брезгливый взгляд на свою маску, испачканную губной помадой и, закатив глаза, надела её: «Надеюсь, оно стоит того».
Первой её заметила Оксана.
— Ира! — поднялась девушка и помахала рукой.
— Привет, — выдохнула Ирина, присаживаясь за столик.
— Привет, — ответила Оксана, вот только в голосе девушки проскользнуло что-то настораживающее и неприятное. — Я тоже только что подошла и заказала нам по стаканчику сока и маленькому кусочку тортика. Сейчас принесут.
«Показалось», — подумала Ира, нетерпеливо ёрзая на стуле.
Несколько минут девушки молча сидели, теребя бумажные салфетки, ожидая, когда им принесут заказ.
— Оксана, — вздохнула Ирина. Она вообще не понимала зачем им надо было встречаться в таком людном месте.
— Несут, — в голосе девушки прозвучало предвкушение.
Ирина обернулась и недовольно нахмурилась. Сок был томатным и совершенно не подходил к сладостям.
— Спасибо, — довольно промурлыкала Оксана, пододвигая ближе к себе оба стаканчика с соком.
Официантка кивнула головой и поспешила выполнять другие заказы.
— Оксана, — поковыряла десертной ложкой в заварном креме Ирина.
— Сейчас, — подняла та указательный палец, требуя внимания.
— Ну, что ещё?
Оксана развернулась, чтобы что-то достать из своей сумочки, которая висела на спинке стула. Она случайно задела столик, то ли локтем, то ли коленкой. Он подпрыгнул. Бумажные стаканчики с соком практически одновременно опрокинулись и залили стол и одежду Иры.
— Ах, — подскочила Ира, только сейчас заметив, что девушка держит свой край стола так, чтобы весь сок стекал в противоположную сторону от неё. — Ты!
— Ой, — встала Оксана со стула и подбежала к девушке. — Какая печалька.
— Ты сделала это специально! — воскликнула та.
— Из-за тебя у моего Бореньки целый букет неприятностей, — тихо произнесла Оксана, делая вид, что хочет помочь промокнуть красные пятна от сока бумажными салфетками. — Тётка с него глаз не спускает.
Ира охнула, отступая назад, как же она забыла, кто у Бориса тётка.
— Так что учти, — зашипела Оксана. — Будешь дальше вредить Боре или его друзьям, то испугом не отделаешься. Это увлекательное видео, — кивнула в сторону соседнего столика, за которым сидел Борис, собственной персоной, и снимал всё происходящее на телефон, — увидят все. Конечно, мировой звездой ты не станешь, но на своей шкуре сможешь оценить все прелести травли.
Ира потеряла дар речи.
«Вика, как же я тебя ненавижу! — текли слёзы из её глаз. Ей казалось, что все посетители кафе смотрят на неё. Кто-то фотографировал. Ира опустила взгляд и покраснела. — Ненавижу!».
Она схватила свою сумку и побежала в сторону туалета, слыша тихий смех Бориса.
Ольга Петровна была женщиной решительной, пунктуальной, целеустремлённой. Она любила, когда всё было строго по правилам, но сегодня был, явно не её день. Всё началось ещё утром, когда она встала не с той ноги. В ванной зубной пастой обляпала свою любимую блузку, облила юбку сладким чаем, порвала колготки, когда выбиралась из переполненного автобуса, и это в разгар ограничений, а ещё потеряла маску, свою любимую между прочим, она с ней была с самого начала… А вот сейчас без неё чувствовала себя раздетой.
Женщина вздохнула, одёргивая и без того длинную юбку.
«Вот как теперь в общежитии показаться? — размышляла она. — Без маски… Это же будет прямое нарушение новых правил университета. Что же делать?» — никак не могла ничего придумать.
Ольга Петровна так задумалась, что угодила каблуком в дырочку на железном коврике у входа в общежитие. Она всплеснула руками и чуть не встретилась с железным полотном двери, спасло её то, что она успела выставить руки вперёд. Каблук был сломан.
«Да, что же это за день такой! — в сердцах хлопнула она ладонью по двери, глядя на свои ноги. — Хоть бы никто не увидел, — пришла к ней вторая мысль, намного ценнее первой. Женщина огляделась по сторонам. — Никого. Фу, — выдохнула бы с облегчением, но тут окно на первом этаже открылось, из него высунула голову вахтёрша баба Маша, которую Ольга Петровна частенько ругала за мягкосердечность по отношению к студентам, особенно опоздавшим к «комендантскому часу».
— Доброе утро, Ольга Петровна, — голос вахтёрши звучал беззлобно, сочувствующе.
— И совсем оно не доброе», — буркнула себе под нос проверяющая.
«Хорошо, что вахтёрши уже сменились, — отлегло от сердца у Ольги Петровны, — иначе бы о моём падении сплетни по всему университету разлетелись быстрее, чем я эту дверь открыла».
— Ох, ох, — тем временем сокрушалась баба Маша. — Как же тебя, деточка, так угораздило? — сокрушалась она. Вахтёрша была в том возрасте, когда без зазрения совести всех можно называть деточками или внучками.
Ольга Петровна и сама не знала, как ей быть. Она зависла у входа, не решаясь войти.
«Без маски вход в общежитие воспрещён!» — этот лозунг не далее, как вчера повесили над турникетом, кому, как не Ольге Петровне об этом знать.
— Баба Маша, — нахмурилась проверяющая, — а почему вы без маски? Всё-таки на рабочем месте, в отличие от меня.
Как там говорится? Нападение — лучшая защита.
— Так я же это, — улыбнулась баба Маша, — дышу, — сильнее высунула голову в окну. — А вот ты, если не поторопишься войти, можешь попасть в объектив камеры телефона самых заядлых сплетниц. Вон они, — женщина кивнула головой, — возвращаются с утренней пробежки.
— Но я, — замялась Ольга Петровна.
— Ох, горе, горе, — вздохнула вахтёрша. — Платок носовой есть?
— Нет, — выдохнула та.
«Только прокладки», — промелькнула мысль в её голове.
— Жаль, конечно. Так бы прикрыла платком лицо, да вошла. У меня здесь кто-то забыл белые кеды. Думаю, тебе подошли бы.
— Может у вас есть запасная маска? Я заплачу.
— Неа, — ехидно улыбнулась баба Маша. — Маска у меня одна. Временем проверенная. Я когда ещё по молодости в медицинском техникуме училась, — стала вспоминать женщина, — мы на втором курсе из марли учились делать правильные медицинские маски, не этот ширпотреб, что сейчас на каждом углу продают. Так что маска у меня одна, как моя младшая правнучка говорит, я её ещё и по наследству могу передать, было бы кому носить.
«Что же делать? — начала нервничать Ольга Петровна. — Над турникетом висит камера. Я сама настаивала, чтобы её установили, для того, чтобы штрафовать тех, кто нарушает новые правила, а теперь получается, что я сама себя в ловушку загнала».
Она еле успела отскочить в сторону, прыгая на одной ноге и опираясь носком другой, когда из общежития вышел парень. Ольга Петровна точно знала, что он не проживает здесь. Всех своих подопечных она знала в лицо и по имени. А этот… был ей незнаком. Она хотела было возмутиться, но во время вспомнила о том в каком виде.
«Почти Золушка», — хмыкнула про себя.
Но больше всего
