Фредерико схватил ее за руку и притянул к себе.
Нина встревоженно посмотрела на него, не зная, чего от него ждать. Его напряженное и усталое лицо подтверждало, что ему так же непросто, как и ей самой.
— Прежде, чем уйдешь, послушай меня. Не говори ничего, что может расстроить Кристину, — сквозь зубы процедил он.
— Зачем мне расстраивать ее? — прямо спросила Нина. — За кого ты меня принимаешь, Фредерико?
— Я ни за кого тебя не принимаю, я точно знаю, кто ты, — бросил он, глядя на нее опасно потемневшими глазами. — Я сказал маме и Кристине, что мы с тобой познакомились в Палермо и…
— Это я уже поняла, — фыркнула Нина, стараясь вырваться из его железной хватки. — И Кристина считает, что это очень романтично. Я с ней не согласна. Что именно ты им сказал? Спорю, что не всю правду?
— Я сказал им вполне достаточно, — грозно бросил он и притянул к себе Нину так близко, что их лица почти соприкоснулись. — Они знают, что тебя уволили Локасто и почему, правда, я немного смягчил краски…
— Еще бы, — язвительно заметила Нина. Фредерико встряхнул ее.
— Слушай меня. Я подобрал тебя и привез сюда, потому что тебе некуда было идти. Ты осталась у меня, и теперь у нас роман…
Нина едва не задохнулась от гнева и удивления.
— Да, теперь у нас роман, — повторил Фредерико.
— Это глупая и дешевая выдумка, — горячо запротестовала она. Ее глаза сверкнули. — Я ничем не заслужила…
— Именно заслужила, — отрезал Фредерико. — Ты же провозгласила себя любовницей Лучано, так что побудь в роли любовницы еще немного. Моя мать и Кристина считают тебя моей девушкой, и пусть считают. Для всех вокруг мы влюбленная парочка, ясно? Я делаю это ради матери и сестры. Если ты каким-то образом заставишь их засомневаться, то пожалеешь, что вообще родилась.
Тут он выпустил Нину, и она от неожиданности качнулась назад. В ту секунду она на самом деле пожалела, что вообще родилась на свет. Он затеял отвратительный спектакль. Ведь она-то на самом деле любит его. Но ведь его не волнуют ее истинные чувства, с горечью думала Нина.
— И… и как долго нам придется разыгрывать голубков? — сухо спросила она.
— Столько, сколько надо. Они через пару дней опять уедут в Палермо…
— Через пару дней? — Нина вспыхнула. — И мне все это время придется притворяться, что я люблю тебя?
— Лгать и притворяться тебе не впервой, Нина, — холодно бросил он. — Тебе это нетрудно. Это мне придется нелегко. Всю жизнь я говорил правду и был человеком честным, ложь мне отвратительна.
— И тем не менее врешь ты постоянно! — гневно воскликнула Нина. — Особенно в постели! Ты вообще лицемер!
Фредерико вдруг сжал Нину в объятиях и впился губами в ее рот. Он целовал ее так крепко, что у нее заболели губы. Но постепенно поцелуй становился нежным. Как у… голубков. Нина поняла в чем дело. Сзади послышался легкий смешок. Значит, Кристина вернулась за ней.
Фредерико выпустил Нину. Язвительным шепотом он сказал ей на ухо:
— Не порти спектакль, дорогая. Иначе пожалеешь. — Он резко оттолкнул Нину, но стороннему глазу могло показаться, что он сделал это, не в силах по-другому расстаться с ней даже на секунду. Он усмехнулся и ласково погладил Нину по щеке. Господи, вот это актер, черт побери! — Ну, давай, — прошептал он ей, словно ребенку. — Иди поиграй с Кристиной. — Его черная бровь ехидно поднялась. — Идите поболтайте, но следи за своим языком. — Он вдруг помрачнел. — Это забавно, но я был уверен, что вы сразу же подружитесь. У вас много общего — непосредственность, наивность, невинность. Но ведь у тебя все это искусственное, верно?
— Иди к черту! — прошептала Нина и улыбнулась, чтобы скрыть обиду. Затем она легко поцеловала Фредерико в щеку.
— Увидимся позже, дорогой, — сказала она достаточно громко, чтобы Кристина услышала ее, и гораздо тише прибавила, — Иди к черту, Фредерико Бьяччи!
— Я так рада за Фредерико, — воодушевленно сказала Кристина, когда Нина нагнала ее. — Я уже думала, что он так и не сможет найти себе девушку, которая подошла бы ему. У него было много подружек, но ничего серьезного. Мама считает, что это из-за нее и Лучано. Фредерико видел, что с ними происходит, поэтому настороженно относится к любви и браку. Он вообще все принимает очень близко к сердцу.
Да, недоверчиво думала Нина, если так, то достопочтенный Фредерико Бьяччи — исключение из своего поколения.
Только сегодня утром он любил ее так глубоко и самозабвенно, что Нина наивно поверила, что он выбросил из головы все мысли о ее предполагаемом романе с Лучано.
Тогда она почти восхищалась им за то, что он справился с собой и победил подозрения во имя любви к ней. Но на самом деле все оказалось не так. Вначале Фредерико устроил настоящую проверку.
Закусив губу, Нина последовала за Кристиной на утес. Фредерико понял, что между ней и Лучано есть какая-то связь. Если он начнет копать глубже, то это может стать опасным. Хотя Лучано, разумеется, и сам не знает, кто она на самом деле.
Интересно, а вообще он знает о существовании еще одной дочери? — уже не в первый раз спрашивала себя Нина. Сказала ли ее мать Лучано о своей беременности? Или у них был такой мимолетный роман, что отца даже не спросили, отдавать ли ребенка на усыновление? Нине хотелось задать отцу так много вопросов, но теперь это невозможно. Она чувствовала себя так, будто ее обманули. Если бы только она не влюбилась в Фредерико… Нет, лучше бы они вообще никогда не встречались.
— Фредерико сказал, что вы болтушка, но, кажется, он ошибся. — Кристина остановилась у каменистого отвесного склона. Внизу плескалось море. Она улыбнулась Нине. — Вы не сказали ни слова.
Нина тоже улыбнулась. Наверное, все-таки разница в возрасте между ними больше, чем показалось Фредерико. Или она, Нина, состарилась на тысячу лет за то время, что провела здесь!
— Но пока что говорили только вы, Кристина, — ответила она. — Нет, это не упрек, — прибавила она с широкой улыбкой. — Расскажите мне об Америке. Я всегда мечтала там побывать.
Кристина рассмеялась и пошла дальше, на самую вершину утеса. Девушка болтала не переставая. О том, как жила в Нью-Йорке, о своей школе в Швейцарии, об отдыхе на Карибах и Сейшелах, о морских круизах. Похоже, она получила разностороннее воспитание, что показалось Нине не совсем обычным, учитывая странные отношения ее родителей.
— Нам не разрешали приезжать сюда на каникулы, — щебетала Кристина. — Но ведь Лучано тогда все еще был женат. Он приезжал к нам в Нью-Йорк четыре или пять раз в год. Он всегда был моим папой. Смотрите, здесь ступеньки. Вы не боитесь высоты? Голова не закружится? Осторожнее, они скользкие.
