая серебряными нитями накидка, разделенная на две части — голубого и зеленого цвета. Платье, увитое зелеными нитями-водорослями, украшали длинные рукава, какие, наверное, носили женщины когда-то в старину. Платье и накидка были покрыты блестками — кажется, Шелли истратила не один флакон на эту красоту. Глаза у нее тоже сияли, правда, не от блестящего лака, а от радости, — это было заметно даже под голубой атласной маской, усыпанной разноцветным бисером. Руди увидел, что на ее безымянном пальце, иногда выныривавшем из-под длинного рукава платья, сияет подаренный им перстень. Она не сняла его — и это было лучшей благодарностью за подарок. У Руди потеплело на душе: значит, не зря он пришел к той странной старушенции…
Участники яблочного соревнования наконец извлекли из кадки все до последнего яблоки. Победителем в игре был объявлен Фредди Крюгер, который вытащил из воды целых десять румяных яблок. Собравшиеся аплодировали победителю. Народу было немало — в дом Говарда Челторна пришли почти все, кого пригласила Шелли. Дуглас Конхэйм так и не появился, но Шелли заставила себя свыкнуться с этой мыслью еще когда писала приглашение, поэтому ее настроение не было безнадежно испорчено.
Руди попросил Кэтти Доблтоун и Энджи достать из шкафа бокалы. Шкаф находился на втором этаже, поэтому девушкам пришлось подниматься по лестнице. Через несколько минут дом огласился дикими визгами — словно целая орда кошек взбунтовалась от нехватки внимания со стороны котов. Стоящие в гостиной недоуменно переглянулись, а потом, не сговариваясь, ринулись наверх. Уловка Руди сработала — вместо бокалов из шкафа выскочил пластиковый скелет, который так напугал девушек.
Настроение собравшихся поднималась с каждой минутой — веселье передавалось от человека к человеку, как бокалы, наполненные диковинными коктейлями и не менее диковинным льдом с глазами-виноградинами внутри. Ровно в одиннадцать заухал филин, выскочивший из часов, висевших над дверью в гостиной, — это событие тоже вызвало вначале массовый переполох, а затем — смех.
В половине двенадцатого принесли угощение — сырное фондю в тыкве, суп с хэллоуинскими крутонами, сделанными в виде ведьминой метлы, колпака и летучей мыши, печенье «Скелеты», на котором белой глазурью были нарисованы кости, и многие другие забавные и вкусные блюда. Когда все вдоволь наковырялись ложками в тыквах, которые использовались не только как подсвечники, но и как посуда, началось очередное соревнование — поедание пончиков, висящих на веревках. Как и во время игры с яблоками, участникам завязали руки. Смешно подпрыгивая, игроки пытались ухватить зубами пончики, висящие, как плоды на ветках.
Шелли хотела было принять участие в игре, но сквозь смех и стук обуви о пол услышала дверной колокольчик, которым они с Руди заменили звонок.
— Здравствуйте… — Она сразу же узнала этот голос и разглядела сквозь маску знакомые серые глаза. — Вы и есть та самая незнакомка, которая прислала мне приглашение?
Дуглас Конхэйм, а это был именно он, оделся в монашескую рясу. Голова была закрыта капюшоном, на груди у него сиял огромный крест, сделанный из серебристой фольги, а на поясе висела котомка, из которой торчали свернутые в трубочку листы бумаги.
— Подозреваю, что ваша отнюдь не святая компания нуждается в индульгенциях. — Он показал в сторону смеющихся вампиров, ведьм, привидений и прочей нечисти. — Вот я их и принес. В первую очередь вам — прекрасной Русалке. — Дуглас вытащил из черной котомки свиток и протянул его Шелли.
Шелли сломала красную печать и дрожащими от волнения руками развернула свиток. Ей не важно было, что в нем написано… Одно только присутствие Дугласа заставило ее потерять контроль над собой. «Поздравляю прекрасную хозяйку этого дома с Днем всех Святых…» — прочитала Шелли.
— Но вы ошиблись, хозяйка дома — не я… — Разволновавшись, Шелли решила пойти на попятный и выбраться из ловушки, в которую сама же себя посадила.
Но Дуглас не попался на эту уловку.
— Хозяйка вы или нет, но вы — самый прекрасный дух на этом празднике. Поэтому я считаю, что пришел именно к вам.
Дуглас Конхэйм оказался весьма галантным ухажером. В каждой фразе, обращенной к Шелли, сквозило восхищение ее красотой, молодостью, свежестью. Она чувствовала, что он хотел бы снять с нее маску и увидеть ее лицо полностью, чтобы убедиться в том, что оно прекрасно именно так, как он себе представляет. Вместо того чтобы радоваться и наслаждаться его присутствием, будучи не узнанной, Шелли испытывала досаду и раздражение. В ее романтичной головке все еще теплилась надежда, что он узнает ее по голосу, по взгляду, по тому, что она говорит. Серая мышка Нэнси Бартон жаждала быть узнанной и оцененной по достоинству. Но этого не произошло — Дуглас Конхэйм не смог сопоставить ее красоту с тем, что видел рядом с собой каждый день — с маленькой, способной и скромной секретаршей, которая изо всех сил пыталась обратить на себя внимание красавца-босса.
Приход Конхэйма не остался незамеченным Руди. Палач взял свой бутафорский топор и угрожающе помахал им перед носом Дугласа.
— Я доверяю вам эту прекрасную Деву из Озера, и не дай бог, хоть один волос упадет с ее златокудрой головы…
Шелли улыбнулась, Дуглас вынужденно засмеялся. В шутке Руди обоим послышалась угроза. Или это только почудилось? Шелли посмотрела на друга умоляюще — сейчас ей совсем не хотелось, чтобы Руди оставил их наедине. А он вел себя так, словно ее роман с Дугласом — дело решенное, и ничего изменить уже невозможно… Хотя зачем Руди что-то менять — ведь она постоянно твердила ему о том, что хочет быть с Дугласом. Теперь он видит, что она добилась того, что хотела, и, как суровый старший брат, наставляет на путь истинный избранника сестры… Шелли стало невыносимо грустно, и она с тоской посмотрела на удаляющуюся фигуру в красно-черном одеянии. Что с ней происходит? Чего она хочет? Что она чувствует? Вопросы, на которые она совсем недавно с легкостью могла ответить, теперь превратились в алгебраические уравнения с несколькими неизвестными переменными.
