Джеральдина никогда не была в жилом районе порта и с интересом разглядывала улочку с поднятой над проезжей частью пешеходной дорожкой, вертолетную станцию и яхт-клуб.
Она даже пожалела, когда свернула с дороги на булыжную мостовую, которая вела к старому зданию мельницы, в котором, по словам Бенджамена, располагалась табачная лавка.
Итак, сигары были куплены, две большие деревянные коробки «Короны».
Над соседним зданием, с фасада похожим на каменный амбар для муки, висела вывеска с изображением якоря с кружками, надетыми на лапы, – и Джеральдина решила, что это бар. Но когда поставила «ягуар» на крошечную стоянку и они вошли на освещенное крыльцо, увидела, что это еще и маленький уютный ресторан.
Метрдотель – а может, и хозяин заведения, – седой крепыш с добродушным лицом, сразу узнал ее спутника и, приветливо улыбаясь, вышел навстречу.
– Бенджамен! – воскликнул он, радушно здороваясь с ним за руку. – Мы вас не ждали на этой неделе. – Он скользнул взглядом по Джеральдине. – Столик на двоих?
– Именно так. Но сначала мы выпьем. – Бенджамен взял свою спутницу под руку и указал на стойку бара напротив. – А ужинать будем через… полчаса, хорошо, Джордж? Мы не торопимся.
Метрдотель гостеприимным жестом предложил им пройти, и Бенджамен улыбнулся в ответ. Когда они подошли к стойке, он сразу убрал руку и с мрачным видом пригласил девушку присесть у стойки.
– Что будешь пить? – спросил он, снимая с ее плеч жакет и укладывая его на соседний высокий табурет. – Мартини? Шерри? Или что-нибудь еще?
– Пожалуй… сок манго, – ответила она, рассматривая висящий на стене штурвал и фонари над головой. – Здесь мило. Вы часто тут бываете?
Бенджамен заказал напитки и забрался на табурет рядом с ней. В это время суток бар был почти пуст, только в углу сидел важный джентльмен и курил трубку.
– Меня сюда приглашают иногда… мои друзья, – коротко заметил Бенджамен. – И потом, я давно знаю Джорджа Боула. Это я дал ему денег на открытие ресторана.
– Ясно. – Джеральдина положила на стойку локоть и подперла щеку рукой. – Мистер Боул явно не может похвастаться толпами посетителей.
– Не скажи.
Бенджамен был очень немногословен, и Джеральдина невольно повернулась к нему и робко коснулась его плеча. Ткань пиджака была мягкая, приятная на ощупь, и под ней чувствовались крепкие мышцы. Ее спутник не пошевелился, и она наклонилась к нему, не отнимая руки от своего подбородка, и заговорила так, что ее дыхание касалось его уха:
– Пожалуйста, не сердитесь на меня! Давайте будем просто друзьями! Не стоит портить друг другу вечер.
Бенджамен повернул голову и взглянул на нее. Она чуть отстранилась, чтобы увидеть его лицо. Так близко радужная оболочка его глаз казалась почти золотой, и горящий в них огонь говорил о его состоянии.
– А я на тебя и не сержусь, – заявил он, хотя его тон свидетельствовал об обратном. – Но я всего лишь человек, Джеральдина, и ты слишком умна, чтобы не понимать, что со мной происходит.
Она облизнула губы и, хотя и собиралась убрать руку с его плеча, не сделала этого.
– Вам нравится мое платье, да? – прошептала девушка и погладила кончиками пальцев мочку его уха.
Но он отвернулся, взял стакан с виски, который заказал себе, и опустил плечи.
Джеральдина была опьянена своим успехом.
Впервые в жизни она испытывала силу своего женского обаяния, и, судя по реакции Бенджамена, оно на него действовало. Ей захотелось продолжить, чтобы узнать, на что она способна, тем более что обстановка в баре располагала к этому.
– Мне нравится твой пиджак, – сказала она, гладя воротник и нарочно касаясь пальцами волос на его шее. – Он такой мягкий… такой гладкий! Мне нравится его трогать.
Бенджамен нервно перевел дыхание, но ничего не ответил. И воодушевленная его сдержанностью Джеральдина пробежала пальцами по его волосам и слегка потрепала их.
– Советую тебе прекратить это, – вдруг сказал он, не глядя на нее. – А то смотри, нарвешься на неприятности.
Она в испуге отшатнулась, и Бенджамен сухо продолжил:
– Я понимаю, здесь ты чувствуешь себя в безопасности, но помни, нам еще ехать вместе домой. Я не хочу с тобой ссориться, ты для меня загадка.
Джеральдина быстро выпила сок из своего бокала, и, удивительное дело, он подействовал на нее как вино! Но ей надо было хоть чем-то занять себя, и она дрожащими руками стала накладывать в пустой бокал лед из ведерка на стойке.
Бенджамен повернулся и смотрел, как она возится со льдом, и, поймав его взгляд, Джеральдина замерла от обиды. Он что, опять смеется над ней? Ну конечно, смеется, и она, надув губы, упрямо бросила в бокал еще два кусочка льда.
– Мне очень нравится твое платье, – сказал Бенджамен, взял у нее из рук щипцы и задержал ее руку в своей. – Просто у меня, наверное, гнусный характер. Но я никогда не испытывал ничего подобного ни к одной женщине, и я правда не знаю, что с этим делать.
Он вдруг стал таким серьезным, таким откровенным – она чуть с ума не сошла от этих его слов.
– Бенджамен… – начала Джеральдина, чтобы как-то подбодрить его, но не смогла подобрать нужные слова.
– Вот черт!
Он обнял ее рукой за шею и притянул ее лицо к своему.
Ему было явно все равно, смотрит ли кто на них, и через несколько секунд Джеральдине тоже это стало безразлично. Она как-то соскользнула со своего табурета и оказалась между его ног, ощущая лишь его возбужденную плоть у своего живота и совершенно не думая о несоответствии обстановки…
Поцелуи кружили голову. Бенджамен касался своими губами глаз Джеральдины, лба, висков, шеи, ушей… Божественное ощущение! Он словно пожирает меня, пришло ей в голову. Она не меньше, чем он, хотела утолить его ненасытную страсть и мечтала лишь об одном – чтобы поцелуи никогда не кончались, чтобы длились вечно…
Когда она пришла в себя, он держал ее лицо в своих ладонях. И, неохотно открыв глаза, Джеральдина увидела, что Бенджамен смотрит на нее с невыразимой нежностью.
– Ну почему ты так не целовала меня сегодня днем? – тихо спросил он, касаясь пальцем уголка ее рта. – Я всегда знал, что не ошибался на твой счет. Ты вся как огонь под этой невозмутимой оболочкой. И я хочу тебя, Джеральдина. Ты мне нужна…
– Бен, это ты? Господи, а я и не знала, что ты сегодня здесь будешь! – раздался с порога бара приятный женский голос, и Джеральдина еле успела высвободиться из объятий Бенджамена, когда к ним подошла молодая женщина.
Бенджамен явно не хотел отпускать ее, и в его глазах промелькнула легкая досада, когда он повернулся к подошедшей к ним женщине.
Джеральдина заметила его досаду и поняла, что он на нее сердится, но ничего не могла поделать. Она была в ужасе от своего растрепанного вида… и обижена: как он может выглядеть таким спокойным и хладнокровным, когда только что она чувствовала его возбужденную плоть!
