звучит у меня в голове. Ядом расползается по венам. Роняю голову на свои колени и зажимаю уши руками. И кричу, кричу, кричу… но безмолвно… Мне казалось, что больнее уже не будет. Однако…
В голове что-то щелкает. Что-то не то. Напрашивающиеся слезы так и остаются непролитыми. Вскакиваю на ноги и, не смотря на позднее время, выезжаю на дорогу. Ты надеялся сделать мне больно, милый? Что ж, я потом тебе это припомню. Да, после того, как попрошу о помощи. Потому что одна я не справляюсь.
Хардин
Гул в моей голове начинает звучать по нарастающей. Противно так, назойливо. Да и разлепить отяжелевшие веки оказалось не простым делом. Ладно, хрен с ними. А вот что у нас там с конечностями? Сжимаю-разжимаю пальцы и удовлетворенно вздыхаю. Хоть что-то мне подвластно. Судя по ночной прохладе и свежему ветерку, который гуляет по бетонному полу, на котором я валялся, мы где-то на высоте.
– Смотри, наша спящая красавица проснулась, – пинок под ребра заставляет меня согнуться и закашляться, – эй, Хардин, открывай глазки.
Зрение восстанавливается не сразу. Размытые кляксы постепенно превращаются в силуэты, а затем в узнаваемых людей.
– Надо же, – хриплю, – и все по мою душу?
Крэйвен стоит, спрятав руки в карманы, а рядом с ним продажный Родригез со своими амбалами.
– Хороший прикид, – кивает мой некогда наставник. – Утонченно. Смело. Неожиданно. Мой человек был неприятно удивлен твоим отсутствием на празднике. Еще более я был огорчен непутевым Эриком, который так и не научился держать язык за зубами. Чертов нарик. Кстати, хорошо ты его отделал. Жаль, что этим подпортил нам историю и вряд ли кто-то поверил в то, что красавчик просто решил свести счеты с жизнью. Но Родригез и не с таким справлялся, верно?
– Сто процентов. – Кивает тот.
– Судя по всему, – прислоняюсь виском к холодному бетону, – меня ждет та же участь?
– Увы и ах, ты слишком много знаешь. И цели, и имена. А ведь если бы ты не полез в это дело, все могло пройти иначе. Ну отсидел бы немного, перетерпел бы скандал да жил бы где-нибудь в глуши. Но зато живой. Эх, Хардин, ты был очень перспективным парнем. Жаль, что все так получается.
Прикрываю глаза и чувствую, как тело мелко потряхивает. Да, не скрываю, страшно. Особенно, когда лежишь вот так и ничего не можешь сделать. Нечестно погибать именно так. Мой взгляд наполняется ненавистью.
– Засунь свою жалость куда подальше Крэйвен. Надеюсь, твоя участь будет страшнее моей.
– Малыш Хардин, надейся, если тебе так будет легче. – Мужчина закуривает.
– Не тяжела ли должность палача? Или ты у Вэллса именно для этого и служишь?
– Ну, кто-то же должен делать грязную работу. – Крэйвен хмыкает и смотрит на часы, а затем кидает Родригесу. – Заканчивай.
Заворожено наблюдаю за тем, как детектив закручивает глушитель и наставляет пистолет прямо на меня. Непроизвольно зажмуриваюсь и сжимаю губы, молясь, чтобы все было быстро. Вот и все.
Эмма
– Эмма? – Мама Хардина все еще в нарядном платье с недоумением смотрит в мою сторону. – Что случилось? На тебе прямо лица нет!
– Хардин, – выпаливаю на выдохе, – мне кажется, что ему грозит опасность.
– Эмма, – его отец появляется со стороны гостиной. – Когда ты с ним в последний раз разговаривала?
– Минут тридцать назад. – И стараюсь максимально пересказать все, что знаю. Начиная от встречи с Вэллсом и заканчивая идиотской идеей с конспирацией и платьем.
