отдых и думаю только о плохом, глаза мои припухли. Мешки такие, что по три кило картошки вместят. Денег осталось совсем мало, даже крем не могу себе позволить.
Тяжело вздыхаю и возвращаюсь в постель. Как раз вовремя.
Матвей появляется в комнате с двумя тарелками жареной до золотистой корочки и ароматной картошки. Он пододвигает к кровати стул, пристраивает блюдо на нем, и опять исчезает в кухне. А у меня желудок сводит от дурманящего аппетитного запаха. Того и гляди слюнки потекут.
Начинаю есть еще до того, как Матвей приносит в комнату чай с лимоном.
— Приятного аппетита, — парень осторожно целует меня в щеку, пока я пережевываю картошку.
После ужина сразу ложимся и выключаем свет.
Закрываю глаза, но не могу уснуть. Рядом Матвей играет в какую-то стрелялку на телефоне. Прижимаюсь к его плечу, накрываюсь одеялом с головой.
— Все хорошо? — Матвей откладывает телефон и тянет меня к себе. Его сильные пальцы ложатся на мое бедро, и я невольно наслаждаюсь его прикосновениями. Шероховатой кожей ведет вниз, отчего издаю что-то похожее на легкий стон.
Даже в таком уставшем и измотанном состоянии у меня появляются силы желать своего парня.
Кладу руку на его мускулистую грудь. Он горячий, словно печка. Тянет меня еще ближе к себе, и я сама не замечаю, как оказываюсь сверху.
Сквозь тонкую ткань трусов чувствую каждый сантиметр его мужского достоинства.
— Матвей, — с возбужденным придыханием шепчу я, склонившись над его ухом. — Я хочу кое-что попробовать.
— Мое тело в твоем распоряжении, — улыбается. Довольный, как кот обожравшийся сметаны.
Осторожно спускаюсь вниз. Чувствую, как все тело пробирает крупной дрожью от страха.
Мне тридцать лет.
И я никогда ранее не делала минет.
Но сейчас, с Матвеем, я чувствую, что должна попробовать.
Дрожащими пальцами стягиваю трусы с крепкого мужского тела. Матвей приподнимается на локтях и жадным взглядом рассматривает меня.
— Сними футболку. — Говорит тихо, но уверенно. Будто приказывает.
Я повинуюсь его голосу. Тяну края футболки, и ткань легко скользит вверх по телу, освобождая тяжелую грудь. Опускаю руки и зависаю. Внизу живота все стягивается комом. Я хочу, чтобы меня заполнили. Остро и болезненно. Так, как научилась совсем недавно, как раньше не могла.
Матвей тянется ко мне, и как только я закрываю глаза, его губы впиваются в мои. Успеваю только ахнуть. Он глубоко проникает в мой рот своим языком, исследуя уже знакомое пространство, а я распадаюсь на молекулы от удовольствия. Кажется, что волны оргазма нахлынут на меня прямо сейчас. Поцелуй бешеный, и мне не хватает воздуха.
Матвей освобождает мой рот и отстраняется. Парень откидывается на кровать и ожидающе смотрит на меня.
Я знаю, что я должна сделать.
Осторожно беру его твердый член в ладонь, медленно провожу вниз, натягивая кожу. Головка красная от возбуждения. Опускаюсь и легко касаюсь ее языком. Матвей издает грубый горловой стон, дает понять, что я все делаю правильно. Губы кольцом обнимают ствол члена, и я медленно опускаюсь вниз, почти до самого основания. Повторяю действия ритмично, под шумное дыхание любимого мужчины. Его рука скользит по моей голове, он нажимает ей на мой затылок. Наматывает пряди волос на свой кулак.
Между ног бушует пламя. Я испытывают потребность быть заполненной в эту же секунду. Мне так хорошо, что я и сама начинаю ритмично стонать.
Опускаю голову и тут же чувствую тошноту. Смущенно кашляю, освобождаясь от руки Матвея.
— Высуни язык, так будет легче, — подсказывает молодой мужчина.
Так и правда легче.
Он врывается в мое горло ритмичными движениями, и я не могу сдержать стонов наслаждения.
— Ты самая лучшая женина в моей жизни, — шепчет Матвей, прежде чем повернуть меня на живот.
Он осторожно входит сзади, целуя мою спину. Проникает в меня осторожно, но тут же набирает темп, доводя до пика удовольствия. Бусинки пота скатываются с его груди мне на лопатки, обжигают.
Оргазм настигает меня стремительно, словно вулкан извергается. Дрожу под его телом, цепляюсь пальцами за простынь. Хочется кричать, но рука Матвея быстро ложится на мой рот.
Он кончает мне на спину. Чувствую теплые капли горячей кожей и улыбаюсь.
С ним я живу настоящей, наполненной жизнью. С ним смеюсь по мелочам. Чувствую его заботу. И мне уже совсем не важно, что он моложе.
Утром меня сразу вызывают в кабинет директора. Даже не успеваю раздеться, иду туда прямо в куртке. Издалека вижу Маринку. Когда встречаемся взглядами, она хитро щурится. От ее ухмылки по телу пробегают мурашки от лопаток и до самого копчика, будто морозом ударило.
Уже предчувствую что-то плохое.
Стучу и вхожу в кабинет.
— Доброе утро. Вызывали? — улыбаюсь директору, но тут же натыкаюсь на его серьезный взгляд.
— Здравствуйте, Оксана Анатольевна. Присаживайтесь.
Делаю шаг, но ноги будто каменные. Колени не разгибаются, и я с трудом добираюсь до кресла напротив грузного мужчины.
— Оксана Анатольевна, до меня дошла информация, что вы встречаетесь с молодым мужчиной? — директор вопросительно смотрит мне прямо в глаза.
Сглатываю ком в горле.
— Да, это так. — Нет смысла отговариваться.
— В нашей школе не приветствуется пропаганда аморальных отношений.
— Он совершеннолетний, в этом нет ничего аморального! — голос звучит уверенно, не смотря на то, что сердце пропускает удар.
— Он брат вашей ученицы, Кати Крыловой, — мужчина наклоняет голову на бок, внимательно смотрит в мои глаза.
— И из-за этого вы собираетесь меня уволить? — хочется психануть и уйти с высоко поднятой головой, но я продолжаю сидеть на месте.
— Да, Оксана Анатольевна. Вы уволены. Можете собрать ваши вещи в кабинете.
Внутри что-то болезненно обрывается.
Я хотела простроить карьеру в этой школе. Хотела и своего будущего ребенка отдать именно сюда. А теперь… вся жизнь кубарем летит под откос.
— Вы уже нашли мне замену? — глаза наполняются слезами. Не хочу казаться слабой, упорно сдерживаюсь. В горле больно дерет.
— Марина Константиновна помогла.
Быстро поднимаюсь с кресла и выбегаю из кабинета. В уборной снимаю куртку и умываюсь. Смотрю на себя в зеркало долго, пристально.
Я понятия не имею, зачем Марина помогла найти кого-то на мое место. И кто все же рассказал директору школы о моих отношениях с Матвеем? Неужели Маринка, которую я считала лучшей подружкой, могла меня так подставить?
Вспоминаю наш с ней последний разговор, и внутри образуется вакуум.
Где теперь брать деньги на продукты? В кошельке осталось от силы рублей пятьсот! Вся надежда только на Матвея.
Матвей
Когда Оксана ушла на работу, я продолжал валяться в постели. В техникум я не ходил, потому
