– Ничего подобного. Ты намеревался оплатить сделку ее наследством, но…
– Это совсем другое дело.
– Неужели? Может, объяснишь?
– Ладно… раз уж тебе хочется поспорить. Земля принадлежала не только мне, но и Шарлет, и покупка ранчо Ибсенов была нашим общим решением.
– Именно это тебя мучает? То, что решение не было нашим общим? Но мы могли бы прийти к общему решению, если бы ты посвятил меня в свои проблемы. Ты считаешь, что должен знать мои секреты, а как же быть с твоими? По-моему, скрывать финансовые затруднения, даже те, в которых ты, в общем, не виноват, – трусость. Можешь упиваться своим праведным гневом, только не забывай о реальной жизни.
Джейн развернулась и бегом поднялась к себе.
С полчаса она лежала на кровати с горстью бумажных салфеток в каждой руке и утирала потоки слез. Что же дальше? Так не может продолжаться бесконечно. Неужели она не сможет переубедить Грега? Такая напряженная атмосфера вредна Шону и Саре. Не говоря уж о ее собственных мучениях. За последние дни она плакала больше, чем за весь прошлый год… а тогда она пролила море слез. Как же все исправить? Неужели уже поздно? Неужели ничего нельзя изменить?
Прошло еще минут тридцать. Уже не в силах плакать, Джейн лежала на спине и следила за тенями, играющими на потолке.
– В чем проблема? – спросил Грег, открывая дверь ее спальни.
Глупее вопроса ты не мог придумать?
Свет, проникающий из коридора, не рассеивал полумрак комнаты, и покрасневшие, припухшие глаза Джейн не были видны Грегу.
– Просто стараюсь держаться подальше от поля боя. – Ей вовсе не хотелось продолжать сражаться, но дух ее не был сломлен. Если Грегу нужна хорошая драка, он ее получит.
Грег вошел в комнату.
– Тебе не кажется, что пора обсудить все разумно?
Слишком раздраженная, чтобы вспомнить о залитом слезами лице, Джейн включила ночник.
– Для этого требуются двое! Поверить не могу, что именно меня ты обвиняешь в неразумности.
Грег подошел и присел на край кровати, погладил ее по щеке.
– Я обдумал твои слова… ты права. Я должен был рассказать тебе о своих финансовых обязательствах. До свадьбы. И как бы я ни вел себя, я действительно благодарен тебе за помощь.
Джейн отвела голову.
– Теперь я тебе не верю.
– Ну, мне просто не понравилось, что деньги были навязаны мне без моего ведома. Пусть мне понадобится хоть тридцать лет, но я верну тебе долг до последнего цента.
– Будь ты проклят, Грег Меррифилд! Я ничего не давала тебе в долг. Можешь ты наконец понять это своей тупой головой? Мне ничего не надо возвращать… я просто пыталась спасти наш дом.
Грег явно не знал, что делать, что говорить, и Джейн продолжила:
– Никогда бы не подумала, что мужчина, решивший искать жену по объявлению, так носится со своей гордостью.
– Дело не в гордости, – возразил Грег.
– Черта с два!
Грег взял Джейн за руку.
– А в чем, по-твоему?
– В нашем браке, вот в чем. – Джейн уже не была настроена на объяснения. Пожалуй, Грегу надо еще подумать, но раз уж он здесь, может, довести дело до конца?
– Ты хочешь уйти? – с горечью спросил Грег.
– Нет. Хочешь меня выгнать? – с неменьшей горечью спросила Джейн.
Он не успел ответить: затрезвонил телефон. Грег взял трубку и тут же передал ее Джейн.
– Это тебя.
– О, привет! – Джейн вытаращила глаза и чуть не потеряла дар речи от изумления: – Вы что… когда? Ну, конечно… до встречи.
Забыв положить на рычаг трубку, из которой доносились короткие гудки, Джейн обернулась к Грегу.
– Мои родители… они будут здесь завтра около полудня.
– Мы решили, что раз уж гора не идет к Магомету… – со смешком сообщил Джим Джаррет, похлопывая Грега по спине. – Наш звонок застал тебя врасплох, Дженни?
Если бы вы знали правду, - подумала Джейн, глядя на родителей, словно это были призраки.
– Джейн удивилась, но обрадовалась, – пришел ей на выручку Грег. Узнав о визите новых родственников, он будто забыл о собственных проблемах и превратился в совершенно другого человека. – Она как раз думала, когда удобнее нас познакомить.
– Мы не хотели нарушать ваш медовый месяц, но я просто не могла дождаться встречи с внуками, – объяснила Рене.
– Тогда идемте в дом, – наконец произнесла Джейн каким-то не своим, тоненьким голосом.
Следующие восемь часов показались Джейн восьмью годами. Грег явно пытался очаровать Джима и Рене, и ему это прекрасно удавалось. Он показал им ранчо, познакомил с Элтоном и Нитой и вел себя так, словно до безумия влюблен в Джейн.
Джарреты обласкали Шона и Сару, как собственных любимых внуков, и стало совершенно ясно, что они так и воспринимают малышей.
– Вы скупили в Далласе весь игрушечный магазин? – Джейн показала на мягкие игрушки, кубики и книжки с картинками, усыпавшие пол вокруг Шона и Сары.
Рене взяла дочь за руку.
– Ты же знаешь, что твой папа – сумасшедший дед. Я боялась вторгаться к вам без приглашения, однако мы должны были убедиться, что ты действительно счастлива, и не видели другого способа. Вы – изумительная пара, я счастлива за вас. – С этими словами Рене протянула вторую руку Грегу.
Джейн натянуто улыбнулась. В данный момент она совершенно не чувствовала себя счастливой. Она была на грани нервного срыва и боялась испортить встречу. День она все же продержалась, но скоро наступит ночь. Новобрачные с отдельными спальнями? Джим и Рене сразу поймут, что брак их дочери далек от идиллии.
Шон и Сара, за день привыкшие к постоянному вниманию и ласкам, немного покапризничали.
– Они такие прелестные, даже когда капризничают, – восхитилась Рене, переодевая Сару в пижамку с ярким рисунком, представляющим персонажей передачи «Улица Сезам».
Поцеловав малышей на ночь, четверо взрослых покинули детскую и спустились вниз.
– Почему бы не выпить за ваше будущее? – предложил Джим. – Мы привезли шампанское.
– Конечно, – согласился Грег. – И я очень вам благодарен. Представляю, как скептически вы отнеслись к нашему браку…
– Это правда, – прервал его Джим, добродушно посмеиваясь. – Родители, как наседки, защищают своих детей. Ну, вы оба это и без меня знаете. Но должен заметить, что у Дженни так светятся глаза, когда она на тебя смотрит. Ничего подобного я никогда прежде не видел. Мы всегда хотели одного: чтобы наша дочь вышла замуж за хорошего человека и была счастлива. Теперь мы знаем, что это так.
– Спасибо, Джим. Обещаю все сделать, чтобы она не сожалела о нашем браке. А теперь я принесу шампанское. Ты не поможешь мне, дорогая?
Джейн впервые услышала такое обращение от Грега и, хотя понимала, что он сказал это специально для ее родителей, слово «дорогая» показалось ей небесной музыкой.