– Черт! – Фред крепко ругается. – Майк, живо вызывай своих парней! Хардин полез к этим тварям в одиночку!
Я вместе с матерью в недоумении наблюдаю, как по лестнице скатывается парень, а вслед за ним маячит и Ариель.
– Пап, что случилось? Куда? У нас же рейс через два часа!
– Ариель, не сейчас.
– Пап!
– Дорогая, если мы не поспешим, – Майк на удивление имеет весьма приятный голос, – то вместо медового месяца будем справлять поминки твоего брата.
– Что? – восклицаем мы в один голос и я едва успеваю словить сползающую маму по стенке.
– Я вызвал подкрепление, – Майк вернулся в комнату и уже застегивал бронежилет, – они отследили маячок.
–Я с вами! – Бросаюсь следом, но крепки руки Фреда останавливают меня.
– Не надо, хватит с нас и одного храбреца. Ты только помешаешь операции.
И они стремительно уходят, оставляя нас в шоке.
Хардин
Выстрелы и жгучая боль. Вот и все, что я ощущаю. А затем начинается какая-то какофония звуков. И почему-то помещение недостроенного здания мигом оживилось.
– Лежать! Лицом вниз! Руки за голову!
С трудом фокусирую взгляд и вижу множество людей в униформе спецназа.
– Эй, ты как? – наклоняется надо мной маска и голос кажется таким знакомым. Хочу ответить, но из горла вырывается булькающий звук. – У нас раненный! Скорую срочно! Хардин, старайся не отключаться, слышишь?
Едва нахожу силы для кивка, но кто сказал, что я сдерживаю обещания? В этот раз тьма поглощает меня особенно быстро.
Глава 27.Хардин
– Мам, все хорошо, правда, – кривлюсь, – да отстань ты от подушек!
Она смахивает подступившие слезы и проходится ладошкой по моей щеке, от чего я вымученно улыбаюсь.
– Ты слишком строг с матерью, – вмешивается отец, – особенно после твоих фортелей. Шерлок Холмс хренов!
– Фред! – Мама шлепает его по плечу. – Сколько можно? Поблагодари всевышнего за то, что сын остался жив.
– Я скорее поблагодарю Майка и его отряд за такую блестящую работу, а не этого олуха, – ворчит он в ответ.
И так изо дня в день, каждый раз, как они приходят. Мама возится со мной, как с ребенком, а отец возмущается моим безрассудством.
– Это же надо было додуматься!
– Фред, если бы ты заранее его предупредил о сговоре с элитным отрядом по борьбе с преступностью, то ничего бы не было. – Вновь заступается мама.
– Спасибо, мам, – благодарно киваю. – Кстати, мне обидно, что я узнаю столько вещей в последнюю очередь.
– Тебя пасли с самого начала, так что не было возможности. И мы бы прижали Вэллса и Крэйвена в любом случае, но не ценой твоей жизни, ясно? Да если бы не Эмма…
На этом месте он обычно взмахивает руками и уходит из палаты. А мама задерживается на минуту и обеспокоенно всматривается в мое лицо.
– Не серди и не сердись на него. – Она вновь в сотый раз теребит мою подушку. – Ариель передавала тебе привет. Они с Майком обещали привезти тебе какой-то подарок с островов.
– Угу. Поблагодари от меня моего зятя. Не то хирурга, не то элитного бойца. – Бурчу и отворачиваюсь к окну. – У него хоть чувства к Ариель настоящие или тоже прикрытие?
– Самые настоящие. Так получилось, что твоя неугомонная сестра поставила себе цель и достигла ее. Ты же знаешь ее. Разве были у Майка шансы устоять?
– Ну теперь хоть понятна его вечная молчаливость.
– Издержки профессии, – мама смеется, – мы заглянем к тебе еще.
– Хорошо.
– Хардин, – зовет она меня почти у двери и ждет пока я обернусь, – она придет. Просто дай ей время, хорошо?
Но Эмма не
