Дни летели незаметно, и с ними таяла надежда. По прошествии недели ему пришлось вернуться в Плимут. Приходилось признать: Элен смогла спрятаться от всех, словно растворилась в воздухе. Первый месяц Эдмонд злился, расстраивался, но быстро успокаивался, теша себя надеждой, что рано или поздно в раскинутую им сеть попадет та, которая ему нужна. На исходе второго месяца он чувствовал безмерную усталость, разочарование, странную апатию и снова поехал в Лондон. Вечером того же дня позвонил Лоренцо.
– Твой банковский счет пуст, – заявил он, едва Эдмонд взял трубку.
– Но… Есть счета моей фирмы.
– Больше нет. Твой отец заблокировал их.
Это был удар ниже пояса, неожиданный и оттого крайне болезненный. Отец всегда выражал недовольство, угрожал, ставил ультиматумы. И все же ничего не предпринимал до последнего момента. Он так и не смог смириться с мыслью, что для его сына любовь оказалась важнее бизнеса.
– Извини, я вынужден прекратить публикации, – сказал Лоренцо.
– Понимаю.
Эдмонд положил трубку, вышел из кабинета, закрыл за собой дверь, спустился по лестнице. Его движения были механическими. Он вышел на улицу. Долго стоял на месте, глядя на потоки машин, прохожих, на осеннее небо, подернутое серыми тучами. Начался противный моросящий дождь. Куртка осталась в офисе, но Эдмонд не хотел за ней возвращаться. Он просто пошел вдоль дороги, сам не зная куда. Ему вспомнилось, как почти так же под дождем бродила Элен, уверенная, что рассталась с ним навсегда. Он потерял ее! Действительно потерял. Окончательно и бесповоротно. Все шансы использованы. Они больше никогда не увидятся. Боже, как нелегко смириться с этой мыслью! Эдмонд словно со стороны смотрел на свою разрушенную жизнь. Что ему теперь делать? И рядом не было никого, кто бы мог выслушать, понять, поддержать. Пустота в душе и вокруг. Поистине все совершенное зло возвращается к нам с лихвой. Вслед за Элен он остался один на один со своим отчаянием.
Эдмонд увидел прямо перед собой яркую вывеску какого-то паба. Не раздумывая, открыл дверь, устало облокотился о барную стойку. Виски подействовало сразу, помогло забыться, отключить эмоции. Он не помнил, сколько выпил тогда. Перед глазами поплыл туман, действительность медленно отступала. В конце концов ее сменила темнота.
Возвращение к реальности началось с дикой головной боли. Все тело ныло, словно его сильно избили. Эдмонд пошарил вокруг руками и обнаружил, что лежит на кровати. С трудом заставил себя подняться.
– С добрым утром! – громко и бодро сказал стоявший в дверях Лоренцо.
– Дай попить, – просипел Эдмонд, умиравший от жажды.
– Воды или чего покрепче? – ехидно спросил друг.
– Воды.
Силы оставили его, и он снова распластался на кровати. Через минуту вернулся Лоренцо со стаканом и таблеткой.
– Выпей, чтобы голова меньше болела.
– Спасибо.
Эдмонд залпом осушил стакан. Самочувствие немного улучшилось, так что можно было продолжать разговор.
– Где я нахожусь?
– В моей квартире. Ты согнал меня с собственной кровати.
– Извини. Но как я здесь оказался?
– Не своими ногами пришел, не волнуйся.
Лоренцо рассказал, как беспокоился о нем после того разговора.
– Я позвонил тебе, но ответил незнакомый парень. Это был бармен. Он сказал, что ты просто не в состоянии разговаривать и вряд ли доберешься до дома самостоятельно. Я приехал за тобой и отвез к себе домой.
– Совсем ничего не помню, – поморщился Эдмонд.
– Послушай мой дружеский совет: возвращайся в Плимут. Попытайся спасти свой бизнес.
– Не знаю. Не могу видеть отца, тем более разговаривать с ним.
Лоренцо похлопал друга по плечу.
– Ты всегда оставался максималистом. Черное – черное, белое – белое, никаких полутонов.
– Это плохо?
– Иногда хорошо. Но сейчас не стоит торопиться принимать решения.
– Я люблю эту девушку! – горячо воскликнул Эдмонд. – А отец не дал мне ее найти.
– Ты сам говорил, что она не хочет с тобой встречаться.
– Нет, Элен просто заблуждается. Я уверен в ее чувствах.
Лоренцо скептически усмехнулся.
– Можно быть уверенным только в себе, а не в другом человеке. И то не всегда.
– Ты заставляешь меня сомневаться?
– Ни в коем случае. Лишь хочу помочь тебе не наломать дров. Ладно, отдыхай. Поговорим после.
Эдмонд стоял на перепутье и не знал, в какую сторону повернуть. Если любовь так жестоко ранит, не лучше ли навсегда закрыть в своем сердце дорогу этому чувству? Жить, не обременяя себя обязательствами, муками совести, как живут многие другие мужчины. Например, Лоренцо никогда не скрывал, что женится только в крайнем случае. У него постоянно менялись пассии, надолго не задерживаясь. «Любовь подавляет, делает из мужчины раба», – говорил он. Эдмонд только теперь смог с ним согласиться. Раньше ему хотелось найти ту единственную, с которой можно прожить всю жизнь. Он встретил ее и что же? Финал вышел печальный. Поздно, слишком поздно корить себя за ошибки. И кто сказал, что во всем его вина? Отношения строят два человека. Значит, Элен так решила, не нашла для него места в своей жизни. Нужно забыть. Просто стереть ее образ из памяти. Нет, совсем не просто. Эдмонд знал, что впереди много часов тоски, воспоминаний, которые неблагодарная память подбросит в самый неожиданный момент. Но мужчина он или нет? Да, ему будет нелегко. Такие раны не заживают быстро. И все же нужно попробовать. У него полно других проблем, которые отвлекут от грустных мыслей. Лоренцо прав: лучше поскорее вернуться в Плимут. Вернуться другим человеком, с новыми силами, с новыми целями. А здесь пусть останется прошлое.
– Прощай, Элен, – тихо прошептал Эдмонд, уже засыпая. Он верил, что произносит это имя в последний раз.
Через два дня поезд увез его домой совсем другим человеком, лишенным всяких иллюзий, романтики и длинных волос. На последнее решиться было нелегко. Эдмонд коснулся рукой затылка, все еще до конца не осознавая случившегося. Шевелюра служила предметом его особой гордости, ее так любила она… Даже девушка-парикмахер восторгалась и говорила, что он совершает непоправимую ошибку. Но короткая стрижка ничуть не испортила черты лица, лишь сделала их немного жестче. Он выглядел старше, серьезнее. В целом результат оказался неожиданно хорошим. Лоренцо просто лишился дара речи, к тому же не сразу узнал Эдмонда.
– Я привык к твоему поэтическому образу, – пояснил он. – Хотя эксперимент получился вполне удачным. Только в чем причина?
– Начинаю новую жизнь, – лаконично ответил Эдмонд.
В какой-то книге, прочитанной им давным-давно, говорилось, что многие люди в подавленном настроении или в ситуации кризиса стремятся измениться, экспериментируют с имиджем, с внешностью. Словно избавляясь от проблем вместе с отрезанными волосами или выброшенной одеждой. Может, такой поступок выглядит глупостью, ребячеством, характеризует его как слабака. Неважно. Главное – это действенно. Он убедился на собственном опыте.
